Тайна серого клана
Шрифт:
— Кого это к нам нелегкая принесла, — раздался скрипучий голос пожилого человека у одного из домов. — Уймитесь окаянные, цыц, я кому сказал, — прикрикнул на собак старик. На вид ему было немного за шестьдесят. Малик его знал — местный старейшина. Он иногда с торговцами приезжал в их деревню. Имени Малик не помнил, только знал, что он местный староста.
— Доброго дня старейшина. Вы меня не помните? — спросил Малик.
— Ты из Глубинки в долине, — вглядевшись, вспомнил старейшина. — Помню, видел тебя там.
Поселок, в котором жил Малик назывался Глубинка из-за своего расположения в глубине
— Да я тоже вас помню, вы с предпоследними торговцами к нам заезжали.
— Так чего посреди улицы стоять, заходи в дом. Надолго к нам?
— Переночевать и дальше пойду.
— В город собрался, — не спросил, а сделал вывод собеседник.
— Да в город.
— Ну да, все вы молодые такие, лишь бы из родного дома вырваться. Ничего с годами поймешь, что потерял.
— У вас воды не найдется? Колодец пересох, я второй день экономлю.
— Сейчас. Ангуша, принеси гостю воды.
На крик старейшины из комнаты выскочила молодая девушка. Про таких говорят — девка на выданье. Все при ней, на лицо совсем не дурна, только Малику было не до нее. Сознание мимолетом подмечало детали, но первая мысль была о воде. Девушка вернулась с ковшом воды через несколько секунд. Пока Малик жадно пил, она исподтишка его разглядывала. Чего удивляться, путники в их краях редкость. Тракт в двух днях пути отсюда, только никто из путников в такое захолустье не заглядывает. Хоть до города и три дня всего, селяне туда ходят не часто. В их краях собираются те, кто по каким-то причинам не хотят, чтобы их узнавали или замечали.
— Ангуша, ты на стол собери, гость с дороги изголодал, небось.
— Еда не страшно, пить хотелось.
Малик решил не просить еще воды. Не стоит пить сразу много, вначале передохнуть немного, потом можно попить еще.
— До вечера дотерпишь? — спросил старейшина.
— Дотерплю.
— Ну и ладно. Рассказывай, чего это тебя в город понесло, да и как это отец отпустил?
— Умер отец, кристалька его укусила.
— О как. Извини, не знал. Мага не успели?
— Поздно, я его от моря два дня до поселка тащил.
— Совсем рульвы озверели, уже у моря кристалек раскидывают, — в сердцах стукнул кулаком по ноге старейшина.
Какое-то время молчали, каждый задумавшись о своем. Малику было неприятно рассказывать об отце, словно он просит сочувствия. Понятно, что это не так, но реакция окружающих от этого не менялась. Видимо так среди людей принято — выражать соболезнование. Парень не очень сведущ в таких вопросах, поэтому с пониманием выслушивал соболезнования, но они ему не очень нравились. Возникало чувство, что он беспомощен и за него хотят постоять. Ничего, со временем все утрясется, утешал себя парень.
— Отчего дома не остался? — спросил после раздумий старейшина.
— Поручение отца нужно выполнить.
— Потом вернешься? — с интересом спросил собеседник.
— Не знаю. Поручение не на один год.
— Даже так. Ну, воля родителя это святое.
— Мне бы с дороги пыль смыть, пока время к ужину подойдет, еще обсохнуть успею.
— Колодец во дворе, полотенце тебе Ангуша даст. Можешь потом вон на той лавке вздремнуть.
— Спасибо отец.
Малик от своих слов невольно внутренне дернулся. Он обращался отец, как к старшему мужчине, а память представила другое. Парень никак не выказал своего замешательства и отправился во двор. Хотелось раздеться догола и окатить тело холодной водой, но нельзя. Рядом молодая Ангуша, при девках оголяться мужчине не следует. Пришлось омыться только по пояс. Вроде, как и не видит никто, но Малик был уверен — Ангуша подсматривает за ним. Ему ли не знать нравы в таких поселениях.
Пока подали ужин, парень успел пару часов вздремнуть в доме. Прохлада каменных стен после долгой жары действовала успокаивающе. Да и организм расслабился полностью, чувствуя себя в полной безопасности.
Малик ожидал, что за ужином будет побольше народу, но нет, только старейшина и Агуша. Оказывается, они жили вдвоем. Мать Агуши умерла много лет назад, старейшина в одиночку растил дочь, почти как отец Малика. За ужином разговаривали о деревенских новостях, ценах на урожай и разные товары — обычный разговор. Агуша в разговор мужчин не вмешивалась, лишь поглядывала на парня. Чего удивляться, любой новый человек здесь вызовет интерес. Малик попросил собрать припасов в дорогу, пообещал заплатить за все. Старейшина наотрез отказался. Помочь соседям такой малостью — обычное дело. Парень не стал настаивать, в его поселке поступили бы так же. Наговорившись, отправились спать. Малик устроился тут же. Старейшина с дочкой в соседней комнате. Как хорошо спать на мягкой подстилке, подумал парень, проваливаясь в сон.
На удивление ночью никаких неприятностей не произошло. Малик побаивался, что старейшина попытается женить его на дочери. О таких случаях ходили рассказы. Родители подсовывали девицу приглянувшемуся парню и ставили перед фактом или женись или мы в своем праве. В больших городах так поступали редко, там женихов хоть отбавляй. В глуши же все иначе — молодежь туда не затащить, вот и идут на разные ухищрения родители. Малик не знал, отчего с ним не попытались проделать такой фокус. Может старейшина честный человек и такие варианты замужества им неприемлемы, или пожалел соседа после смерти отца. Гадать смысла не было, обошлось и ладно.
На улице только рассвело, а Малик уже собирался в дорогу. Припасов, как и обещали, ему собрали с вечера. На завтрак можно также использовать сыр с мясом, с горячим отваром самое-то будет, чтобы хозяйку не гонять зря. Но Агуша уже встала и накрывала на стол простенькую снедь. Вначале Малик хотел отказаться, но потом подумал, что это будет невежливо по отношению к девушке. Старейшина тоже присоединился к трапезе, во время которой начал разговор.
— Ты Малик подумай, может, как волю отца выполнишь, к нам вернешься? Посмотри на Агушу, девка в соку, чем не невеста? — прямо предложил старейшина.
— Папа, — впервые за все время возмущенно подала девушка голос. Голос у нее оказался приятный, мягкий.
— Что папа, как есть, так и говорю. Парень не дурак, сам все видит.
— Я вас понимаю, но у меня дело не на один день. Возможно, я год или больше не появлюсь в этих краях.
— Так ты только согласие дай, она ждать тебя будет, — тут же взял быка за рога отец.
— У вас очень славная дочь, но я не знаю, чем закончится мое путешествие, — вежливо отказался парень. Отец, догадавшись, что он все равно уйдет, решил не настаивать.