Тайна сломанного револьвера
Шрифт:
Вполне вероятно, у полиции имеются свои соображения по поводу Колина и Джимбо Уэллзов. Полицейские могут просто заехать на их ранчо, чтобы навести справки об этом телефонном звонке, если, конечно, они о нем узнали.
Через несколько минут мы увидели эту шайку. Они двигались по долине, которая лежала примерно в четверти мили от нас и на триста метров ниже. Группы направлялись к ранчо Ягодное, где был «штаб». С ними была и Белл. Она сидела верхом со связанными за спиной руками, а от морды ее лошади к седлу Колина Уэллза тянулась веревка. Тут ехали все, сбившись плотной кучкой.
Должно быть, остаток ночи они провели на ранчо Сьюарда, а рано утром отправились домой. Мне подумалось, что Бентон Сьюард торопил с отъездом... Его беспокоил телефонный звонок и хотелось, чтобы они находились где-нибудь подальше и он мог заявить, что понятия ни о чем не имеет.
Они не могли нас заметить нас хорошо скрывал рельеф местности. Но мы, наверное, внушали им беспокойство. Они знали, что я где-то рядом и в любом случае опасен. Знали они, что есть по меньшей мере и еще один человек, и, несомненно, поняли, что этот человек Пио Альварес.
Сразу после полудня мы остановились, расположившись на склоне Мустангового Холма в зарослях можжевельника чуть выше Бурного Ручья. До ранчо было примерно две мили, но отсюда было удобно наблюдать за всем, что там происходило. Пио не произнес ни слова с тех пор, как мы покинули убежище на Кедровой Горе. Он не растерял своего умения ходить по пересеченной местности. Глядя на него, легко понимаешь, почему апачи предпочитали сражаться спешившись. Индейцы могли приехать на место сражения верхом, но бились стоя. У Пио было инстинктивное чувство земли, он держался низин, используя каждое укрытие, напряженно вслушиваясь в каждый звук.
Ни одному из нас не нужно было напоминать, что дело идет к развязке. Белл Досон там, внизу, и нам надо спасти ее. Я надеялся, что это произойдет без кровопролития, мы ведь были не на Диком Западе прошлого века, где кровь лилась рекой. Сейчас, когда человека убьют или ранят, то требуют объяснений, а следователи начинают копаться во всех обстоятельствах дела.
Кто из ребят Уэллза способен убить или ранить женщину? Хотя они и грубые парни, доказавшие, что запросто могут прикончить конокрада, сомневаюсь, что кто-нибудь из них не считая Риса, конечно, не вмешается, увидев, что женщине причиняют зло, тем более женщине, которую все знают и не имеют причин недолюбливать.
Пио продолжал наблюдать за ранчо, он отмечал каждое движение возле дома, а затем изучал, в чем дело, через свой оптический прицел. Это меня беспокоило. Вдруг выстрелит? Конечно, мы были далеко, поэтому он не мог хорошенько рассмотреть людей, различая тех, кого знал, лишь по манере поведения, по характерным движениям или по одежде, в которой видел их раньше.
После короткого отдыха мы пошли вдоль холмов и через час были уже среди скал и кустарника за ранчо. Внизу яркое синее пятно бассейна, белый дом все дышало покоем. Рядом с домом на открытой площадке стоял джип Бентона Сьюарда.
Сколько их здесь? Колин, Джимбо, Марк Уилсон и Сьюард? А Рис? Мы наблюдали. К двери барака для обслуги подошел человек и огляделся. На поясе у него висел револьвер. Он медленно пошел к корралю, временами останавливаясь и оглядываясь.
Рип Паркер, сказал Пио сквозь зубы. Сволочь, как и Дэд Стайлз. Когда убили Пита, они оба были при этом. Как-то Пит повздорил с Рипом в Прескотте. Паркер его здорово отделал.
Мы выжидали, наблюдая за ранчо. Спали по очереди. Ни Дорис, ни Белл мы не заметили. Ближе к вечеру из дома вышел Марк Уилсон, сел в джип и поехал по дороге, ведущей в горы. Если бы не это, можно было бы подумать, что в доме никого нет. Признаков, что приезжала полицейская машина, не было. Должно быть, мой звонок не достиг цели, второй такой возможности позвонить не будет.
Пока Пио спал, я покинул наш удобный наблюдательный пункт и, держа дом в поле зрения, обследовал местность позади нас. Сначала я поискал пути для отступления на случай, если нас засекут. Мне удалось найти две частично скрытых от посторонних глаз тропы, по которым мы могли бы уйти со склона. Один путь представлял собой русло высохшего ручья, другой проходил в кедровых зарослях.
Отсутствие движения на ранчо беспокоило меня. Эти люди должны найти и убить нас, другого выбора у них нет. Так почему же они не пытаются сделать это? С приближением темноты мои нервы напряглись до предела, я вздрагивал при малейшем шорохе. В таком пустынном месте всегда слышны какие-то звуки возня маленького зверька, шуршание песка, слабый свист ветра.
Несомненно, за нами охотились. Вот мы лежим здесь, а нас ищут, ищут люди, знающие этот район как свои пять пальцев, и они, должно быть, догадываются о наших намерениях, о том, где искать нас. Либо мы решим выбираться отсюда, либо спасать Белл. В любом случае они наготове. Неприятно сознавать, что в каждый момент на тебя могут напасть. К тому же они не подают никаких признаков жизни их не видно и не слышно.
Когда стемнело, Дэд Стайлз вышел из барака и сменил Рипа Паркера, который вошел внутрь, видимо, перекусить.
Мы стали спускаться по склону, двигаясь очень осторожно. Перед нами было ранчо. Мы хотели подойти к нему, не поднимая шума. Медленно, но верно мы приближались к дому. Наше внимание было поглощено ранчо и темной фигурой Дэда Стайлза. Мы так сосредоточились на том, чтобы двигаться бесшумно и следить за Стайлзом, не подает ли он признаков беспокойства, что яркий свет трех фонарей, внезапно направленных на нас, застиг нас врасплох.
Отлично, сказал Колин, его голос дрожал от радости. Бросайте оружие.
Удивляюсь, почему они не прикончили нас тут же, на месте. Делать было нечего. По меньшей мере четыре дробовика и столько же винтовок смотрели на нас практически в упор.
Какие же мы идиоты, даже не подумали, что они могут ждать нас на склоне, и попали прямо в западню. Уж очень все было ловко сделано, слишком просто. Нас интересовало только то, что происходило выше и сзади нас, а еще нас интересовал дом. Мы даже не подумали о склоне, который лежал внизу и был хорошо виден. А это естественный, очевидный путь для любого, кто хочет скрытно подойти к дому, здесь и должны были нас ждать.