Тайна соборной горы
Шрифт:
"Красную кр'aсоту" невеста начинала носить за несколько дней до венчания, а утром в день свадьбы или накануне в дом к ней приходили подружки и будили ее причетами. Невеста им отвечала:
Вам спасибо, мои подруженьки,
Разбудили да молодешеньку,
И не забыли красну девушку.
Где-то ты есть, сестрица милая,
Потрудись, моя подруженька,
Подвяжи мне красну кр'aсоту,
Мне девичью волю вольную.
Мине надо, красной девице,
Расставаться
Находитесь, резвы ноженьки.
Намашитесь, белы рученьки,
Накрасуйся, красна кр'aсота…
Младшая сестра невесты с причетом же повязывала ей ленту. Все девушки пели песни и причитали, после чего наступала минута прощания "с красной кр'aсотой". Невеста вставала и начинала примерять ее подружкам, говоря при этом:
…Моя подружка да и кумушка,
Моя молодая ровесница.
Подойди, моя голубушка,
Ко мне да молодешеньке.
Ты возьми, моя голубушка,
Девичью кр'aсоту.
Ты носи, моя голубушка,
По средам носи, по пятницам,
По Христовым воскресеньицам…
Мне недолго да красоватися
Во девичьей красной кр'aсоте
Во девичьей воле вольной.
Я надену да красну кр'aсоту,
Что девичью да волю вольную
На свою миленькую да подруженьку.
Как надену я да красну кр'aсоту
Да на миленькую на сестрицу…
С этими словами невеста повязывала "красную кр'aсоту" своей младшей сестре, а если ее не было, то самой близкой своей подружке…
…Так было еще в начале нынешнего века в древнерусской земле Белозерья, где этот обряд тогда же записали братья Соколовы.
Значит, он не исчез вовсе. Его просто забыли. Вот я и подумал: а разве нынешний символ девичества – свадебную фату невесты – обязательно нести в комиссионный магазин? Разве нельзя ее хранить в семье, как фамильную реликвию и передавать по женской линии из поколения в поколение? Надо только вспомнить, что когда-то так и было.
"То не лебеди летят…"
Слова эти из хорошей и доброй песни о вологодских кружевах и кружевницах, которую поют в наше время на вологодской стороне.
"То не лебеди летят над берегом,
Не снежинки водят хоровод,
То меж пальцев вьется нитка белая,
То девчонка кружева плетет..."
Многих поэтов и художников побудила к творчеству красота вологодских кружев, потому что сами они как хорошая песня о красоте человеческой души, о вечном ее стремлении к красоте...
... Когда я однажды утром впервые вошел в здание вологодского кружевного объединения "Снежинка", то сразу же остановился в изумлении: коридор был заполнен каким-то легким переливчатым звоном. Коклюшки! Так звенят коклюшки, догадался я, остановившись у одной из дверей. И показалось мне, будто стою я на берегу лесного весеннего ручейка, а светлая и прозрачная вода его, освободившись от льдинок и снега, скатывается веселей струйкой, звеня и переливаясь, в вырытый ею же бочажок. Такое ощущение не покидало меня весь тот день. А он был особенный в "Снежинке". В такие дни принимают здесь от кружевниц-надомниц Вологды заказанные им изделия.
Я заметил, что почти все мастерицы-надомницы пенсионного возраста, но они надежда и опора "Снежинки", а значит и всего этого редкого ремесла. Всем необходимым для кружевоплетения их снабжают в достатке: сколками, нитками, булавками. А работают они разное кружево. Одни мерное, а другие плетут штучные изделия: воротнички, манишки, галстуки, косынки.
Здесь, в приемном пункте можно услышать много интересного о кружевах и кружевницах. Ведь приходят сюда те, кто начинал плести кружева еще в начале нынешнего века, а то и в конце прошлого.
Разговорился и я с одной из них — Анной Васильевной Груздевой.
— С шести лет плету, — рассказывав старая узорница, — а мне вот уже семьдесят пять скоро. А плести меня отец научил. Жили мы тогда в деревне под Вологдой. Сам-то он тоже с детства плел. Лето-то коров пас, а зимой плел... Да у нас все в семье плели. И отец, и мама, и бабушка. И у меня в детстве большое желание было плести. Бывало мама и все взрослые не сенокос уйдут, а я украдкой и поплету. Потом отец меня учить стал. Сперва заплел мне "головку", потом "листочек", а потом и "городок". Теперь уж такие не плетут, теперь все по номерам.
— А где вы рисунок брали, сколки, — спрашиваю Анну Васильевну.
— А сами выдумывали. Бывало и у других перенимали, когда приезжали на Благовещенский базар кружева продавать. А то и с морозного стекла срисовывали. Всяко бывало. Сколки из бересты делали. Это теперь из картона,
а раньше мы из бересты... Так и плели. Жили мы раньше на кружево-то. Одевались и кормились от кружева.
— Не устали кружева-то плести за столько лет? — опять спрашиваю старую узорницу.
— Так ведь я, — отвечала светло улыбаясь Анна Васильевна, — желание-то плести с детства имела. Так вот через всю жизнь и пронесла. И сейчас желание есть. Без него в нашем деле нельзя. За коклюшками-то я отдыхаю и никогда не устаю...
Эта встреча случилась несколько лет назад. Такие кружевницы, как Анна Васильевна Груздева были свидетелями истории кружевного дела в Вологде с начала нынешнего века и читая свою давнюю запись в старом блокноте мне захотелось узнать об истоках этого удивительного народного творчества на