Тайна Солнечной принцессы - 4
Шрифт:
— Вы и не имеете права упрекать, — резче, чем хотелось бы, проговорила я. Но увы, я так чувствовала. Понимаю, что это жестоко и несправедливо. Но разве возможно кого-то заставить полюбить? Разговаривать, слушать по принуждению? Она для меня совершенно чужой человек. И если с родителем я чувствовала необъяснимую сильную связь, то ее мне было просто жаль. Не более.
— О чем вы говорили? — нейтрально спросила она, решив, очевидно, не реагировать на мой тон.
— Он рассказывал о том, как жил, о своих женах, о том, как вы познакомились.
— Вот как? И что же о нашем знакомстве
— Что вы встретились в Южном кресте, что он полюбил вас с первого взгляда, что притворился другим, а вы не хотели за него выходить из-за вашей матери.
— Это не так. Я не хотела выходить за Солнечного короля, а капитан Кросс казался мне идеальным.
Да, я понимала ее. Одна из фигур в ремесленной Академии изображала этого прославленного героя. Каково же было мое удивление, когда родитель сказал, что знаменитый капитан Кросс — это он.
— Да, когда-то давно я читала маленькому Уиллу истории о нем. А потом встретила наяву.
— И тоже влюбились? — спросила я.
— Безумно. И разве можно было в него не влюбиться? — улыбнулась она, светло так, очень похоже на улыбку короля, когда он говорил о ней. — Он появился в моей жизни в самый сложный момент. Мой опекун шантажировал меня, грозил забрать брата, если я не выйду за него замуж.
— Почему?
— Потому что он думал, что любит меня и сделал все, чтобы я оказалась в его власти. В своей одержимости он даже пошел на преступление — убил моих родителей.
— Какая жестокость, — ахнула я. Уж чего-чего, а такого я точно не ожидала. — Что с ним стало? Он жив?
— Нет, умер уже очень давно. А я стала женой короля. Правда, узнала об этом только через месяц после свадьбы.
— А если бы сказал раньше, вы отказали бы ему?
Королева долго не отвечала, чертила что-то пальцем на столе, я тоже молчала, переваривала услышанное.
— Я долго задавала себе этот вопрос. Зная все, что знаю сейчас, пережив столько… боли, лишившись тебя… я никогда не хотела такой судьбы. Меня бы устроила обыкновенная тихая жизнь супруги капитана. Корона, власть, это все лишь тяготило, не вызывая ни радости, ни удовлетворения.
— И сейчас тяготит?
— Прошло двадцать лет. Я научилась быть королевой.
— Но ты не счастлива, — прошептала я, незаметно перейдя на «ты».
— Я уже очень давно несчастна. С того дня, как тебя у меня украли.
— Мне жаль, но для меня ты чужая.
— Я знаю. Но я хочу, чтобы ты дала мне шанс, тот же шанс, что даешь своему отцу.
— Пока ты против моей любви, едва ли это возможно.
— Как ты не можешь понять, что твоя любовь обречена? — внезапно взорвалась королева. — Вы никогда не будете равными друг другу. Я видела уже это. Я видела, что любовь сделала с Мариссой, как она страдала, как пыталась вырваться. Ты знала, что он стирал ей память, неоднократно, что он сознательно заставил ее забеременеть, чтобы она не ушла. Ты знала это?
Нет, я не знала. Ничего не знала.
— Инар не такой.
— Откуда ты знаешь, что он не стирает тебе память, что он не заставляет тебя делать что-то против воли?
— Но Лазариэль ведь леди Иолу не заставляет.
— Лазариэль другой, они другие. До встречи они были прокляты, несчастны, одиноки, у них не было ни любви, ни семьи, ни тех, кто бы их ждал. Он не обличен властью, они равны друг другу, они живут в Арвитане, где их никто и никогда не осудит. А что тебя ждет там?
— Все это я уже слышала от матери Инара. Вы говорите одинаковыми словами, и я скажу то же, что сказала ей — я люблю его, больше жизни люблю. И буду бороться за свою любовь со всеми, даже с тобой.
— Ты — не мать. Ты не понимаешь, какая это боль — видеть, как твой ребенок ломает свою жизнь.
— Да, я не мать, но разве ты — мать? Вы говорите, что любите меня. А Самире вы тоже так говорили? Вы не смогли полюбить ее, сделать счастливой, почему? Потому что она не отвечала вашим ожиданиям? — запальчиво выкрикнула я.
Лицемерка, какая же она лицемерка. Рассуждает о любви матери, говорит, что я не достойна Инара. Разве матери так говорят? Разве моя мама так бы сказала?
— Лин…
— Вот в чем разница между тобой и моей мамой. Она верила в меня. А ты ни во что не веришь. Думаю, если бы у тебя был выбор, ты бы отказала отцу, не стала королевой, не родила меня. А я ни о чем не жалею. У меня была самая прекрасная мама на свете. Она любила меня больше всего, она пожертвовала жизнью ради меня, ради чужой ей девочки, а ты не смогла стать матерью Самире. Прости, но я так думаю. И именно поэтому он ближе мне. Я видела, как он любит ее, с каким воодушевлением говорит о Дэйтоне и Киране. В его сердце много места для нас всех, а в твоем только боль, которую ты не желаешь отпустить. Ты не хочешь меня узнать, как не хотела знать и Самиру. Тешишь образ той маленькой девочки, своей Лин, но я не она. Меня зовут Клементина Парс, я дочь Амарис Агеэра и Эвириэля Парс, я принадлежу Дому Аганитовых клинков и мой опекун — мой дед Айгон Агеэра. Я подданная Илларии, я служу правящему Дому, и я люблю повелителя своей страны, а здесь я только на практике.
Я знаю, что ранила ее, что обидела, заставила плакать. Когда уходила, в ее глазах, так похожих на мои, стояли слезы. Да, мы очень похожи, но только внешне. И я не боюсь, что мне будет больно, я не боюсь, что Инар что-то делает со мной, потому что я доверяю ему, доверяю нашей любви, а она никому не верит, даже себе.
И мне тоже было больно, потому что не сказала ни слова лжи. Разве все это на самом деле не так? Так. И мы обе это знали. Я — не ее Лин и никогда ею не стану.
Хорошо, что после ужасного разговора с королевой, меня ждало дело, иначе я бы сотни раз прокручивала нашу встречу в голове, снова и снова, пока не стало бы совсем плохо, пока не захотелось бы просто лечь и выплакать все, что меня раздирало. Ну, почему так, а? Почему все так сложно? Да, все думают, что это счастье — обрести родителей, тем более таких родителей, но никто не знает, как тяжело строить мосты между мной и ими, как тяжело уверять себя, что этими попытками не предаю тех, кого любила больше всего — своих других родителей. Они не знают, как я сожалею, что я не дочь Амарис и Эвериэля Парс. У меня была прекрасная семья, и да, я сказала правду, ту жизнь с ними я никогда не променяла бы на жизнь Лин.