Тайна Спящей Охотницы
Шрифт:
Кит кивнул и губу закусил.
— Но ведь оружие на «Лебеде» сейчас есть, да? — тихо завернул своё Кит.
Князь стрельнул взглядом:
— Теперь есть. Одно. И только для одной цели… а вернее — мишени, — И тут же перевел разговор в другое русло. — А у меня вот отцовского дара изобретательства в помине нет. К великому, надо полагать, сожалению… Просто зло берет от беспомощности… При том, что в руках огромная махина… Я в предков по матушкиной линии пошел, а у меня там сплошь морские офицеры в роду… А вот в кого сестренка пошла, ума не приложу… По смелости — вроде в тех
— С чего ты взял?! — тут же обиделся за княжну Кит.
Князь снова сверкнул глазами и противно покривился.
— Да есть пугающие признаки, — неопределенно заметил он.
— Какие еще признаки?! — Теперь и Кит был готов порвать князя в клочья, пусть и раненого.
Князь снова вздохнул, еще разок покривился и сделал обреченный вид человека, осознавшего, что отпираться поздно, чего уж там.
— Она тебе ничего про видение не говорила? — тишайшим шепотом спросил он.
— Какие видения?! — обомлел Кит.
— Да я сам толком не пойму… — пожал плечами князь. — Она сбивается каждый раз, когда об этом вспоминает, глаза пучит, и рассказывает по-разному… То как про сон, то как про явь… И каждый раз…
Князь не договорил: что-то гулко загремело у господ офицеров, будто на пол тяжелый металлические предметы бросили. Оба повернулись к двери, потому как сидели к ней спиною. Подождали немного.
— Так что за видение? — спросил Кит, решив, что странный звук к опасностям отношения не имеет.
— Подожди, — поднял руку князь, как будто слух у него или же интуиция, или и то, и другое были острее, чем у Кита.
И верно: дверь открылась, и в проеме появился Аркадий Петрович.
— Заскучали, господа «юнкера-кадеты»? — спросил он с улыбкой беззлобной, но и не приветливой. — Выходите. Посмотрим обещанный иллюзион.
Князь вышел первым, за ним — Кит, недоумевая по поводу иллюзиона.
Сразу открылась тайна того короткого грохота: на полу около стола лежало оружие, вернее его массивные части. На вид пулемет. То ли раскуроченный-разобранный намеренно, то ли попавший в крутую переделку — к примеру, под прямое попадание артиллерийского снаряда или авиационной бомбы.
Было еще два изменения в подвале: появился еще один человек, на офицера не похожий, совсем невысокий, в каком-то бомжовом ватнике и драной ушанке, но чистый и бритый, и к запаху табака теперь примешивался запах машинного масла.
— Никита Андреевич… — вдруг солидно обратился к Киту Аркадий Петрович. — Так ведь вас по батюшке?
— Вроде того, — буркнул Кит.
— Ну, и воспитаньице у вас там, в генеральской семейке, — покачал головой Аркадий Петрович. — Такой ответ прямиком с Хитровки…
Он кивнул в сторону разваленного по полу железа:
— Видал такую игрушку, кадет?
— Нет, — честно признался Кит.
— Очень странно… — удивился Аркадий Петрович. — Даже на картинках?
— На картинке видел, — на этот раз честно соврал для пользы дела Кит. — Пулемет. Максим, кажется.
— Отметка
— А успею? — обозлился Кит.
Аркадий Петрович даже опешил. И посмотрел на полковника.
— Надо же как дерзит старшим этот уникум! — прямо воззвал он к участию. — Как нос задрал, как бравирует талантами.
И повернулся к Киту:
— Ну, тогда доказывай свое право дерзить. Покажи свой талант. Удиви… Вот тебе пулемет «Викерс» британского производства, а нашего уничтожения. Кости пулеметного расчета уже не собрать, кишки от стен и от тротуара не отскрести. А железо — вот оно. Доказывай, что уникум, требуй уважения.
Поглядел Кит на этот военный металлолом — и такая муторная тоска его взяла, хоть топись. «Вот оно, началось!» — подумал он. Прадеда его так достали с требованием ремонта, производства и изобретения оружия, что, наверно, именно от этого всего он озверел и согласился в будущем на «зачистку» всей мировой Истории. Теперь и до него, Никиты Демидова, добрались. Этого и папаня весь год — теперь понятно — больше всего боялся! Начнут с пулемета, а потом, как в Сказке про Золотую Рыбку, начнут клянчить, угрожая, какую-нибудь супер-гипер-нейтронно-мегатронную бомбу!
— Может не получиться… — пробормотал он, придумывая, как бы все-таки слинять с «линии огня». — У меня, когда стресс, не получается.
— Нет, так дело не пойдёт, что бы у тебя там ни было… — покачал головой Аркадий Петрович. — Хоть ячмень, хоть почичуй… Тут такие авансы на тебя развели, столько афиш порасклеили. Всё! Цирк приехал. Все билеты проданы, зал полон народу, аншлаг. Не томи публику. Не зли ее, знай.
Кит глянул искоса на князя Георгия. Тот сидел самой Смерти бледнее, губ на лице, вообще, не видать.
Кит глянул исподлобья на Льва Константиновича. Тот только дирижерским взмахом бровей показал: делать нечего — раз уж попали, так колись, а там видно будет.
Господа офицеры покуривали, сидя на диванах, нога за ногу. Почтенная публика!
Тоска кончилась, началась злость. В кончиках пальцев начало зудеть и колоть. Фокусов захотелось — сейча-а-ас получите!
Кит сделал шаг к раздолбанному пулемету, присел перед ним на корточки… Вон она — искорка-звёздочка, точка сборки — замерцала. Сразу за помятой цилиндрической частью, на скошенной в бок части плоской. Оставалось только…
— Вы бы отошли немного, — сосредоточенно и злорадно предупредил Кит Аркадия Петровича, нависшего над ним с другой стороны пулеметных руин. — А то задеть может.
Тот хмыкнул, но всё же отошел и уселся в «партере» с господами офицерами.
Кит осторожно протянул пальцы к мерцавшей точке сборки… и вдруг впервые за работой с раскуроченными железками ощутил острый запах ржавчины, будто прижался к пулемету носом, а во рту — противный железистый привкус…
Искорка-звездочка вспыхнула — и от нее в стороны маленьким фейерверком разбежались крохотные искорки по всем деталям пулемета. Послышался тонкий, непрерывный электрический треск. В пальцах закололо еще больнее…