Тайна Святой Плащаницы
Шрифт:
София решила позвонить Д'Алакве, как только закончится вся эта эпопея с немым. Ей хотелось понять, чем был вызван этот звонок, потому что она чувствовала: предложение о поездке в Сирию было вызвано чем-то серьезным, не имевшим никакого отношения к любовным авантюрам.
— Что хотел Д'Алаква? — спросила Минерва по дороге в управление карабинеров.
— Чтобы я поехала с ним в Сирию.
— В Сирию? Почему в Сирию?
— У него там концессия на археологические раскопки.
— Быть может, он предлагал тебе убежать отсюда вдвоем, как будто вы — двое влюбленных.
— Думаю, он предлагал мне убежать отсюда, но это совсем не похоже на бегство
Когда они пришли в управление карабинеров, Марко уже звонил туда два раза. Он был в плохом настроении. Передатчик, вмонтированный в обувь немого, начал барахлить: он посылал звуковые сигналы, но уже не указывал, в каком направлении движется немой. Отсюда следовало, что немой либо обнаружил этот передатчик, либо передатчик просто сломался. Вскоре полицейские заметили, что немой сменил обувь. Те кроссовки, в которых он шел сейчас, были старее и изношеннее прежних. А еще на нем теперь были джинсы и засаленная куртка. Кто-то совершил с ним выгодный обмен.
Немой вышел из приюта и направился к парку Каррара. Придя в парк, он начал по нему прогуливаться. Почему-то до сих пор не появились вчерашние «птички».
Немой, достав принесенный им с собой хлеб, стал крошить его и бросать голубям. Мимо него прошел человек, ведущий за руку двух девочек. Марко показалось, что этот человек на несколько секунд задержал взгляд на немом, а затем ускорил шаг.
Наблюдавший за этой сценой наемный убийца пришел к такому же выводу, что и Марко. «Похоже, — подумал он, — этот прохожий — контактное лицо для немого». Убийца пошел вслед за немым, все никак не решаясь выстрелить. У него просто не было такой возможности: вокруг кружили человек десять, а то и больше, карабинеров. Попытаться сейчас напасть на немого означало бы подписать самому себе приговор. Убийца решил, что еще два дня будет ходить за немым, и, если ситуация не изменится, он расторгнет контракт, потому что ему не хотелось играть в такие опасные игры. Его главной отличительной чертой — кроме таланта наемного убийцы — была осторожность, и он никогда не совершал неверных шагов.
Ни Марко, ни его люди, ни «птички», ни даже бдительный наемный убийца не заметили, что за ними следят еще какие-то люди.
Арслан позвонил своему двоюродному брату. Да, он видел Мендибжа, тот повстречался ему в парке Каррара. Мендибж выглядел неплохо. Однако он не бросил на землю никакой бумажки и не подал никакого знака, абсолютно никакого. Похоже, он всего лишь хотел дать им знать, что его выпустили на свободу.
Анна Хименес попросила таксиста отвезти ее к Туринскому собору. Подъехав к нему, она зашла внутрь через ход, ведущий к помещениям епископата, и спросила там отца Ива.
— Его нет на месте, — ответила секретарь. — Он сопровождает кардинала в его пастырском визите. Но вам ведь не назначена встреча с ним, или я ошибаюсь?
— Нет, вы не ошибаетесь. Просто я знаю, что отец Ив был бы очень рад меня видеть, — съязвила Анна, вполне отдавая себе отчет в том, что ведет себя дерзко. Но она просто не смогла не отреагировать на высокомерный тон секретарши.
Ну вот, опять ей не повезло. Она еще раз попыталась позвонить Софии — и снова безрезультатно. Тогда Анна решила бродить вокруг собора в ожидании возвращения отца Ива.
Баккалбаси выслушал доклад одного из своих людей. Мендибж по-прежнему кружил по городу, и убить его не представлялось возможным. Повсюду сновали карабинеры, и если продолжать пытаться следить за Мендибжем, то рано или поздно можно себя обнаружить.
Пастырь не знал, какое решение ему следует принять в этой ситуации. Операции грозил провал: рано
Мендибж чувствовал, что за ним следят. Ему показалось, что он заметил знакомое лицо — это был парень, которого он вроде когда-то видел в Урфе. Этого парня прислали сюда, чтобы помочь ему, Мендибжу, или чтобы убить его? Мендибж хорошо знал Аддая и понимал, что тот не допустит, чтобы по вине Мендибжа была раскрыта тайна существования Общины. Мендибж решил, что, как только наступит вечер, он возвратится в приют и, если получится, попытается незаметно выскользнуть оттуда и потихоньку пробраться на кладбище. Там он перелезет через стену и отыщет могилу. Он ее прекрасно помнил, а также помнил, где лежит ключ. По подземному туннелю он доберется до жилища Тургута и попросит его о помощи. Если ему удастся добраться до Тургута незамеченным, Аддай сможет организовать его выезд из страны. Мендибж понимал, что, возможно, придется находиться под землей месяца два-три, пока карабинеры не перестанут его искать. Он сейчас думал лишь о том, как спасти свою жизнь.
Мендибж направился на рынок под открытым небом в районе Порта Палаццо. Там он хотел купить немного еды и попытаться затеряться среди ларьков. Тем, кто за ним следит, будет гораздо труднее оставаться незамеченными на рынке, и если ему удастся увидеть и запомнить их лица, то ему будет впоследствии легче ускользнуть от них, когда настанет время это сделать.
Они пришли за стариком прямо к нему в дом, и Баккалбаси протянул старику нож. Тот взял его, даже и глазом не моргнув. Он согласился убить сына своего племянника, потому как считал, что пусть уж лучше это сделает он, чем посторонние люди. Зуммер мобильного телефона пастыря возвестил о том, что пришло электронное сообщение. В нем говорилось, что Мендибж направился в сторону пьяцца делла Република — площади Республики, на рынок в районе Порта Палаццо.
Баккалбаси приказал шоферу ехать к рынку в районе Порта Палаццо, возле которого, как было сообщено, находится Мендибж. Затем Баккалбаси обнялся со стариком и попрощался с ним. Он в мыслях помолился Богу, прося его о том, чтобы старик смог справиться со своей задачей.
Мендибж увидел, что к нему приближается дядя его отца. У старика была неестественная походка, он шел, словно робот, да и во взгляде у него было что-то такое, что встревожило Мендибжа. Это был взгляд не почтенного старца, а отчаявшегося человека. Почему?
Их взгляды встретились. Мендибж растерялся, он не знал, как ему следует поступить: то ли развернуться и убежать, то ли как бы невзначай пойти навстречу старику — тот мог передать ему какой-нибудь листок бумаги или шепнуть что-нибудь мимоходом. Наконец Мендибж решил, что своему родственнику он может доверять. Он подумал, что отчаяние в глазах старика, по всей видимости, было вызвано лишь страхом — страхом перед Аддаем, страхом перед карабинерами.
Они приблизились вплотную друг к другу, и Мендибж вдруг почувствовал острую боль в боку. Едва успев подумать, что его, очевидно, ударили чем-то острым, он увидел, как старик упал к его ногам. Из спины старика торчал нож. Вокруг с криками разбегались в разные стороны прохожие, и Мендибж, поддавшись возникшей панике, тоже бросился наутек. На его глазах кто-то только что убил дядю его отца. Но кто?