Тайна Тёмного Оплота

Куно Ольга

Я поморщилась. Как-то это было неправильно.

— Как бы это сказать… — попытался объяснить Мэл, от которого не укрылось моё настроение. — Не могут они запретить людям такие вот мелкие радости, раз не имеют возможности предоставить достойную замену.

— Вроде достойного уровня жизни? — предположила я.

— Именно, — облегчённо кивнул Мэл, видя, что я оказалась из понятливых. — Ты не думай, не все живут в нищете, — поспешил успокоить меня он. — Тут многое от профессии зависит, кто чего умеет, от магических способностей, опять же. Про это про всё у тебя скоро спросят.

Но вообще жизнь в Оплоте — не сахар. Ресурсов здесь мало. Земля неплодородная. Полезных залежей никаких не нашли. Опять же живём в отрыве от всего мира. Торговли с соседями практически нет, поскольку отношения сама знаешь, какие. Так, обмениваемся кое — чем с жителями пары настрийских деревушек по мелочам — и то под большим секретом, поскольку для них это всё незаконно.

— С чего же тогда люди живут?

Я хмурилась, чем дальше, тем больше понимая, насколько недёшево досталась тёмным жизнь и относительная свобода.

— Кое-что выращивать всё-таки удаётся, — отозвался Том. — За два века наловчились. Вехский лес опять же — там дичь водится, когда грибы растут, когда ежевика, травы кое — какие съедобные.

— В Карне, нашей местной речке, рыбу ловят, — подключился к перечислению Мэл. — Ну, и нас, само собой, не зазря на разбой снаряжают.

— Снаряжают? — изумлённо переспросила я.

Кажется, до меня только теперь начинало доходить.

— А ты думала, это мы от дурного нрава или от безысходности? — хохотнул Том. — Нет, Элайна, это работа, такая же, как любая другая. А, может, даже и более уважаемая.

— Мы же не для себя разбойничаем, — пояснил Мэл. — Работаем за жалованье. А вещи, которые награбим, раздаются местным жителям. Потому и специализируемся в основном на торговцах. В телегах, которые мы сегодня остановили, например, одеяла из козьей шерсти везли на продажу. На прошлой неделе обоз со шкурами перехватили. Ну, и так далее.

— Понятно, — кивнула я. Разбойники на службе у государства… Похоже, мне предстоит основательная переоценка ценностей, если я намерена по — настоящему здесь прижиться… — А этическая сторона вопроса никого не беспокоит?

Всё-таки не удержалась от уточнения.

Мужчины посмотрели на меня в равной степени удивлённо.

— Да что этим светлым сделается? — пожал плечами Мэл. — Их же не убивает никто. Ну, ограбят разок — другой, ну, прибыли они лишатся. С голоду, небось, не умрут. А здесь люди и правда еле держатся и, между прочим, по их, светлых, милости.

Дальше я развивать тему не стала. Всё было ясно и так. В каком-то смысле разбойники, пожалуй что, правы. Каждый ограбленный светлый торговец перед Оплотом, конечно же, не виноват. Но светлое королевство в целом — да, и оно пожинает плоды собственной политики. Как прошлой, так и нынешней. С другой стороны, есть ли королевству хоть какое-то дело до пострадавших торговцев?

Вскоре мы добрались до места. Одноэтажный домик, похожий на все остальные; правда, недавно покрашенный и с высоким крыльцом. Здесь провожатые оставили меня, препоручив молодой черноволосой женщине, должно быть, всего на несколько лет старше меня. Одета она была не как крестьянка, а как чиновница. Как вскоре выяснилось,

таковой она и являлась. Представилась она как Анна Рейчен.

— Добро пожаловать в Тёмный Оплот!

Это были единственные торжественные слова. Дальше — никакой торжественности, никакого пафоса, совершенно деловой подход.

— Нам с вами нужно заполнить одну анкету, — объясняла она, когда мы уже сидели друг напротив друга за простым, но удобным столом.

Передо мной стояла глиняная кружка с налитой из графина водой. Вода, вопреки испытанным мной опасениям, была чистая, даже вкусная; скорее всего, родниковая. Повезло, что в Оплоте, как минимум, хватает источников питьевой воды.

Вооружившись карандашом, Анна взялась за список вопросов — видимо, ту самую анкету.

— Ответы мы отправим в городское отделение, после чего получим оттуда рекомендации касательно вашего трудоустройства, — дала дополнительное объяснение Анна. — До тех пор вы поживёте здесь. Не беспокойтесь: расстояния у нас небольшие, так что долго ждать вам не придётся. Итак, ваше имя — Элайна.

Я кивнула, а Анна принялась водить карандашом по бумаге.

— Фамилия?

— Кенборт.

— Место рождения?

— Настрия, город Тель — Мон. Нужен более точный адрес?

— Нет, этого достаточно, — качнула головой Анна, не отводя глаз от анкеты. — Место жительства перед отъездом?

— Тоже Тель — Мон.

— Возраст?

— Двадцать два года.

— Вы обучались в школе?

— Да. В тель — рейском отделении школы 'Рока'. Это учебное заведение для тёмных.

— Да, я знаю, — кивнула Анна, продолжая записывать.

Я глотнула воды из кружки, задумавшись, а насколько здесь вообще осведомлены о жизни в Настрии? С одной стороны, мои собратья по несчастью пусть нечасто, но всё же регулярно сюда приходят. С другой, не читают же они лекции на тему 'Быт и психология настрийцев' с помоста на базарной площади. Впрочем, я даже не знала, существуют ли здесь базарные площади и, тем более, помосты.

— Вы где-то работали после окончания школы? — последовал очередной вопрос.

— Да. В городской библиотеке Тель — Мона.

— Библиотекарем? — уточнила Анна.

— Да.

— Ух ты! Никогда прежде не грабил библиотекарей! — послышался от дверей воодушевлённый возглас.

Я оглянулась и невольно расплылась в улыбке. В комнатке, небрежно облокотившись о дверной косяк, стоял Дик Грэй собственной персоной.

— Ты что, ограбил нашу новую жительницу?

Даже не глядя на Анну, только по голосу, я поняла, что она улыбается точно так же, как и я сама.

— Нет. — Обаятельный разбойник прошёл в комнату, принёс из угла третий стул и оседлал его, усевшись лицом к спинке. — Но мы сглупили, не представились как положено и основательно её, бедную, напугали. А тут выясняется, что она ещё и библиотекарь! Теперь мне стыдно вдвойне.

И он одарил нас чарующей улыбкой, наглядно демонстрировавшей, что ни о каком стыде там речи не идёт. То есть я не сомневалась, что никто не собирался пугать меня умышленно. Но и угрызения совести не входили в число эмоций, регулярно испытываемых собеседником.