Тайна темного подвала

Вентворт Патриция

На одно ужасное мгновение уверенность Присей пошатнулась. А что, если он говорит правду? И действительно, сейчас уже не ночь, а ясный день… Хотя, не совсем ясный. Вон на небе черная туча. Того и гляди, польет дождь.

Дрожь охватила ее с ног до головы.

И вдруг Присей совершенно успокоилась. Нет, она верит только Энн, а каждое слово, сказанное этим типом — чудовищная ложь. Присей оглянулась на часы: стрелки показывали семь минут девятого.

— Я вижу, что уже день, — произнесла она, — но я одна в доме и не могу открывать дверь кому угодно. Вам придется ждать прихода миссис Браун.

Но он

не хотел ждать. «Черт побери!» — донеслось до ушей Присей.

— Миссис Браун будет здесь минут через пять, — добавила Присей. — Не возражаете, если я запру дверь? — И захлопнула ее прямо у него перед носом.

Это был очень грубый поступок. Она сама была прямо-таки шокирована, но в глубине души ощутила радость. Есть что-то невыразимо приятное в том, чтобы нагрубить тому, кто не может до тебя добраться. Дрожа от волнения, Присси попятилась от двери.

Пять минут тянулись невыносимо долго. По прошествии примерно половины этого времени Присей посетила ужасная мысль: а что, если именно в этот день, единственный из всех дней месяца, из всех месяцев в году миссис Браун не приедет? Но она тут же одернула себя: да с чего бы ей не приехать? Она сейчас придет… Она должна прийти. Она всегда приходит.

Голос из-за двери вторгся в ее мысли:

— Послушайте, это же глупо!

Человек снаружи кипел от гнева.

Миссис Браун будет здесь через минуту. И тогда все будет хорошо. Присей снова начала пятиться и пятилась до тех пор, пока ноги ее не уперлись в нижнюю ступеньку лестницы. Мужчина снаружи колотил в дверь и дергал ручку. Присей поднялась на две ступеньки вверх. Когда придет миссис Браун, все будет кончено. Все это покажется ей лишь забавным приключением. За все ее восемнадцать лет с ней ничего подобного не приключалось…

Внезапно грохот стих. Хлопнула калитка. Присей услышала голос миссис Браун: «Что такое? В чем дело?» — и побежала через коридор к задней двери, крича:

— Миссис Браун! Миссис Браун!

У миссис Браун разговор был короткий:

— Надо же, напугали девочку до полусмерти! И не стыдно вам?.. Нет, вы не войдете! Если хотите что-то сказать, придется подождать возвращения мисс Хестер Нокс! В этом доме нет того, кого вы разыскиваете. Здесь вообще нет никого, кроме меня и бедняжки мисс Присей, которую вы напугали до обморока!

Присей, учащенно дыша, прислушивалась к разговору.

В обморок она не упала, но на ногах все же держалась не очень крепко, поэтому с облегчением присела на ступеньку. Нет, вряд ли стоит рассказывать миссис Браун про Энн.

Да и тете Хестер тоже. Вообще, чем меньше людей знает об этой истории, тем лучше. Ведь тетя Хестер непременно поделится со своей лучшей подругой мисс Рибблсдейл, а уж скольким людям раззвонит мисс Рибблсдейл — одному Богу известно! Тетя Хестер, пожалуй, еще куда ни шло, но у мисс Рибблсдейл сотни друзей, настоящих и выдуманных.

Выдуманные, конечно, особого значения не имеют, а вот живые… Нет, стоит ей что-то рассказать, и это сразу станет известно всему Хэйликотту в мгновение ока. В воображении Присей возникла ужасающая картина: миссис Бодингли, мисс Эскот, миссис Таун и обе мисс Бэмфилд сидят и говорят, говорят… Девушка решительно взмахнула головой. Нет, нельзя им позволить говорить о ней или об Энн.

— О, миссис Браун, какой ужасный человек! — воскликнула

она, поднимаясь со ступенек. — Заявил, что ищет кого-то — свою племянницу, что ли… Не понимаю, с какой стати ему вздумалось прийти сюда, да еще когда тети Хестер нет дома!

Миссис Браун в изумлении воззрилась на нее.

— Мисс Нокс уехала?

— Ну, всего на одну ночь. К ленчу вернется — так мне кажется.

Миссис Браун сняла пальто и шляпу и повесила их в кладовке.

— Вы умница, что поставили его на место, дорогая.

Какой мерзкий, невоспитанный тип! Я думала сегодня как следует вымыть столовую и спальню вашей тетушки. Но сначала давайте-ка выпьем по чашке чая. До чего же вы бледная, мисс Присей!

Присей и сама это чувствовала.

Глава 25

Энн сидела в вагоне, и ее переполняло счастье освобождения. Итак, у нее получилось! Она вырвалась на волю, и теперь ничто не в силах остановить ее!.. Все эти такие понятные чувства бурлили в ней еще с полчаса.

А потом она задумалась. Что же ей делать дальше? Первым на ум ей пришел Джим. Допустим, она отправится к нему — а он ей не поверит. Энн заставила себя спокойно и последовательно додумать эту мысль. В конце концов, что ему о ней известно? Только то, что она нежданно-негаданно объявилась с сумочкой его жены и невероятной историей о ее мертвом теле в таинственном подвале. Если бы она могла еще хоть что-нибудь рассказать о себе… откуда она и чем занимается… Если бы она хотя бы знала собственную фамилию! Но «Энн» — это все, что ей известно. Сможет ли она вообще вернуть свое прошлое? Как знать… Нет, ехать к Джиму она не может, это очевидно. Если он поверит Лилиан — а почему бы ему ей не верить? — все пропало. И вдруг новый внутренний голос, гордый и непокорный, начал горячо протестовать. Нет, не пропало! Ей просто нужно найти место, где ей можно спрятаться, отдохнуть. Джим оставил ее у теток, а она сбежала. И назад не вернется, что бы он ни говорил. А если так, надо как-то спланировать дальнейшие действия.

Оставив мысли о Джиме, Энн стала думать о мисс Силвер. Можно ли поехать к мисс Силвер? Надо как следует все взвесить, ведь если ехать к ней нельзя… если нельзя… Волна ужаса охватила Энн. Руки, лежащие на коленях, сцепились, до боли стиснули одна другую. Можно ли доверять мисс Силвер? И снова ответ, ужасающе ясный, прозвучал сам собой, хотя все ее существо отказывалось принимать эту истину. Она не может поехать к мисс Силвер. Ведь мисс Силвер работает с Джимом. Нет, идти на такой риск нельзя.

Если бы только к ней вернулась память, если бы… Но зачем попусту себя изводить?.. Перед глазами Энн явственно возникло ужасающее лицо ее преследователя. Он может утверждать все что угодно, а она не сможет даже его опровергнуть, поскольку ничего о себе не знает. Она совершенно беспомощна перед ним. Воображение услужливо подсказало Энн сразу несколько правдоподобных небылиц, которыми мог бы воспользоваться ее враг. Даже твердо зная, что он лжет, она не сможет доказать этого. Тогда что же ей остается? Исчезнуть. Раствориться в лондонской толпе — вот единственное спасение, спрятаться, пока к ней не вернулась память. А вдруг она не вернется никогда? Энн содрогнулась. Но что толку думать о будущем?