Тайна темного подвала
Шрифт:
— Продолжай, — попросил Фрэнк.
— Я стал допытываться, что же привело ее в такой ужас.
И она сказала… — Джим замолчал, мысленно перенесшись назад, на склон холма. В ушах его снова зазвучал голос Энн:
«Он сказал, что нам надо поговорить, но лучше с глазу на глаз. А я… мне стало нехорошо, вот как сейчас, — сама не знаю почему. Я испугалась. Он меня напугал». Голос стих.
Джим очнулся, все еще слыша отзвук последних слов.
Все это время Фрэнк не сводил с него глаз. Джим снова заговорил — повторил рассказ Энн, описание незнакомца, его прощальную фразу.
— «Помните,
Понятно?" — и бросил напоследок: «Советую вам быть послушной девочкой!» С этими словами он и ушел.
— Весьма категорично! — заметил Фрэнк.
— Да уж! — мрачно усмехнувшись, подтвердил Джим.
Глава 22
Сердце Энн замерло от ужаса. «Он нашел меня!» — подумала она и, чтобы удержаться на ногах, схватилась за ручку двери. И та повернулась. Дверь была открыта — ничто не преграждало пути к спасению. Створка распахнулась, и Энн проскользнула внутрь. Там, в темноте, она заперла замок и прильнула к дверной панели, едва не лишившись чувств от сознания того, как близка была гибель. И вдруг в глубине холла отворилась дверь, выпустив наружу луч света. Юный сонный голос произнес зевая:
— Это ты? Как поздно!
В дверном проеме, на пороге освещенной комнаты стояла девушка. Но свет грозит опасностью! Ведь сейчас глухая ночь. В такой поздний час в доме, где все спят, не должен гореть свет. Энн стремительно двинулась вперед, одержимая единственной мыслью: свет — опасен, в темноте же — спасение. Секунды хватило ей на то, чтобы миновать холл, нырнуть в комнату и захлопнуть дверь. Прислонившись к ней всем телом, судорожно хватая ртом воздух, Энн стала говорить первое, что приходило в голову:
— Простите меня! Там, там… мужчина, он ищет меня.
О, прошу вас, помогите мне!
Девушка молча смотрела на нее. Это была маленькая толстушка, со спутанными волосами, в короткой юбке и фланелевой блузе. Туфли ее, небрежно скинутые, валялись у кресла перед камином. Круглые карие глаза переполняло удивление, она никак не могла понять со сна, что происходит.
— Вы кто? — проговорила она.
— Я Энн…
— Энн, а дальше?
— Не знаю…
— Вам что, память отшибло?
— Именно так.
— О, как странно…
— Это очень неприятно, — сказала Энн.
— Да уж, наверное. Хотите чаю? — небрежно произнесла девушка.
И тут в парадную дверь постучали. Лицо Энн, и без того бледное, покинули последние краски. Теперь казалось, будто один лишь ужас поддерживает в ней жизнь.
— Ладно! — кивнув, сказала девушка. Потом потянулась к выключателю и погасила свет.
«Темнота дарит надежду», — подумалось Энн. Тьма скроет и защитит ее. Девушка стояла в прежней позе, опираясь рукой о жесткую спинку стула. Теперь судьба ее зависит от этого маленького создания с сонными карими глазами. Еще пять минут назад они и не подозревали о существовании
Девушка вышла из комнаты. Из холла снова донесся стук.
На Энн внезапно снизошло спокойствие. Два возможных варианта развития событий ясно предстали перед ней.
Девушка может спрятаться от нее наверху, в спальне, и заговорить с новым непрошеным гостем из они. И если он сумеет убедить ее, она выдаст ему Энн.
Но ее разум почему-то отвергал вероятность такого исхода. Даже страх и тот, в сущности, исчез. Возможно потому, что она перешагнула последнюю грань страха. Энн замерла, прислушиваясь, — не только ушами, но и каждой частицей тела и души.
Стук повторился.
На сей раз наверху раздался звук отодвигаемой рамы и сонный оклик:
— Это ты, тетя Хестер?
— Вообще-то нет… — отозвался мужской голос. Его голос!
— О! В чем дело? Что вам нужно?
— Видите ли, я ищу свою подопечную. Она исчезла.
— Свою подопечную?
— Да. Она не в себе. Ей нельзя ходить одной. Если она у вас…
— Да с чего вы взяли, что она здесь? Если потеряли кого-то, так идите и ищите в другом месте! Мало того что разбудили меня, но еще и перепугали до полусмерти!
Голос за стеной смягчился:
— Прошу прощения! Пожалуйста, извините. Просто если моя племянница здесь…
— Да нет здесь вашей племянницы! Сколько раз можно повторять!
— Она не у вас?
— Нет! — окно наверху с грохотом закрылось.
Мужчина у двери положил руку на молоток. Энн услышала, как молоток легонько скрипнул. Но стука не последовало. Прошло несколько секунд, и Энн услышала, как мужчина зашагал прочь от дома. Она продолжала прислушиваться, напрягая все свои и без того обостренные чувства. Вот он прошел по дорожке. Выбрался на шоссе. Сел в машину, тяжело, резко хлопнул дверцей, завел мотор.
Автомобиль тронулся с места, сначала медленно, потом покатил быстрее и быстрее и наконец скрылся вдали.
Энн ощутила, как страшное напряжение отпускает ее.
И внезапно почувствовала, как сильно она замерзла. Она все стояла на прежнем месте и ждала, сама не зная чего.
Ведь все позади. Он уехал… Энн нащупала в темноте стул и опустилась на него, закрыв глаза и прижавшись затылком к спинке. До нее смутно донеслись шаги девушки, возвратившейся в комнату, и ее голос. Но отвечать Энн не могла. Потом в комнате зажегся свет. Воздух был теплым, чудесно теплым. Кто-то потряс ее за плечо:
— Я приготовила какао! Выпейте.
Энн открыла глаза, не представляя, какая жгучая мольба переполняет их. У нее не было сил шевельнуться, заговорить. Лишь глаза ее кричали: «Помоги мне! Помоги…»
Кругленькая девушка погладила ее по плечу.
— Выпейте вот, и вам станет легче.
Энн сделала глоток. Какао, горячее и сладкое, сначала показалось ей странным на вкус, но потом по телу разлилось приятное тепло. Перед глазами ее смутно замаячили очертания комнаты и девушки, стоящей рядом. Мало-помалу к ней вернулась способность воспринимать окружающее.