Тайна трех государей
Шрифт:
Началось…
Когда Салтаханов вошёл в кабинет, вальяжно расположившийся за столом Одинцов говорил по интеркому и сделал широкий приглашающий жест в сторону кресла для посетителей. Небольшому спектаклю предстояло усыпить бдительность гостя и сбить его боевой настрой. Тот же трюк, что и перед схваткой с академиками. Работает всегда.
Телефон был включён на громкую связь, в динамике стонал завхоз:
– Может, хватит, а? Долго ты меня мучить будешь?
– Долго, – пообещал Одинцов. – Пока твои орлы не научатся лопатами работать
– Да весна уже на дворе! – отозвался динамик. – Снег скоро сам сойдёт. У меня без него дел – миллион. А ты бы лучше безопасностью занимался.
– Я и занимаюсь. Днём всё подтаивает, а к вечеру снова подмерзает буграми – только ноги ломать. Если тебя посетители не волнуют, о сотрудниках подумай. Если не жалко сотрудников – кассу пожалей. Перелом по пути с работы или на работу – это производственная травма. Оплачивается соответственно.
– До чего ж ты нудный, – проворчал завхоз, но снег обещал убрать.
– Я в тебя верю, – на прощание торжественно сообщил Одинцов, дал отбой и повернулся к Салтаханову. – Простите, служба… Чем могу помочь?
Салтаханов представился и показал знакомый Одинцову жетон с эмблемой Академии и вензелем АБ.
– Хотелось бы поговорить как коллега с коллегой, – начал он.
– Да ну, что вы, – обезоруживающе улыбнулся Одинцов, – у вас вопросы национальной безопасности, а у нас вон, детский сад сплошной.
Он кивнул на телефон и добавил:
– Быт заедает, мелко плаваем… Слушаю внимательно.
– Дело деликатное, – сказал Салтаханов. – Уважаемые люди обратились по поводу своего родственника. Его фамилия Мунин, он здесь работает.
– Мунин, Мунин… – словно вспоминая, Одинцов чуть нахмурил полуседую бровь.
Топорная легенда, подумал он. Какие родственники у сироты?! Если бы академики действительно разрабатывали Мунина – выдумали бы что-нибудь получше. Значит, идут наугад…
– Мунин? – повторил Одинцов. – У меня такого бойца нет.
Салтаханов кивнул.
– Он историк. Можно сказать, вчерашний студент. Дело молодое, сами понимаете. Загуливает иногда, пропадает по нескольку дней, дома не ночует, а родня волнуется. Мало ли – женщины, алкоголь, наркотики… Я могу рассчитывать на конфиденциальность?
– Само собой. И что этот Мунин, снова пропал?
– Как сквозь землю. Шума никто поднимать не хочет, но терпение лопнуло. Обратились по знакомству к нам, попросили разыскать. И поскорее, чтобы парень глупостей не наделал. Очень уважаемые люди, им огласка ни к чему. Мы разыщем, а они уже сами решат, что дальше. Мне бы сейчас поговорить с коллегами этого молодого человека. И на личное дело взглянуть, если можно.
Одинцов снова изобразил задумчивость.
– Хм… Из научной части я только начальника знаю, – сказал он. – Официально вам помогать тоже не могу, не имею права. Как вы справедливо заметили, дело деликатное. Особенно если оно касается частного расследования… Я ведь правильно понял?
Салтаханов согласился, и Одинцов продолжил:
– Вы из уважаемой организации, от уважаемых людей… Сделаем так. Я дам бойца, он вас к учёным проводит. Только придумайте
Салтаханов с готовностью протянул визитную карточку:
– Здесь ещё номер мобильного, если что… Спасибо за помощь.
– Это слишком. «Спасибо» даже не булькает.
– Вы какой напиток предпочитаете? – спросил понятливый Салтаханов.
– Виски, – снова улыбнулся Одинцов, поднимаясь. – Шотландский односолодовый.
И они пожали друг другу руки.
13. Лев готовится к прыжку
Мунин понемногу осваивался в жилище Одинцова.
– Ничего себе квартирка, – сообщил он Вараксе, обойдя просторные комнаты.
Варакса полулежал в кресле: ноги на журнальном столике, ноутбук на коленях. Мычал под нос песенку про папуаса и пощёлкивал клавишами.
– Книг много, – Мунин плюхнулся в кресло напротив. – Даже странно. Тренажёры – это понятно. Гантели, груша боксёрская. Но книги…
– Конечно, – подал голос Варакса, не отрываясь от работы, – куда уж нам со свиным рылом, да в калашный ряд! Таким, как мы с Одинцовым, книги ни к чему. Чуть что – в морду, и весь разговор. Общение по схеме печень-голова-печень. И контрольный в затылок. Кстати, там не груша висит, а боксёрский мешок – понимать надо разницу… Вот, вроде всё.
Он сел, поставил ноутбук на столик перед Муниным и продолжил:
– Значит, слушай внимательно. Про телефон забудь. Из квартиры ни ногой. И без глупостей! В интернет выходить только с этой машинки, пользоваться только одним браузером. Ясно?
– Вы что, хакер? – недоверчиво спросил Мунин.
– Хакеры – это мальчики на понтах, которые рассказывают девочкам, что всё знают про компьютеры. А я – продвинутый пользователь. Если что, обращайся. Я цепочку прокси-серверов настроил, и хрен тебя теперь академики вычислят. Спрашиваю ещё раз: всё ясно?
– Не всё, – Мунин обиделся на тон разговора. – Не ясно, кто такие академики.
– Меньше знаешь – дольше живёшь, – сказал Варакса. – Хотя небольшой ликбез не помешает.
Он закурил, снова откинулся на спинку кресла и, поигрывая чётками, приоткрыл Мунину кое-какие тайны.
Трения между спецслужбами происходят постоянно. В советское время МВД бодалось с КГБ, а КГБ строило козни ГРУ, и так далее по кругу. Сейчас лучше не стало. Большинство задач затрагивают интересы сразу нескольких силовых ведомств. Куда ни шагни – в чужой огород попадёшь. При этом если дело не слишком перспективное, от него все стараются отвертеться. Зато если привлекательное – начальники и лоббисты всех мастей бьются в кровь, потому что на кону стоят бюджетные деньги, широкие возможности, очередные звания, государственные награды… В итоге дело частенько остаётся побоку, а основные ресурсы расходуются на внутренний мордобой.