Тайна украденной рукописи

Устинова Анна Вячеславовна

– Ну и что тебе это дает? – спросил тоскливо Шмельков.

– Сам, что ли, не понимаешь? – горделиво расправил плечи Степаныч.

Он сейчас чувствовал себя очень зорким и мудрым. От превосходства над молодым капитаном круглое лицо сторожа раскраснелось. На губах играла улыбка.

– Не понимаю, – покачал головой Алексей Борисович. – Что бы там ни было, а шкатулка исчезла. И похититель, кроме следов на снегу, никаких улик не оставил.

– Нет, – возразил Степаныч. – Им оставлена крупная улика. И она мной рассматривается

в характере его преступных намерений.

Теперь Шмельков, не мигая, смотрел на бывшего заслуженного работника органов правопорядка. Ход его мыслей был капитану пока не понятен.

– Муж у Натальи Владимировны являлся видным хирургом, – продолжал Степаныч. – Ему могли быть доверены важные государственные секреты.

– Что же он их в шкатулке хранил на камине? – засомневался Шмельков.

– Где хранил, это не нашего ума дело, – поморщился Степаныч. – Главное, что о факте наличия тайны на даче Ковровой-Водкиной кто-то знал. Полагаю, это лицо свое, поселковое.

– Чего ж он так долго дожидался-то? – спросил Алексей Борисович.

– Это явление мне как раз понятно, – отмахнулся Степаныч. – Раньше времена были построже. А теперь идеалы подорваны. Вся страна идет на продажу. Вот кто-то из терпящих материальные затруднения дачников и вознамерился продать родину за медный грош.

Шмельков побледнел. «Если это действительно так, – пронеслась паническая мысль в голове, – сюда скоро нагрянет всякая контрразведка. И корреспонденты газет. А у меня даже транспорта нету. В хорошем же виде я им покажусь!»

Правда, смятение капитана длилось всего лишь миг. Он почти тут же сообразил, что версия сторожа не выдерживает никакой критики.

– Слушай, Степаныч. Если это такой уж расчетливый и холодный шпион, чего же он в новогоднюю ночь-то полез? – решил взять реванш за доставленное волнение Алексей Борисович. – Мог бы и по-простому в обычный день тайну похитить. Или вообще, когда Водкина отлучилась, шкатулочку вскрыть отмычкой. У подобных шкатулок замочки-то – тьфу. Открыл крышечку, документик в карман, и вообще до двадцать первого века никто не хватится. А?

Степаныч досадливо крякнул. С этой стороны версия у него совсем не была проработана, и возразить Шмелькову он ничего не мог.

– Вот я и говорю, – победоносно продолжал Алексей Борисович. – Тут что-то другое кроется.

– Не в то время, Шмельков, ты рос, – обиженно буркнул Степаныч. – Нету в тебе настоящей патриотической подозрительности.

– Пойду я, Степаныч, дела, – не желал обострять конфликт капитан.

– Как знаешь, – даже не стал провожать его сторож.

С уходом Шмелькова рвение Степаныча доказать свою правоту лишь возросло. Он, еще сам не зная зачем, быстро надел овчинный полушубок и, тщательно зарядив ружье, направился к даче Ковровой-Водкиной.

Трудолюбие сторожа было немедленно вознаграждено. На участке маячил неизвестный в подозрительном

лыжном шлеме. Степанычу сразу стало понятно: честный человек не будет так тщательно закрывать лицо, чтобы остались одни очки. Когда же странный мужчина принялся топтаться вокруг дачи, у Степаныча созрела уверенность: это наверняка сообщник шпиона. И, выждав удобный момент, сторож поселка Красные Горы выскочил из кустов шиповника…

…Ребята засели за деревьями возле ворот Ковровой-Водкиной. Вскоре послышался скрип шагов. Петька выглянул из укрытия. Степаныч, уткнув ружье в спину незнакомцу, приближался к калитке.

– Стоять! – крикнул он, выходя за ворота.

– Отпустите! – жалобно отвечал незнакомец.

– Вот органа соответствующие сейчас вызову, с ними и разбирайся, – отозвался сурово Степаныч. – Вперед!

Путь их явно лежал к сторожке. Выдержав дистанцию, ребята пошли следом за ними.

Глава VI

НАКОНЕЦ-ТО ВСПОМНИЛА…

Поторапливайся! – ткнул ружьем в спину задержанному Иван Степанович. – Врагов много, а я один. У меня еще дела сегодня есть.

Дела у Степаныча на сегодня и впрямь были: супруга Надежда Денисовна просила его заменить на кухне испорченный выключатель.

– Тем более отпустите, если вам некогда, – принялся тут же канючить незнакомец в шлеме. – Неужели не видите: никакой я не враг. И не вор.

– Ты не вор. Это верно, – тоном, в котором угадывались без труда холодная голова и горячее сердце, ответил Степаныч. – У тебя профиль другой.

– Ну наконец-то! – не уловил издевки задержанный. – Конечно, у меня профиль другой. Я – химик.

– А ну, не балуй! – пресек Степаныч попытку задержанного повернуть снова к даче Ковровой-Водкиной. – Видали мы таких химиков. И ботаников тоже. У всех вас одна задача. Зашибить деньгу путем подрыва могущества родины.

Члены Тайного братства, кравшиеся за кустами, которые росли вдоль дороги, переглянулись. Похоже, дело принимало и впрямь нешуточный оборот. Степаныч остановился.

– Не двигаться, – предупредил он задержанного. – В случае вероломства стреляю без предупреждения. – Незнакомец послушно замер.

– Чего это они посреди дороги встали? – шепнула за кустами на ухо Командору Настя.

Тот лишь пожал плечами. Секунду спустя все разъяснилось. Черпнув из сугроба пригоршню снега, Степаныч принялся растирать уши. Милицейская фуражка была по такому морозу чересчур легким головным убором. Степаныч, однако, никогда не изменял принципам. Раз в поселке случился криминал, значит, нужно принять соответствующую форму одежды.

– Вперед! – взял снова ружье на изготовку сторож.

Ребята слышали, как незнакомец шумно вздохнул и обреченным шагом поплелся дальше. Возле сторожки они не остановились. Иван Степанович свернул от шлагбаума влево.