Тайна украденной рукописи
Шрифт:
– Вадима Леонардовича? – едва усидел на месте Петька.
– Да, – подтвердила Анна Константиновна. – Этот ученик сейчас работает по контракту в Пастеровском институте. Он очень просил рукопись Вадима Леонардовича. Но Коврова-Водкина наотрез отказалась ее отдать.
– Почему? – не поняли члены Тайного братства.
– Спросите что-нибудь полегче, – развела руками Анна Константиновна. – Я ее сама уговаривала. Хоть архив мужа был бы Разобран. Но на нее просто стих какой-то нашел. Она даже на меня наорала. «Раз, – говорит, – Даниил Георгиевич работает на Другую страну, никаких бумаг моего незабвенного
– Так ничего и не вышло? – спросил Петька.
– Нет, – покачала головой Анна Константиновна. – Наталья Владимировна на другой же день связалась с каким-то научным архивом в Москве и сказала, что хочет им передать на хранение все бумаги мужа. К ней оттуда как раз должны были приехать после новогодних праздников.
– А шкатулка исчезла! – воскликнул Дима.
– Ну, бумаги-то у Вадима не только в шкатулке, – ответила бабушка. – Их очень много. Наташа вроде и книги его по медицине решила пожертвовать. В общем, надо, чтобы Шмельков узнал, – уже надоело обсуждать эту тему бабушке Димы и Маши. – Пусть сам разбирается. Ладно, друзья мои, – поднялась она на ноги. – Вы меня настроили на рабочий лад. Пойду-ка, пожалуй, перед сном продолжу свои записки.
И она удалилась в бывший кабинет профессора Серебрякова.
Друзья какое-то время молча смотрели друг на друга.
– Дела-а, – протянул наконец Петька.
– Ты просто в точку попал со своей версией, – с восхищением проговорила Маша.
– Да, – не смог скрыть гордости Петька. – Но, в общем-то, тут никакой особой моей заслуги нет. Это, пожалуй, единственная схема, в которую все укладывается.
– Так до мелочей сошлось, – впадал все в большее воодушевление Дима. – Ты, Петька, сам смотри. Из Франции приезжает ученик Водкина. Ему нужны какие-то бумаги. Коврова-Водкина ему их не дает. И созванивается с архивом, куда собирается их сразу же передать.
– И у преступника не остается времени, – подхватила Маша. – Поэтому он и лезет в новогоднюю ночь.
– Как, ваша бабушка сказала, этого ученика зовут? – спросил Петька.
– Кажется, Даниил… Ну да. Даниил Георгиевич! – крикнул вдруг Дима на всю столовую.
– Тише! – призвала его к порядку сестра. – Вспугнешь еще бабушку. Нам совершенно не надо…
Дверь кабинета открылась. Анна Константиновна снова вошла в столовую.
– Нет, все-таки не работается, – объявила она. – Первое января – самый бездельный день в году. Чаю хотите?
Дети дружно кивнули головами. От волнения им и впрямь хотелось пить. Тем более, они помнили, что после новогодней ночи у Анны Константиновны еще оставалась добрая половина торта.
– Тогда пойду чайник поставлю, – направилась в кухню бабушка. – А ты, Маша, посуду со стола убери. И чашки поставь.
Маша стала помогать бабушке. Мальчики остались в столовой одни.
– Ты понял, что это за Даниил Георгиевич? – спросил Дима.
– Что-то очень знакомое, – задумчиво проговорил Петька, который в это время пытался мысленно выстроить факты в какой-то последовательности.
– Ты серьезно еще не догадался? Или просто придуриваешься? – поглядел на него, словно на ненормального, Дима.
– Серьезно! А что? – никак не мог отрешиться от собственных рассуждений Петька.
– Да это же тот самый Люськин француз, – не выдержал Дима. – Он, наверное, как раз у них в гостях сидит.
– Ну, конечно же! – заволновался Командор. – Подожди, подожди… – начал расхаживать он взад-вперед по столовой. Может быть, он специально тут поселился поближе к Ковровой-Водкиной? Тогда все тем более сходится. Что же спрятано было в этой шкатулке, если он так упорно за ней охотился?
– Ты думаешь, он ее правда взял? – не сводил глаз со старого друга Дима.
– Пока это утверждать рано, – солидно ответил Петька. – Вот чего только он тут торчит?
– А вдруг у него просто ностальгия? – вмешалась Маша. Вернувшись из кухни, она уже вынимала из буфета чашки и блюдца. – Мне бабушка сейчас забавную вещь сказала. Оказывается, этот ученик когда-то в детстве и в ранней молодости жил вместе с родителями у нас в Красных Горах. Потом родители умерли, и ему почему-то дачу пришлось продать.
– Почему, почему, – проворчал Дима. – Денег, наверное, не было.
– Ну, может быть, – не стала вдаваться в подробности девочка. – Во всяком случае, если уж он на время вернулся на родину, вполне возможно, ему захотелось пожить в местах, где прошло детство.
– Да, в общем-то, да, – согласился Петь, – Я вот о чем подумал. С одной стороны, если он здесь ради архива Водкина, может, и логично, что ему хочется быть поближе, но с другой стороны… – выдержал паузу Командор. – Станет ли человек всем мозолить глаза после того, как совершил ограбление?
– Я тоже не понимаю, – пожала плечами Маша. – Я бы на его месте лучше во Францию смылась.
– А с другой стороны, – едва слышно прошептал Дима, – вдруг Даниил специально так поступает? Мол, если он тут у всех на виду, то и подозревать его никто не станет.
– Или в шкатулке не то оказалось, – выдвинул новую версию Петька. – И он теперь выжидает удобный момент для нового ограбления.
– Интересно, где он был новогодней ночью? – посмотрела Маша на мальчиков. – Алиби у него хоть какое-нибудь есть?
– Попробуем выяснить, – отвечал Петька. – Но для этого нам, как минимум, надо с ним познакомиться.
– Готово! – вошла в столовую торжественной поступью Анна Константиновна. В руках у нее был поднос, а на нем два чайника. – Тащи, Машка, торт.
– Отложим до завтра, – шепнул близнецам Петька. – Мне лично все равно надо сперва как следует подумать.
Маша принесла из холодильника торт. Вскоре уже все четверо самозабвенно его уплетали…
Наутро юные детективы собрались у Петьки. Близнецы зашли за Настей, и по дороге к даче Мироновых она узнала об открытиях вчерашнего вечера. Поэтому, едва Петька отворил друзьям дверь, как рыжая девочка выпалила: