Тайна ультиматума
Шрифт:
В штабе на Семеновской, в адъютантской уже пили шампанское. В углу пели «Утэ-эя, корасэ-эя, рося-таки во!» [6] .
Уже были получены реляции из Раздольного, Никольска, Шкотова, Имана, Спасска. Бой еще шел только в Хабаровске, город был взят, но часть неприятельского гарнизона еще сопротивлялась на окраине. Штаб напоминал университетское общежитие после победы в бейсбол. Вестовые
6
«Бей, карай русского супостата!» (военная песня, которую распевали в Японии в 1904–1905 гг. во время войны с царской Россией).
В кабинете начальника штаба стояли наши корреспонденты с повязками на руках. Генерал-майор медленно говорил, все записывали.
— …Но через час после установления соглашения русское командование под давлением вожаков партизанских отрядов отдало приказ всем гарнизонам в Приморье напасть ночью на наши войска. Первыми должны были выступить партизанские части на Эгершельде. Мы послали майора Момонои с солдатами на грузовике в сторону штаба крепости с тем, чтобы в случае появления партизанской колонны около вокзала поднять тревогу. В девять тридцать вечера на вокзальной площади появились густые цепи партизан, шедшие со стороны Эгершельда. Увидев наш грузовик, партизаны первыми открыли огонь без предупреждения. Наш ответный огонь обратил в бегство партизан. Они оставили на площади два трупа — это были трупы майора Югэ и ефрейтора Тагая. Очевидно, русские захватили их где-то и при бегстве убили. Их души навеки останутся в храме Ясукуни [7] . Командующий экспедиционной армией Японской империи генерал Ои ввиду чрезвычайной обстановки отдал приказ, не запрашивая высочайшей санкции, выступить немедленно всем частям для поддержания престижа Империи и восстановления правопорядка. Военные действия начались во всем Приморье, наши доблестные войска…
7
Храм в Токио, посвященный памяти погибших воинов.
В кабинете было очень душно, я и поручик Ивая вышли в коридор покурить. К нам подошел Исомэ, он
— Сейчас начальник штаба говорит о тебе. Как ты взял штурмом здание правительства, уничтожив партизанскую роту правительственной охраны. — Он сильно ударил меня кулаком по плечу. — Ты понял теперь, как надо читать старинные китайские книги? И как их правильно толковать? Понял тайну нашего ультиматума? Один из способов, рекомендуемый китайским стратегом.
— А в Токио будут довольны нашими действиями?
Исомэ икнул и ответил:
— Вышло не совсем так, как предполагали. Большая часть их войск и особенно партизан вышла из-под удара. Придется теперь повозиться с ними.
— Этого дела они нам не простят.
— Кое-где они уже начали действовать. Только об этом пока никому.
— А Семенова удастся поставить у власти?
— Вряд ли. Если б нам удалось разгромить их полностью, то мы смогли бы продиктовать им любые условия. Но, к сожалению, не получилось. Вот что. Скорее поезжайте оба в бухту Улисс. Можете взять с собой нескольких офицеров, любителей охоты на фазанов. Туда доставляют красных корейцев. Захватили почти всех вожаков. Их надо всех поголовно… — таков приказ командующего. Поручаю тебе это дело.
— Письменный рапорт о выполнении приказа представить вам?
Исомэ махнул рукой и икнул.
— Только устный, потому что приказ командующего тоже устный, неофициальный.
Я отозвал полковника в сторону и спросил шепотом:
— Значит, та засада была не партизанская? Поэтому мне приказали стрелять вверх?
Исомэ сделал строгое лицо.
— Ты правильно истолковал приказ начальника штаба. Ты достоин звания ученика Сунцзы. Жалко Югэ, но его представят к ордену Золотого Коршуна, тебя тоже.
Когда мы приехали в бухту Улисс, уже было светло. Каменистый берег был покрыт водорослями и медузами. На плоской скале сидели привязанные друг к другу корейцы. Было прохладно, мы развели костер около шаланды, лежащей на берегу, опорожнили фляжки с сакэ, закусили консервированной солониной— корнбифом, выкурили по сигарете и начали.
Эти записи майора Иоситеру Момонои из органа спецслужбы (токуму-кикан) в Приморье были добыты в числе других документов особой группой, действовавшей среди японцев по заданиям Я. К. Кокушкина — члена владивостокской подпольной организации большевиков.