Тайна услышанная по радио
Шрифт:
– Что курить?
– удивился Серега.
– Тебя не касается - и ты, дарование, мотай отсюда, пока не поздно, я сегодня не в духе. Нет, стоп, теперь сидите пока. Не мешайте. Замрите на месте. Песня закончилась...Все...Все...
Федюня перевел дыхание, и снова с вытаращенными глазами уставился на дырку в стене, к которой медленно подползал таракан.
– Итак, дорогие слушатели и поклонники нашей радиостанции, наклонился к микрофону, и заговорил безостановочной скороговоркой Федюня. А теперь прошу всех навострить ушки - дело в том, что мы приготовили для вас сюрприз. К нам в студию пришел гость, юное дарование, настоящий расцветающий талант...э-э-э...э-э-э. Впрочем, она сам сейчас назовет свое имя, расскажет кое-что очень, очень интересное, прочитает свои стихи, или сразу же споет. Послушаем?
Федюня придвинул микрофон поближе к Сереге, и достаточно больно пихнул его под столом в коленку, чтобы тот начинал что-нибудь говорить, и не затягивал слишком сильно паузу в прямом эфире.
Серега набрал в легкие побольше воздуха, и заорал, что есть мочи:
– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а! Мани-мани. А-а, а-а!
Буквально заревел, как раненый зверь, так что у всех в студии слегка заложило уши.
– Погоди, эй, в чем дело?
– не понял Федюня, и даже подскочил от неожиданности в своем кресле.
– Ты давай...Ну...
– А-а-а-а-а!
– ещё сильнее поддал Серега.
Федюня дернулся, как будто сквозь него пропустили ток, быстро отключил микрофон, нажал на какую-то другую кнопку. После этого снова зазвучала веселая детская песня про оранжевого верблюда. А потом вообще наступила тишина.
– Ты чего?
– переспросил ошарашенный Федюня.
– Чего орешь? Это же прямой эфир...Ты что, совсем, что ли, идиот?
– Пою.
– Как...как это - пою? Разве так поют?
– Громко. Я по-другому не умею. И потом радио же - для глухих.
– Да ты что? Меня за такие шуточки с работы могут снять! Это же теперь на весь город, и не исправишь. А если сейчас тебя главный слышал? Кто вас прислал? Радио "Музыкальный бум"? Ага, я понял, это происки "Русского радио"! Вот гады!
Федюня выглядел теперь совершенно разъяренным.
По крайней мере, мослы на его руках начали заметно перекатываться, как бицепсы. Еще секунда, и грозили перейти в более целенаправленное наступление.
Но Андрей сумел опередить этот неприятный момент.
И понял, что пора переходить на "ты".
– Вот видишь - тебе не понравилось, как мой друг поет. Но нам тоже не понравилось, как ты отвечаешь на вопросы. Да, нас послали. Но при чем тут какое-то радио? Речь идет о других, более серьезных людях. Они послали нас к тебе узнать, почему сегодня не работает Ирина, и где её можно найти. А иначе сейчас мы тебе в микрофон такого наговорим, что и у глухих уши свернутся в трубочку.
– Не наговорите. С аппаратурой не справитесь.
– Вторая кнопка на пульте слева, а потом вон та, красная.
Федюня посмотрел на Андрея и понял, что с ним лучше не связываться. Или просто пиво начало действовать расслабляющим образом?
– Кто вас послал?
– спросил он жалобно.
– Что, снова - они? Да, они?
И при этом почему-то начал оглядываться по сторонам, как будто бы неведомые "они" могли просочиться в закрытое помещение даже сквозь стены.
– Пока это вопрос, - спокойно ответил Андрей.
– А те, кто нас послал, просили получить от тебя ответ. Но, впрочем, если ты хочешь лучше встретиться и поговорить с ними лично, тогда...
И Андрей пошевелился, словно собираясь встать.
– Нет...нет...не хочу, - сразу же испугался Федюня.
– Я ничего не знаю, правда. Мне в обед кто-то позвонил, незнакомый голос, и сказал, чтобы я срочно заменил в эфире Ирэн. Но сделал так, чтобы никто не обратил внимания на её отсутствие. Я оказывался, у меня сегодня был билет на концерт, я с девушкой на концерт собрался, но он так пригрозил...Впрочем, не важно. Ее сегодня точно не будет. Это все, что я знаю, правда.
Он так разволновался, что никак не мог сразу же справиться со второй крышкой на пивной бутылке.
– Спасибо, - вежливо поблагодарил Андрей, и теперь уже поднялся с места по настоящему.
– Ты бы лучше все-таки не пил больше, а то будет заметно. Попробуй обойтись без горючего.
Сереге почему-то сделалось жалко испуганного радиоведущего.
Напугали человека, а ему ещё до вечера нужно людей веселить.
– Слушай, там вообще-то тучи, дождик пошел. А ты все про оранжевое солнце. Смени шарманку.
Но тут железная дверь в студию начала буквально сотрясаться от стука.
– Эй, что у тебя здесь творится? Почему все замолчало? Да я тебя...Что-нибудь с аппаратурой?
Андрей сразу же узнал разъяренный голос главного редактора с малиновыми волосами.
Федюня отворил железную дверь, и мальчишки, не сговариваясь, бросились наутек.
Но радиоведущий, видимо, успел что-то быстро сказать главному, пожаловаться.
– Это все они...Какие-то радиобандиты...Вырвали микрофон... разнеслись по коридору отдельные федюнины слова.
Мальчишки уже выбежали на лестничную площадку, когда услышали за собой громкие шаги.
– Эй, а ну-ка! Эй, стоять, сейчас я вас!
– кричал главный.
– Ничего, все равно догоню. Вы мне сразу не понравились!
Он действительно ринулся в погоню. Ничего хорошего от этой встречи ждать не приходилось.
– Беги вперед, Тонкий, - быстро сообразил Толстый.
Пользуясь тем, что от преследователя их отделял все-таки целый лестничный пролет, он, не останавливаясь, на ходу, принялся загораживать ступеньки старой детской коляской, а на следующей площадке умудрился преградить проход поломанным велосипедом, и дальше попутно возводил баррикады из всего, что только попадалось под руку.
В общежитии на всех девяти этажах теперь стоял грохот и звон.