Тайна венской ночи
Шрифт:
– На сегодня вы все закончили? – улыбнулась Джил.
– Кажется, да. Но утром нужно будет спуститься вниз пораньше, чтобы поговорить с сотрудниками полиции и прокуратуры. Они отправили нож на экспертизу. Если, конечно, успеют ее сделать к утру.
– Утром, это когда?
– Наверное, к девяти. Лучше спи, сейчас уже четыре утра.
– Жалко, – неожиданно сказала она.
– Почему жалко? – не понял он.
– До девяти не так уж много времени. А сегодня новогодняя ночь.
– Поздравляю, – пробормотал он, расстегивая рубашку.
– Мне казалось, что сеньор должен спать сегодня в моей
Он улыбнулся в ответ.
– Это явно не тот случай, когда мое расследование может помешать встрече Нового года; в конце концов я могу просто не спускаться вниз к завтраку. Все будет зависеть от моего настроения и степени моей усталости.
Конечно, ровно через пять часов он уже был внизу. Успев побриться, принять душ и переодеться, Дронго вышел к завтраку. Постояльцев было так много, что, кроме ресторана на втором этаже, решено было сервировать завтрак в баре на первом. Он увидел сидевших за столиками гостей из компании Галимова. Отдельно завтракали уже никого не стеснявшиеся Руслан и Амалия. Вероника сидела рядом с Давидом и Фаркашем. Чуть в стороне завтракали Яцунские. У Инны было измученное лицо; очевидно, она не спала всю ночь, настолько сильным было потрясение. Дронго вспомнил, что говорил о своей супруге Галимов. Очевидно, Айша и оставшаяся здесь на ночь Рахиля заказали себе завтрак в номер.
Дронго попросил принести ему черный чай и присел за столик. Завтракать ему не хотелось. Он взглянул на часы. Уже десять минут десятого. Судя по всему, экспертизу еще не успели провести. Он увидел вошедшего в холл посла Набатова и сопровождавшего его Баграмова. Набатов оглянулся на советника.
– Оставайтесь здесь, – строго приказал он, – я сам поднимусь к ним.
Набатов пошел к кабине лифта, а Дронго направился к советнику-телохранителю. Увидев его, Баграмов замер, не решаясь пошевелиться, словно зачарованный появлением эксперта. Дронго подошел ближе.
– Доброе утро, господин Баграмов.
– Доброе утро, господин Дронго, – ответил Баграмов.
– Мы разве знакомы?
– В нашей системе о вас знают все, – сообщил Баграмов, – к тому же о вас много слышал наш уважаемый посол.
– Тогда понятно. Давайте присядем за столик, – предложил Дронго.
Баграмов согласно кивнул, он снял свою темную дубленку и остался в строгом черном костюме. Они присели за столик.
– Вы давно знали Галимова? – спросил Дронго.
– С тех пор как он женился на троюродной сестре дочери нашего президента, – сообщил Баграмов, – я ведь все время был прикреплен к их семье. Меня поэтому и прислали сюда, чтобы я мог координировать действия охраны и дипломатов.
– И даже дали дипломатический статус.
– У нас такая практика, – сообщил Баграмов, – иначе как мы сможем провозить оружие? Только в дипломатическом багаже. Как выполнять свои функции, не опасаясь, что нас могут привлечь к уголовной ответственности? По-моему, такая практика существует у всех сотрудников службы охраны высокопоставленных лиц.
– Возможно, – согласился Дронго. – Значит, вы знаете Галимова достаточно давно?
– Верно, – согласился Баграмов.
– И с тех пор они близко дружат с семьей посла Набатова?
– Да, – ответил Баграмов, не
– Судя по всему, ваша подопечная относилась к нему особенно хорошо, – уточнил Дронго.
– Он ее родственник, – снова упрямо напомнил Баграмов.
– Да, конечно, я помню. Но вчера она так нервничала, когда он долго отсутствовал.
– Она волновалась. Наверное, женская интуиция подсказывала ей, что с ним может произойти несчастье, – нагло соврал Баграмов, глядя в глаза своему собеседнику.
– Женская интуиция – великая вещь, – согласился Дронго. – А ваша профессиональная интуиция что вам подсказывает? Кто мог быть заинтересован в смерти Галимова?
– Понятия не имею. Какой-нибудь преступник, пытавшийся его ограбить, – ответил Баграмов.
– Я думаю, что вы уже знаете про то, что на его руке были очень дорогие часы, – напомнил Дронго, – а в кармане – крупная сумма денег. Представляете, убийца не тронул ни денег, ни часов.
– Возможно, ему помешали.
– Или он побоялся оставить какие-то следы, – продолжал Дронго. – А может, его интересовали совсем другие суммы?
– Какие другие? – насторожился Баграмов.
– Например, четыреста тысяч долларов, – сказал Дронго, увидев, как расширяются от ужаса зрачки у дипломата-телохранителя.
– Я вас не понимаю, – сказал Баграмов, отводя глаза.
– Такую сумму могли обещать за содействие в переговорах о реструктуризации долга, – продолжал давить Дронго, – суммы, предположим, в два миллиона долларов.
– Может быть, – Баграмов пытался взять себя в руки.
– А должнику пообещали решить этот вопрос. Для этого даже могли бы подключить и «Главную дочь»… – Дронго видел, как нервничает его собеседник.
– Хватит, – попросил тот, – я все понял. Я действительно обещал помочь Фаркашу в решении его вопроса, но не успел переговорить ни с господином послом, ни с его супругой. Я даже хотел сам переговорить с Галимовым, якобы от имени Рахили. Ведь речь шла об очень крупной сумме. Мне уже под сорок, а я только майор, и впереди неясные перспективы. Как только я сделаю что-нибудь не так или просто попаду под горячую руку нашей хозяйке, меня сразу отошлют обратно и отправят на пенсию. Что мне тогда делать?
– Вы сами выбрали свою профессию, – возразил Дронго.
– Когда наша республика объявила свою независимость, – напомнил Баграмов, – я как раз заканчивал институт. Нам казалось, что теперь все будет иначе. Мы избавились от имперского влияния Москвы и могли жить самостоятельно. Жить так, как мы хотим, – свободно и достойно. А потом оказалось, что ничего не поменялось, стало даже хуже. Только раньше самодурство местных чиновников было как-то ограничено страхом перед Москвой. А теперь страх исчез, и наши чиновники почувствовали себя по-настоящему свободными. Вот для кого нужна была свобода! Я сначала работал инженером, потом меня взяли в Министерство национальной безопасности, в технический отдел. Через несколько лет перевели в отдел охраны. Я ведь спортсмен, брал многие призы на республиканских соревнованиях, был неплохим борцом, поэтому меня и взяли. И вот уже двенадцать лет я работаю вместе с семьей президента.