Тайна воцарения Романовых
Шрифт:
Но те, кого закон не защищал, в свою очередь презирали его. Города со скопищами люмпенов, погружаясь в ночную тьму, превращались в царство бандитов и воров. На крики “убивают” жители предпочитали не высовываться, и в Париже каждое утро подбирали по 15–20 трупов. Зато если преступников-простолюдинов ловили (и они не откупились взяткой), пощады не было. Пресловутые Бастилия или Тауэр, хотя оттуда иногда попадали на эшафот, на самом деле являлись привилегированными тюрьмами для избранных. А вот карцеры парижской городской стражи были кошмаром. В одном арестованный не мог ни стоять прямо, ни сидеть, его заполняли водой по щиколотку, и там за 2 недели сходили с ума. В другой, вырытый в земле, спускали на веревке. Третий заполняли нечистотами.
Публичные казни во всех европейских странах были частым и популярным
Во Франции часто применяли колесование — человека привязывали к колесу, дробили ему ломиком кости ног, рук, а потом обезглавливали. Фальшивомонетчиков варили заживо в котле. В других странах им лили расплавленный металл в горло. Насильников кастрировали и давали истечь кровью. В Польше, кроме сажания на кол и поджаривания в медном быке, практиковалось повешение на крюке под ребро, отсечение рук и ног с последующим сожжением еще живого туловища. В Италии проламывали череп колотушкой. Обезглавливание и виселица были совсем уж обычным делом. Путешественник по Италии писал: “Мы видели вдоль дороги столько трупов повешенных, что путешествие становится неприятным”.
Спектр проступков, за которые полагалась смерть, был очень широким. Во Франции могли казнить за пользование контрабандной солью. Почти везде существовали и суровые законы о прелюбодеянии. Правда, в католических странах о них давно забыли и не применяли, но Лютер и Кальвин их реанимировали, и в протестантских государствах внебрачная связь влекла мучительные казни для обоих участников — сожжение, забивание камнями и т. п. Пытки практиковались всюду. Иногда — публичные, в дополнение к смертной казни или в качестве таковой. А те, кто смерти не заслужил, подвергались лишению ушей, носов, клеймлению раскаленным железом, ссылке на галеры. И телесным наказаниям: легкое — розгами, более серьезное — бичом (в Германии, Дании, Швейцарии) или плеткой-семихвосткой с грузиками или крючками на концах (в Англии, Голландии, Испании). А порой присуждали к такому количеству ударов, что порка становилась разновидностью смертной казни. Хорошие палачи очень ценились. Исаак Масса описывает, как при Годунове в Россию приехал жениться голштинский герцог Иоганн и “привез с собой пасторов, докторов, хирурга, палача и других лиц, состоявших на службе при его дворе”.
За долги, как частные, так и государству, преследовали круто. Имущество недоимщиков отписывали, выгоняя их на все четыре стороны. Во Франции, Польше, Германии практиковалось и физическое выколачивание недоимок из крестьян. Повсюду существовали долговые тюрьмы, куда заимодавец мог отправить должника, и тот сидел, пока кто-то не внесет нужную сумму — часто получалось, что пожизненно. В Германии и Прибалтике действовали законы, запрещавшие даже хоронить хоронить человека, не расплатившегося с долгами. Тела клали в специальное место и предоставляли разлагаться, пока родственники не удовлетворят кредиторов.
Коснемся и культурных достижений Европы. Хороший профессиональный театр существовал только в Испании и Англии. Итальянские труппы комедии-дель-арте (комедии “масок”), были еще чисто балаганными, кочуя по ярмаркам. При дворах итальянских вельмож уже возник балет, но нынешнему он не соответствовал. “Актриса” и “куртизанка” было синонимами, основной их заработок шел после представлений. А на представлениях главным было не искусство, а эротизм. Разные па придумывались только для того, чтобы танцовщицы искусно приоткрывали свои прелести, возбуждая зрителей.
Во Франции итальянский балет внедрили Екатерина и Мария Медичи. И тут он преобразился. Вместо актрис участницами стали дамы высшего света. Конечно, с такими балеринами говорить об искусстве было бы смешно, но балет считался “пристойной” возможностью показать себя полуобнаженными, посверкать в газовой драпировке открытыми ногами и грудями. Поэтому сюжеты выбирались соответствующие, чтобы на сцене были нимфы, сатиры, античные божества. Так, в балете “Цирцея” участвовали королева Франции и 6 принцесс крови, и обошелся он казне в 1,2 млн ливров (с единственным показом!) Что касается живописи, то она, по социальному заказу, четко делилась на два направления. Парадные портреты и те же нагие тела. И во Франции это тоже стало возможностью “себя показать” — в натуральном виде позировали сама Мария Медичи, придворные дамы, фаворитки. И лишь в аскетичной Голландии, стали развиваться другие жанры живописи — “непристойности” вывешивать не полагалось, а отставать от соседей богачам не хотелось.
Европейские обычаи очень отличались от того, что нам привычно. Ели, в том числе за королевским столом, руками. Первые вилки появились в Италии в конце XVI в., но даже в соседней Франции они внедрились только в 1700-х гг. (в отличие от России, где в боярских домах вилками уже пользовались — они обнаружены при раскопках, их можно увидеть в музеях, например, в палатах Романовых в Зарядье). Спали на Западе тоже иначе. Тогдашние кровати были огромных размеров. И если в гостинице 5–6 незнакомых путников укладывались в одну постель, это было нормально. В больших общих кроватях спали по несколько братьев и сестер или дворян, снимающих вместе квартиру. А слуги и подмастерья ночевали на кухнях, вповалку. Женщины, с одной стороны, пользовались большой свободой. Но даже во Франции существовала формула: “Вы моя жена, и я вам приказываю”. Реймер фон Цветтен рекомендовал мужьям “взять дубинку и вытянуть жену по спине, да посильнее, изо всей силы, чтобы она чувствовала своего господина и не злилась”. Книга “О злых женщинах” учила, что “осел, женщина и орех нуждаются в ударах”. Любовниц осыпали подарками, но могли подарить другому или перепродать, как вещь. А на простолюдинок нормы галантности вообще не распространялись. Их мог излупить и муж, и хозяин, и кавалер.
Впрочем, читатель может напомнить, что на Западе уже существовала система образования. Да, университеты возникали давно, их европейцы переняли у арабов, еще раньше создавших систему медресе. Но мы часто попадаем под гипноз самого названия “университет”, забывая, что с нынешними учебными заведениями они имели очень мало общего. Стоит лишь вспомнить, кого в них готовили и чему учили? Учили латыни, языку католического богослужения, которая в раздробленной Европе стала и международным языком. Учили богословию, юриспруденции и (не везде) медицине. Все. Естественных наук в университетах не было. Проходили, правда, физику. Но она (наука о устройстве природы) считалась гуманитарной, и ее зубрили ее по Аристотелю.
В результате богословские факультеты плодили схоластов, выучившихся для доказательства собственной учености и получения церковных должностей составлять никому не нужные комментарии к более ранним трудам, а также вести бесконечную католическо-протестантскую полемику, опровергая оппонентов логическими построениями. А юридические факультеты плодили паразитов-“крючков”. Ну а об уровне европейской медицины судите сами. Общепризнанными средствами от разных болезней считались кровопускания и очищение кишечника. Даже от холеры лечили слабительным! Когда Генриху II копьем выбили глаз и ранили мозг, ему стали делать кровопускания и давать микстуру из ревеня. У Франциска II нагноился абсцесс за ухом — его стали пичкать слабительным и остановили истечение гноя, вызвав воспаление с летальным исходом. Слабительными и кровопусканиями уморили королеву Марго при воспалении легких. Людовик XIII с детства страдал катаром желудка — кровопусканиями ему обеспечили малокровие. А Ришелье при геморрое (!) мучили ежедневными клизмами. А ведь их-то лечили лучшие врачи!