Тайна жертвенных ягнят
Шрифт:
«Я еду к морю, еду, я еду к ласковой волне. Счастливей встречи нету, счастливей встречи нету — на всей земле!» — пела душа какую-то старенькую, наверняка некогда популярную песенку.
И вот наконец час спустя за одной из гор появилось оно — Средиземное море!!! Неестественная синева воды, сливающаяся с неестественной синевой неба, словно море вздыбилось, а возможно, небо упало… или просто Зевс и Посейдон объединили свои стихии. Но как бы там ни было — здравствуй, море, небо, свежий воздух и отдых!
Я сидел на втором сиденье сразу за Адамом, и мне отлично были видны в лобовое стекло далеко внизу приближающаяся береговая линия, сплошь застроенная отелями, зеленые насаждения, плывущие по волнам корабли, кораблики и суда.
Двадцать минут спустя мы съехали
Наш, как я уже сказал, самый многочисленный отряд, прибывший к месту отдыха под руководством Адама, стал забирать из багажного отделения автобуса вещи и двигаться к отелю. Я хотел было помочь Алине и Надежде достать вещи, но здесь подсуетился мужик с квадратной фигурой и черной как смоль бородкой. Он как-то ревниво глянул на меня, когда я взялся за ручку чемодана девушки, и я, сделав вид, что ошибся багажом, забрал свой чемодан, предоставив мужику самому вытаскивать вещи женщин. Нет, конечно же, я не испугался его, просто подумал, что он, скорее всего, имеет виды на этих дам, что ж, пусть дерзает. Я не жадный, другую себе найду. Я двинулся к отелю, присматриваясь по дороге к своим попутчикам. Все те же — Алина, Надежда, их бородатый полноватый ухажер, майор Бурмистров, женщина-врач, Леонид Люстрин и длинный худой «селадон».
Дойдя до места, я окинул взглядом отель и прилегающую к нему территорию. И само здание, и местность вокруг него, и строения на ней, и дизайн были превосходны — мечта туриста. Пятиэтажный домик из стекла и некоего облицовочного материала под золото с полукруглыми балкончиками, прилепленными друг к другу, отчего здание казалось ажурным и воздушным. Рядом с ним большущий, с изогнутыми линиями, бассейн с островком посередине, на котором располагалось кафе. Кое-где на территории виднелись лужайки с пальмами, с двух сторон, ограждая территорию от других отелей, шел забор, состоящий наполовину из бетона, наполовину из деревянных реек с ячейками пятнадцать на пятнадцать сантиметров. Забор спускался к самому морю, где из-за здания виднелся пляж с золотым песком, зонтиками и лежаками. Мне не терпелось скорее устроиться в отеле и с разбегу нырнуть в море, освежиться после утомительного пути.
Адам Демир провел нас в громадный, с мраморными колоннами и мраморным полом, холл, где находились ресепшен, киоск с периодикой и сувенирами, кадушки с какими-то экзотическими растениями, два журнальных столика и рядом с ними кресла и диван. В здании было прохладно и пустынно, лишь за стойкой сидел молодой турок, который при нашем появлении встал, приятно улыбаясь. Адам перекинулся с ним несколькими словами по-турецки, затем повернулся к нам и проговорил, разумеется, на русском:
— Уважаемые туристы, в восемь часов вечера жду вас в кафе для беседы, портье скажет, куда именно вам необходимо подойти. У меня для вас есть кое-какая информация, касающаяся вашего отдыха, которую я вам с удовольствием сообщу. А пока желаю приятного отдыха.
Трансфермен развернулся и направился прочь из здания. Оставив вещи возле столиков, мы все приблизились к стойке. Щуплый турок с лицом прилежного ученика, одетый в строгий наряд — черные брюки, рубашку и бабочку, беспрестанно улыбаясь, просил на сносном русском назвать фамилию, после чего сверялся со своим списком, где, очевидно, была указана категория номера, просил заполнить анкету и выдавал ключи. Вновь возникла заминка, когда портье начал выяснять, кто такая Светлана Буренина. Оказалось, что погибшая в Шереметьеве женщина мало того что должна была лететь с нами в одном самолете, ехать в одном автобусе, так она еще должна была поселиться с нами в одном отеле. Мрачновато как-то. Похоже, ее тень будет преследовать нас на протяжении всех десяти дней отдыха. Но не возвращаться же теперь из-за предрассудков домой, и я забрал у портье ключи от своего номера, когда он выложил их на ресепшен. Прихватив свой чемодан, пошел к лифту и поднялся на пятый этаж.
Умеют турки экономно жить или, вернее, экономить. Да и не только турки, это во всех развитых странах, за исключением нас, конечно, хотя мы и не очень-то развитые, развиваемся только, но все равно непростительно так расточительствовать. На этажах включался свет лишь тогда, когда появлялся человек — срабатывали датчики движения. В пятьсот двадцать третьем номере, куда я, открыв дверь, вошел, включить свет можно лишь после того, как вставишь в специальную щель брелок от ключа. Выходя, постоялец номера не забудет вырубить везде свет, так как необходимо вытащить из щели брелок, отключающий электричество, потому что на нем ключ, а без него, как известно, входную дверь не закроешь. Хотя у меня нет особых претензий к жилищным условиям на отдыхе — я целыми днями бываю на улице, а в отель прихожу лишь спать, — номер у туроператора, как оказалось, я выбрал себе замечательный. Он был отделан в бежевой гамме, довольно просторный, с двумя полуторными кроватями, тумбочкой, шкафом, трюмо, маленьким холодильником, телевизором, журнальным столиком и двумя стульями. На каждой кровати из полотенец были сооружены лебеди. Ну, лебедем из полотенца меня не удивишь. За время поездок по различным странам в гостиничных номерах я повидал немало фигур, созданных из полотенец, — и собаки, и слоны, и кошки, и лобстеры, и козочки, и черепахи, и даже обезьяны. Я безжалостно сшиб произведение искусства местной уборщицы, бросив на кровать чемодан, достал из него плавки, переоделся в шорты и майку и, прихватив бывшего лебедя, отправился на пляж.
Заход солнца в это время в Турции в 20.30, встреча с Адамом в 20.00, сейчас 18.30, у меня есть больше часа, чтобы искупаться. Пляж был песчаным, ухоженным, на нем в несколько рядов стояли зонтики, под каждым из них по два лежака. Народу в этот час не так уж и много, свободных лежаков оставалось с лихвой. Я выбрал один, поближе к воде, разогнался и с ходу нырнул в море. Признаться, я устал за время перелета, и мне было уже не до местных красот. Побултыхавшись в воде, я растянулся на лежаке, и меня так разморило, что я чуть не уснул. Пересилив себя, поднялся и отправился в отель. Портье, все тот же «прилежный ученик», указал мне, где обычно происходит беседа трансфермена с вновь прибывшими отдыхающими. Оказалось, за углом здания, в небольшом кафе, которых, кстати говоря, на территории отеля было несколько штук.
Кафе под открытым небом, под зонтиками, ограниченное двумя стенами, представляло собой проход к еще одному бассейну для детворы — «лягушатнику». Вся компания, прибывшая сегодня из Москвы в отель «Чок Яша», название которого переводилось, как подсказал портье, «Будьте здоровы», была в сборе, не хватало меня и Бурмистрова. Адам Демир находился здесь же. Все сидели за большим круглым столом, дожидаясь оставшихся. Я устроился между Яриловой и врачом, напротив Адама. Судя по мокрым волосам, кое-кто, как и я, успел взбодриться, искупавшись в море, а кое-кто все еще сидел квелым, их клонило в сон. Подождали еще несколько минут, однако полицейский не приходил, и Демир произнес:
— Ладно, как русские говорят, семеро одного не ждут, начнем, а ваш товарищ подойдет позже. Вы до него доведете необходимую информацию. Но вначале давайте познакомимся. Назовите, пожалуйста, свои имена и фамилии, чтобы я вас запомнил, потому что мне с вами нужно работать, да и вам не мешало бы знать друг друга в лицо.
Все стали дружно представляться. Кое-кого я уже знал — не пришедшего Бурмистрова, Надежду Ярилову, Алину Милушеву, риелтора Леонида Люстрина, а остальных запомнил сейчас.