Тайна
Шрифт:
Иллюзии Эрис делал качественные, поэтому раздалось ожидаемое «дзиннь!». Но получивший щелчок эльф обиделся, в свою очередь поднял бронированную десницу и отвесил щелбан Советнику. Глазки у того съехались в кучку, и лорд осел на пол.
Эльф, решив замаскировать следы преступления, разложил тушку Советника рядом с нишей с доспехами, а латы красиво разместил сверху.
Следующий вышедший из-за угла придворный поднял крик, увидев весьма двусмысленную картину. Очнувшийся от его воплей Советник тоже заорал… придворные повыбегали из своих комнат кто в чем и присоединились к хору.
В общем, дядя
Мы сидели у меня в комнате и дружно чесали в затылках. Неожиданно стало ясно, что неизвестную девицу «с улицы» дядя мне в камеристки не возьмет. А с рекомендациями от Ланы или от эльфов не возьмет тем более.
Утешало неограниченное количество попыток трудоустройства — если Эрис не понравится дяде с первого или даже двадцать первого раза, ему надо будет просто изменить внешность и закинуть удочку в двадцать второй.
Так что Арден, Тиану, я и сладкая парочка Эрис — Эмит сидели у меня в комнате на ковре, жевали яблоки и бутерброды, украденные с кухни парой остроухих воришек, и обсуждали, на какой кривой кобыле подъехать к лорду Фирданну. Кстати о бутербродах — у малолетних шалопаев обнаружился талант фуражиров. Если мне когда-нибудь придется воевать, я попрошу у Ардена взаймы эту парочку и заброшу в тыл врагам. Эрис с Эмитом поработают саранчой, и, после того как они слопают всё, враги сдадутся сами.
Первым делом решили, как избавиться от дядиных собственных протеже, которых он наверняка попытается подсунуть. Спасибо Ти и юриспруденции, выход мне пришел в голову быстро — тот самый параграф сто двадцать третий уложения «Об устройстве императорского двора», по которому прислуживать принцессам могут только непорочные девицы. Искать девиц среди дядиных фавориток было можно долго, упорно и совершенно напрасно — их там не было, да и быть не могло.
Значит, если я буду отвергать на совершенно законном основании его шпионок, и одновременно доводить ежедневными жалобами на невозможность бедной принцессе причесаться и одеться без посторонней помощи, ему придется искать подходящую девушку.
Вторым вопросом стала внешность будущей камеристки. Эрис, желая позабавиться, захотел стать рыженькой лукавой красоткой с бюстом, на котором можно носить завтрак без помощи подноса, но Арден привел его в чувство, напомнив о ссылке к северным гномам в случае провала. В результате внешность кандидатки упихнули в среднестатистические рамки. Вышла бедная дворяночка-сирота из южных провинций — приятной внешности шатенка с пухлыми розовыми щечками, чуть хитроватая, но внушающая доверие. Семейство тер Свонн обогатилось еще одной незваной родственницей. Назвать девушку решили Ирис — созвучно с Эрис.
Теперь надо было сообразить, как половчее подсунуть Ирис тер Свонн дяде. Пока доели бутерброды — придумали два варианта. Решили следить за лордом Регентом, не выходит ли он в город. Казалось более естественным устроить первую «случайную» встречу на улице, чем караулить дядю за углом в замке. Одновременно следить за леди Фрейм, как за вторым возможным путем. Если суметь оказать ей услугу и понравиться, был шанс, что она сама представит кандидатку лорду Фирданну. Тиану должен был бойцом невидимого фронта следовать за Эрисом, и, в нужный момент, покопавшись в дядиной голове, помочь лорду Регенту принять нужное нам решение.
Начало операции «фрейлина принцессы» назначили на завтра.
Вечером я свернулась клубком под боком Ти.
— Ти, а как ты думаешь, что сейчас делает Лана?
— Думаю, сейчас ей не до нас, — хмыкнул Ти. — Но либо она спит, либо… не спит. — Ти снова хмыкнул.
— И, конечно, если я попрошу рассказать, как именно она «не спит», ты ответишь, что мне знать об этом еще не положено? — хихикнула я. Пальцем правой руки я начала писать на голой груди лежащего рядом блондина «не спит», «не спит»… Тиану заерзал. Похоже, я навела его на какие-то очень беспокойные мысли.
— Ти, что ты ерзаешь, у тебя завелся муравейник в штанах? — поинтересовалась я. Гмм… чего он так завозился? Похоже, случайно я попала в самую точку.
— Бель, тебе так хочется узнать, что у меня в штанах? — уставился на меня в упор, очевидно, желая смутить, эльф. Его покрасневшие уши чуть ли не светились в сумраке спальни.
— Ну, в общем-то, да, — честно ответила я. — Ты так прячешься, что любому стало бы интересно. Ты ж меня видел, когда я превращалась из единорога?
— Видел, — вздохнул парень. — И забыть не могу.
— А зачем забывать? Ты хочешь забыть? — продолжала копать я. Правой ладонью я легонько гладила выступающие ключицы парня.
— Бель, искушение мое… Ну почему ты не хочешь подождать?
— Может… — задумалась я, — потому что любопытна от природы? А если бы знала, чего жду, мне было бы легче не проявлять нетерпения?
— Я вот знаю, — хмыкнул Ти. — И как, похоже, что мне легче?
Честно говоря, на это было совершенно не похоже. Может, Тиану прав, и «меньше знаешь — крепче спишь»? Не-а, не прав. Перестав задавать вопросы, я перестала бы быть собой.
— Ти, а расскажи мне на драконьем языке о том, что меня интересует? Я ж пока знаю не больше двух слов из десяти, вот ты и выскажешься, а я все равно не пойму? — коварно предложила я. Ну же, давай! А я постараюсь запомнить и завтра попробую перевести… Вдруг получится?
Моя ладонь спустилась по рельефной груди эльфа ниже, и я занялась рисованием ромашки вокруг его соска. Ти тихонько застонал.
Но разговаривать на драконьем блондин не захотел. Вместо этого он резко приподнялся, уронив меня на подушки, и навис надо мной. Потом двумя пальцами, глядя мне в глаза, потянул вверх подол моей туники. И, приподняв, положил горячую ладонь мне на голый живот.
— Ты ведь не успокоишься? — поднял он бровь, разглядывая меня в упор.
Я помотала головой, потому что не могла говорить.
Ладонь Ти скользнула по моим ребрам под тунику и накрыла холмик груди. Парень слегка сжал пальцы, обозначив происходящее, потом сдвинул ладонь лодочкой чуть вниз, и его большой палец стал описывать спирали вокруг моего соска. Теперь уже беспокойно заерзала я. Но все равно я бы не хотела, чтобы он отодвинулся. И я продолжала удерживать его взгляд.
Глаза нависшего надо мной Тиану были колодцами тьмы, синевы в них почти не осталось — только чернота. Его волосы сияющей ширмой отгородили от меня остальной мир… Я нервно облизнула губы.