Тайна
Шрифт:
И в самом деле, как-то ресторан был закрыт на два дня, Макс это хорошо помнил, потому что пришлось обедать в ближайшем кафе, в котором отвратительно готовили.
– Скажите, а к другу вашему этот ресторан когда перешел?
– Он мне не совсем, чтобы друг, так одноклассник просто, это, во-первых, а во-вторых, когда точно он купил «Венецию» я не знаю, но я узнал об этом именно в тот вечер, когда люстра упала.
Макс уверен, что Степан Ильич, конечно, давно уже сам выяснил, когда Володька купил ресторан, а спрашивает его потому, что, по всей видимости, хочет выяснить - в каких они отношениях. Неужели Владимир
– Знать бы, кто этот негодяй, который посмел на старого человека руку поднять, - Макс сжимает кулаки, - собственноручно бы…
– Что – убили бы?.. – улыбается Рудницкий, - а ведь, может быть, это и не негодяй вовсе, а, допустим, - Рудницкий хмыкнул, - негодяйка!
– Как это? – не понимает Максим.
– Да вот, видите ли, какое дело… Сторож - тот, что вход в парк ночами охраняет, - в ту ночь, когда Коха убили, женщину видел. Говорит, обычно Кох последним уходил из ресторана, и они всегда несколькими фразами на прощанье обменивались. И в ночь убийства, говорит, вижу идет кто-то из парка, думал, Кох, подошел, хотел спокойной ночи пожелать… а это вовсе не Кох… а женщина… понимаете, Максим Олегович?
– женщина… Испугалась как будто, говорит сторож, отшатнулась… Мы, конечно, спросили его, видел ли он эту женщину раньше, но он ответить затруднился. Лица ее, говорит, не разглядел в темноте-то. Заметил только, что в очках. И одета немного странно при такой еще теплой, заметьте, погоде, - в какой-то длинный балахон вроде плаща, а на голове - шапочка… Да… а вот Кох этой ночью из парка так и не вышел, и мы с вами знаем - почему… Так что, - вздыхает Рудницкий,- иногда не знаешь, что от этих женщин ожидать. С виду ангелочки, а, по сути, все - ведьмы! Вот, послушайте, вы знаете, наверное, что у нас в городе, в гостинице убили этого нефтяника?
Макс, ошарашенный этим монологом, не знает, что ответить, и только кивает. От напряжения сводит скулы.
– Так вот мы несколько дней копали, как да что, куда выходил, кто приходил. Все - чисто! Только что приехал, никто его не навещал, покидал гостиничный номер всего один раз, вернулся быстро. Но с этим будем еще разбираться. Но вот к чему я все это говорю. Мы про женщин… Так вот, когда уже в тупик совсем зашли, – вдруг лифтер один сообщает, – видел, мол, как женщина к нему приходила. Незадолго до того, как его убитым нашли… Понимаете – опять женщина! Я так и сел! Я, конечно, не к тому рассказываю, что это преступление как-то с вашим делом связано… Не к тому… А к тому, что без женщины, по сути, ни одно преступление не обходится. Помяните мое слово: и в вашем деле даму какую-нибудь обиженную искать надо. Вы подумайте над этим, Максим Олегович.
Как спасение прозвучала мелодия сотового.
Голос глухой, встревоженный:
– Макс, приезжай, умоляю тебя.
– Что случилось, Николай!
– Прошу, Макс, быстрее!
– Хорошо, хорошо, успокойся, я сейчас приеду!
Максим встает.
Степан Ильич тоже поднимается.
– Ну что ж, Максим Олегович! И мне тоже пора. Спасибо за шашлык, – Степан Ильич разводит руками, словно обнимая все вокруг, - и за красоту эту.
– Вам спасибо, Степан Ильич, - Макс пожимает Рудницкому руку,- за то, что всегда держите в курсе событий.
– Да, чуть не забыл, Максим Олегович, - Рудницкий улыбается, лукаво щуря глаза, - еще кое-что… Вы говорите - не успели в тот
Проводив Рудницкого, Макс спустился к речушке, зачерпнул холодной воды, плеснул в лицо. Женщина, женщина. Кто, кто? И намеренно ли рассказал ему Рудницкий об Арсеньеве? Знает ли он уже, что тот приехал к ним? Следил ли за его реакцией или все было сказано просто так, для красного словца? Нет, Рудницкий не так прост. Что за папку принес Виктор Борисович Володьке? Нужно срочно просмотреть ее!
Телефон долго не отвечал. Наконец веселый бодрый голос:
– А, это ты, привет!
– Мне нужно посмотреть папку.
– Папку? Какую папку?
– Ту папку, что оставил тебе Виктор Борисович!
– А… ты об этом! Да не было никакой папки. Я ее выдумал, мне нужно было, чтобы ты зашел со мной в квартиру.
– Зачем?
– Ну, как зачем? А вдруг тот, кто грохнул Борисыча, меня ждал в подъезде, или в лифте, или в квартире? А ты у нас сильный и смелый, защитил бы меня.
– Я сейчас приеду к тебе, и ты дашь мне эту папку.
– Да нет никакой папки, говорю же тебе. Я выдумал, ну извини. И вообще мне некогда сейчас, я в ресторан еду. Там у меня сейчас дел невпроворот. Все пока!
В трубке запищали гудки. Вот шут гороховый! Хорошо, он потом с этим разберется. А сейчас нужно ехать к Николаю.
Как странно, судьба снова тесно связала их: Максима, Володьку, Николая, Виктора Борисовича. И, так же как и много лет назад, их объединило преступление…
2 Николай долго не открывал. Максим слышал, как он подходит к двери, стоит перед ней, прислушивается.
– Коля, открой, это я!
Николай долго смотрит в глазок.
– Ты, Макс?
– Я! Открой!
Наконец Николай слегка приоткрывает дверь, смотрит в щель.
– Ты?
– Я, это, я! Впусти меня!
Максим проходит в квартиру, на кухню, стол заставлен бутылками. Коля пьян.
– Ты что, опять? Я ведь недавно был у тебя, все было в порядке. Зачем ты снова пьешь?
Коля садится на табуретку, пьяно смотрит на Максима.
– Макс, - говорит почти шепотом, - кто его убил?
– Кого? – не сразу понимает Макс.
– Да этого, начальника нашего, Виктора Борисовича?
– Ты по телевизору видел?
– Да, видел. Но сначала она сказала… сказала… ты знаешь, говорит, что его убили?
Колька наливает себе рюмку, но Макс отнимает, поднимает его и отводит на диван.
– Подожди, Коля, подожди. Мне поговорить с тобой надо. Кто тебе рассказал, кто? Полина?
– Нет, нет, не Полина. Полина не знала, я ей сам позвонил, говорю: «Полина, помоги!» А она говорит: «Позвони Максу, он поможет тебе. А я говорит, сейчас не могу, я должна бежать…»
– Ничего не понимаю, Коля! Если не Полина рассказала тебе о Викторе Борисовиче, то кто?
– Не знаю, другая, другая… голос у нее такой странный, могильный… Она рассказала… Говорит, а как ты думал, надо платить за прошлое, мишка косолапый, вот так называет меня, пугает, знает, что не люблю… Теперь, говорит, все заплатите… и ты, говорит, не спрячешься, за тобой медведь придет ночью…
– Кто так говорит, Коля, кто? – Максим встряхивает друга за плечи.
– У того трясется голова, слезы текут по щекам. – Кто?