Тайная игра
Шрифт:
– Алиби учителей я, конечно же, рассматриваю. Ваше тоже. А с ключа легко снять дубликат, если задаться такой целью, господин Грис.
– Запасные ключи у коменданта хранятся, но он всегда сидит у себя, а шкафчик заперт. Если кто брал запасной ключ, то комендант знает.
– Что ж, давайте посмотрим.
Комендант, как и следовало ожидать, визиту святейшей Инквизиции не обрадовался. Де Лерида сухо расспросил его и велел показать, где хранятся ключи. Шкафчик действительно наличествовал, со стеклянной дверцей и рядами латунных крючочков, приделанных к обшитой зеленым сукном задней стенке. Замок самого шкафчика ожидаемо был сломан – комендант горестно
– Кто-нибудь брал запасной ключ от четвертого этажа интерната?
– Не помню такого, – потряс лысой головой комендант.
Инквизитор внимательно осмотрел все ключи, даже будто принюхался, и снял с крючка один.
– Этот от чего?
– От интернатского подвала, господин инквизитор.
– Поглядите. – Он сунул ключ Лео под нос. – Что видите?
Лео внимательно присмотрелся. Ключ как ключ. Взял его из руки инквизитора и обнаружил, что тот скользкий и липкий. Потянул носом.
– Блестит, пахнет… каким-то техническим маслом? Замок, который он открывал, слишком щедро смазали?
– Нет. С ключа снимали слепок. Скорее всего, использовали оконную замазку, а чтобы не прилипла, покрыли его льняным маслом. Масло совсем свежее.
– О! Но это же от подвала ключ, а не от четвертого этажа.
– Именно. Знаете что, господин Грис, я, пожалуй, с вами подежурю ночью. Очень все это интересно, очень.
О, Ястреб! Лео совсем забыл – сегодня опять дежурство. Вернее, сегодня дежурство по утвержденному списку, на которое должны выйти трудовик с трудовичкой. Может, оставить инквизитора на трудовиков?
А если он обнаружит что-то интересное? Беласко говорит: держи врагов поближе!
Ладно, пойду обрадую Нойманна, что и сегодня он может спать спокойно.
Глава 5
За ужином снова давали тушеную капусту с картофелем и солониной, и то ли сегодня поварихе удалась стряпня, то ли Лео попривык, но он съел полную тарелку, и кусок ноздреватого серого хлеба съел, и запил все это двумя стаканами чая, слегка отдававшего мокрым веником и металлическим сахариновым вкусом.
После ужина некоторые подростки почему-то не разошлись, подождали пока взрослые поедят, подошли к учительскому столу и придвинули стулья.
Оказалось, что сегодня учительница литературы Далия Вебер читала вслух письма, которые детям прислали из дома. Лео не мог понять, зачем это делают публично, но школьные правила строго предписывали проверять всю почту учителям, и те, должно быть, завели обычай читать вслух, сочтя его менее мерзким. Несколько уже вскрытых конвертов с синими штемпелями стопочкой лежали перед Далией.
Лео злился на нее за утреннюю выволочку от Фоули, потому что именно Далия обратила директорское внимание на сочинения, и вдобавок ему было неприятно слушать слова, предназначавшиеся для личного чтения. Но, может быть, в письмах мелькнет какая-нибудь тень, ниточка, что поможет распутать историю ребенка-мага, поэтому он остался.
Всего писем было четыре: ужасно милое сразу от всего семейства для умненькой блондиночки Розалин Бернини, строгое и сдержанное от матери Кассия, взволнованное для еще одного мальчика из первой старшей группы, Карла Дюсли, тоже от обоих родителей – тот недавно ломал руку и только-только вернулся из изолятора. Далия сказала, что к письму прилагалась посылка с домашним печеньем и Карл может получить ее завтра у коменданта.
Письмо для Кассия, как и полагается, прочли вслух, но самого юноши в столовой не оказалось, может, его не интересовали вести из дома? Последнее письмо, длинное, на несколько страниц, на серой самой дешевой бумаге, было адресовано Бьянке Венарди. Остальные подростки уже убежали, выслушав Далию: письма им все равно в руки не отдавали. Порядки хуже, чем в тюрьме. Бьянка осталась и, мрачно сопя, слушала, что там читает учительница.
– «…Бабушка переболела инфлюэнцей, ей уже лучше, но Сара и Триша тоже заразились и пока лежат. Этой осенью, котеночек, у нас ужасно холодно, как будто во всем доме сквозняк. Боимся, как бы зима не оказалась самой лютой из всех, что мы прожили тут. Папа законопатил щели, но дом так рассохся, что не пришлось бы переезжать. А сама знаешь, какие теперь цены на аренду. Может, и хорошо, что ты два года поживешь за казеный счет, надеюсь, у вас топят и хорошо кормят…»
На этом месте Бьянка непочтительно фыркнула, навалилась локтями на стол, оперла подбородок на руки и продолжила слушать с миной величайшего терпения.
– «…и как дела у твоего приятеля Кассия? Ты ведь так ждала, когда вы снова встретитесь в школе второй ступени, а теперь ничего не пишешь. Говорила я тебе, что мальчик этот не твоего поля ягода, мать у него настоящая леди, а мы из простых. Лучше сразу себя поставить…»
Далия кашлянула, смутилась и покосилась на Бьянку.
– Что вы так смотрите, госпожа Далия, – поморщилась девушка. – Мамаша моя – полная дура. Сто раз ей объясняла, что тут письма перед толпой народу прочитывают, но нет, пишет все равно всякую дичь. Идиотка, прости господи.
– Бьянка, не стоит так о маме говорить.
– Ну да, конечно.
В зеленых прозрачных глазах не было ни тени раскаяния, только грусть. Лео тоже стало неловко.
– Давай ты сама все прочтешь, а потом мне отдашь письмо, и я его унесу, хорошо? – Далия кинула на Лео опасливый взгляд: не настучит ли он директору? Сидит тут, и чего высиживает, спрашивается?
Не настучит. Я не такая ябеда, как некоторые.
– Прошу прощения, – сказал Лео, поднимаясь из-за стола. – Покину вас, пора на дежурство. Спокойной всем ночи.
Далия вежливо попрощалась, а Бьянка что-то буркнула, углубившись в чтение. Вид у нее был расстроенный.
Дежурить выпало во втором, жилом, корпусе, а падре Кресенте обходил первый – классы и учительскую. Наверное, вспомнил, что предыдущее дежурство Лео закончилось разбитым носом – перед тем, как разойтись по корпусам, выразительно посмотрел и попросил соблюдать спокойствие и осторожность.
Падре выглядел усталым, измученным даже, но Лео подозревал, что сам не лучше. Мысли то и дело возвращались к ночному происшествию и этой несчастной девушке, Ветке. Лео все казалось, что он что-то не учел, не увидел выхода. Проблему легко бы исправили деньги, но как раз в этот момент денег не оказалось. Разве Лео виноват, что все так сложилось? Это вообще дела простецов, не надо в них лезть: жили они без нас и дальше проживут.