Тайная история
Шрифт:
Разрушитель внимательно следил за тем, чтобы не подпускать Кельсера. Не получалось приблизиться даже на такое расстояние, чтобы услышать мысли брата. Когда Марш, весь в крови после жестокого убийства, наконец извлек посланное Призраком письмо, Разрушитель рассмеялся:
– Думаешь, ты такой умный, Кельсер? Слова на металле. Я их прочесть не могу, но может мой слуга.
Когда Марш ощупал пластину, на которой Призрак распорядился сделать гравировку, и начал читать написанное вслух для Разрушителя, Кельсер создал для себя тело и,
Рядом сформировался Разрушитель.
– Все правильно, Кельсер. Так и должно быть. Для этого они и были созданы! Не скорби о приходящей смерти, славь прошедшую жизнь.
Он хлопнул Кельсера по спине и испарился. Марш пошатнулся. Пепел прилипал к все еще мокрым от крови одежде и лицу. Затем, следуя зову хозяина, он прыгнул и тоже исчез из вида. Конец стремительно приближался.
Кельсер склонился над телом павшего, которое медленно покрывалось пеплом. Вин его пощадила, а Кельсер все-таки убил. Он потянулся к когнитивной реальности, где душа этого человека выпала в царство туманов и теней и сейчас глядела ввысь.
Кельсер приблизился и пожал ему руку.
– Спасибо, - сказал он.
– И мне жаль.
– У меня не получилось, - произнес Горадель, и его утянуло прочь.
Внутри Кельсера все сжалось, но он не посмел возразить этому человеку. «Прости меня».
Теперь надо успокоиться. Кельсер расформировал тело и, опять распростершись, поплыл по небу. Он больше не пытался останавливать Разрушителя. Кельсер заметил, что, отдалившись, он чуть-чуть улучшил ситуацию. Он сдержал несколько землетрясений, замедлил поток лавы. Несущественно, но по крайней мере он хоть что-то делал.
Теперь он предоставил всему идти своим чередом и дал Разрушителю свободу действий. Конец приближался все быстрее, закручиваясь вокруг действий одной молодой женщины, которая явилась в Лютадель на крыльях бури.
Кельсер закрыл глаза, ощущая, как мир притих, будто сама земля задержала дыхание. Вин сражалась, танцуя и доводя свои возможности до предела, а затем и вовсе превзошла саму себя. Она противостояла собранной Разрушителем мощи инквизиторов и сражалась так великолепно, что Кельсер пришел в изумление. Она сражалась лучше, чем инквизитор, которого он одолел, лучше, чем любой мужчина, которого он видел. Лучше, чем сам Кельсер.
К несчастью, против мощи инквизиторов этого и близко было недостаточно.
Кельсер заставил себя удержаться. И это было чертовски трудно. Он дал волю Разрушителю, позволил его инквизиторам одержать верх над Вин. Бой закончился слишком быстро, и Вин, сломленная и побежденная, была предоставлена на милость Марша.
Разрушитель подошел ближе и спросил шепотом: «Где атиум, Вин? Что ты о нем знаешь?»
«Атиум?» Кельсер подлетел поближе, а Марш поставил Вин на колени и приготовился нанести удар. Атиум. Почему…
И все вдруг стало на свои места. Разрушитель тоже не был цельным. И вот - посреди разрушенной Лютадели, под проливным дождем,
План Охранителя. Он мог сработать!
Марш схватил Вин за руку и широко улыбнулся.
«Сейчас».
Кельсер обрушился на Разрушителя всей своей мощью. Ее было не так много, к тому же Кельсер не умел с ней как следует управляться. Но удар был неожиданным, и Разрушитель на него отвлекся. Две силы столкнулись, и соприкосновение противоположностей заставило их содрогнуться.
Кельсера пронзила всепроникающая боль. Земля под городом затряслась.
– Кельсер, Кельсер, - проговорил Разрушитель.
Внизу захохотал Марш.
– Знаешь, - спросил Кельсер, - почему мне всегда удавались карточные фокусы, Разрушитель?
– О, я тебя прошу, - сказал Разрушитель.
– Это имеет какое-то значение?
– Потому что, - ответил Кельсер, взвыв от боли, когда его сила достигла предела, - я всегда могу. Заставить людей. Выбрать. Карту, которая мне нужна.
Разрушитель не ответил и посмотрел вниз. Письмо, доставленное Гораделем не Вин, а Маршу, сделало свою работу.
Марш вырвал серьгу из уха Вин.
Мир застыл. Разрушитель, необъятный и бессмертный, с бесконечным ужасом взирал на происходящее.
– Ты сделал инквизитором не того брата, Разрушитель, - выдавил Кельсер.
– Не стоило выбирать доброго. У него всегда была скверная привычка делать то, что правильно, вместо того, чтобы поступить по-умному.
Разрушитель перевел взгляд на Кельсера, сосредотачивая на нем свое полное невероятное внимание.
Кельсер улыбнулся. Как оказалось, боги тоже могут попадаться на классическую отвлекающую уловку.
Вин потянулась к туманам, и Кельсер почувствовал, как внутри него нетерпеливо зашевелилась сила. Вот для чего они были нужны, вот что было их целью. Он ощутил желание Вин и ее вопрос. Где она до этого чувствовала подобную силу?
Он впечатал себя в Разрушителя, силы схлестнулись, обнажая темную, искалеченную душу Кельсера.
– У Источника Вознесения, разумеется, - сказал Кельсер Вин. - Это ведь, в конце концов, та же самая сила. В твердом виде - то, что ты дала Эленду. В жидком - то, что было в бассейне. И в виде пара - в воздухе, в ночи. Она прятала тебя. Она защищала тебя…
Кельсер глубоко вдохнул. Он чувствовал, как из него рвется энергия Сохранения. Он чувствовал, как, раздирая, жадно желая уничтожить, бьет в него ярость Разрушителя. На один последний миг он почувствовал мир. Пеплопад на краю света, народ далеко на юге, завихряющиеся ветра и жизнь, напряженно борющуюся за то, чтобы продолжаться на этой планете.
Затем Кельсер совершил самый трудный поступок в своей жизни.
– Отдаю тебе силу!
– прокричал он Вин, отпуская сущность Сохранения, чтобы она могла ее взять.