Тайная каста Ассенизаторов
Шрифт:
впиваются в шею, рвут тело, дробят кости, высасывают мозг. Появляется Вий, долго
смотрит в глаза и я, каменею. Затем, некто лохматый, с рогами на лбу, разбивает тело
кувалдой и с жутким смехом, то что от меня осталось, сметает жёсткой метлой в совок, и
швыряет в раскалённую печь. Вот и всё, закрываю глаза, ухожу в глубины Вселенной.
Внезапно выплывает светлое облако, формируется в женский образ, и с удивлением и
счастьем вижу Риту.
– Не дождутся!-
озорство. Она дунула на меня, и завертелся хоровод из звёзд.
– Ты жива, Рита?- успеваю крикнуть я.
– Конечно!
Словно просыпаюсь и горестно вздыхаю, я в сыром помещении, пахнет
лекарствами, плесенью и грязными бинтами, рядом стонет Катя.
– Да развяжите уже меня, кусаться уже не буду!
– Катя, ты как?- с беспокойством спрашиваю я.
– Выпить хочу.
– Неужели так всё плохо?
– Наоборот. Эдик, развязывай меня быстрее!- Катя скидывает с себя верёвку, разминает
затёкшие руки, затем, с радостным писком бросается на шею Эдику.- Здорово, теперь их
заклинания на нас не подействуют, я это точно знаю!
Хмурый Осман перерезает на мне сильно затянувшийся узел. Ясно как день,
изрядно я подёргался, вот и на руках виднеются рубцы от впившихся верёвок.
– Едва их не порвал, хотел, было, кулаком в лоб тебе зарядить,- угрюмо говорит он.
– Неужели сильно бесновался?
– Катюша сильнее,- хмыкает Осман.
– Ребята, что произошло?- Костя Сталкер не совсем отошёл от потрясения.- Вы так
рычали, чешуя на коже появлялась, даже когти вылезли.
– Напали на нас, Костя, с трудом отбились, а мне вот,- глаза у меня стекленеют,- Рита
помогла.
– Так это была она?!- восклицает Катя.- Представляешь, в самый критический момент она
появляется в виде сияющего силуэта, щёлкает мне по носу пальцами, говорит, что у меня
чудесные духи, называет лучшей подругой и сдувает в эту комнату. А вот лица её так и не
разглядела. Всё думала, кто это?- печально говорит Катя.
– Нам необходимо быстро уходить. В хорошие времена под инфекционкой опасно
задерживаться, а сейчас и подавно,- Костя Сталкер с тревогой оглядывается.- К этому
ручью не подходите, из лаборатории сливают всякую гадость.
Как по коже граблями, проскрежетал звук открываемой двери, петли явно никогда
не смазывали, кто-то, с усилием дыша, протискивается в узкую щель слегка приоткрытой
двери.
В самый последний момент прячемся за грудой мусора. Тусклый свет от его
фонаря в конвульсиях забегал по стенам, освещает наше убежище, скользит в сторону,
упирается в грязную речушку.
Грузный
опускается на колени, бормочет что-то напоминающее молитву, зачёрпывает ладонями
воду, жадно пьёт.
– Что он делает?!- в ужасе восклицает Костя Сталкер.
– Тише, ты,- вздёрнулась на него Катя.
Мужчина встрепенулся, вероятно, услышал возглас Кости, поднимается с колен,
водит глазами по тёмному помещению, раздувает ноздри, пытается унюхать наше
присутствие, но воздух, пропитанный адской смесью лекарств, плесенью и гнилью,
забивает обоняние.
Я хорошо вижу темноте и, вглядываясь в этого человека, начинаю понимать, это
ещё одна проблема для нас. Ничего живого в его лице не вижу, кожа синюшная, в
струпьях и язвах, нижняя губа отвисла и течёт с неё липкая слюна.
– Мора, это ты?- разносится его замогильный голос.
Воздух словно уплотняется, в опасной близости от нас падают камни, образуется
большой проём. В него с трудом протискивается огромная женщина в белой одежде, с
распущенными косами, в костлявой руке держит кровавый платок.
– Плёткой тебя от нехолощённого коня,- раздаётся её глубокий грудной женский голос.
– Ещё скажи, тележной осью наотмашь, и с первого раза,- охотно принимает её шутку
грузный мужчина.
– Именно с первого удара, второй, тебя оживит,- выдавливает смешок Мора.- Зачем меня
звал, хопотун, по делу или так? Смотри, когда-нибудь допросишься, дочерей на тебя
напущу,- сурово сдвигает она брови.
– Снова шутишь? Я мёртвый колдун, дочки твои, мне до одного места,- цинично
сплёвывает он на пол.
– Ты прикуси язык, не ровен час, оживлю тебя и отдам им на потеху,- беззлобно говорит
она, утирается кровавым платком, не замечая нас, проходит совсем рядом, я даже
почувствовал её запах, словно давно увядших роз.
– А знаешь,- неожиданно грустнеет хопотун,- а я не прочь отдаться твоей старшей дочери, Невеи.
– Влюбился, что ли?- усмехается страшная женщина.
– По духу близки мы.
– Знаешь, что я скажу,- наклоняется к мёртвому колдуну Мора,- ты рылом не вышел,
Невея не для таких как ты.
– Словно в душу наплевала,- морщится хопотун.
– Рассмешил, души у тебя нет, и была ли она когда-то у тебя, сомневаюсь!
– Когда-то была,- задумался мёртвый колдун,- но я быстро и очень выгодно её продал.
– А выгодно ли?- с большим скепсисом говорит Мора, склонив большую голову.
– Вероятно, нет, раз ты Невею мне не отдаёшь,- раздувает ноздри хопотун.