Тайная каста Ассенизаторов
Шрифт:
может.
Мы ещё долго общаемся. Как-то незаметно рассказал о своей жизни, она,
естественно, о своих внуках, детях и о соседке Груне - всё как положено. Но я слушаю
внимательно, принимаю живейшее участие, что-то нас роднит, наверное, потому, что мы -
Ассенизаторы.
Гл.3.
До обеда стеклю окно, кормлю кота, затем ношу его на руках, это он очень любит.
Наконец, вздыхая, одеваюсь, пора устраиваться на работу.
В
быстрее, но захотел, морем.
Вышел на корму, немногочисленный народ, курит, есть любители, подышать
свежим воздухом, попутно, забивая легкие отравой.
Стал в стороне, прямо на ветру, освежает. Небольшая качка, катер взлетает на
волну, падает в пену и солёные брызги долетают до моих губ. Жадно вдыхаю целебный
коктейль, смотрю по сторонам, а мимо проплывают, стоящие у причальных стенок,
военные корабли, крутятся радары, источают холод толстые стволы корабельных
установок.
Минут через сорок, катер ткнулся в причал. Ловко заброшены концы на чёрные
кнехты, выхожу, с толпой. С правой стороны возвышаются тяжелые скалы, слева, бухта, плавно переходящая в Чёрную речку.
Идти недалеко, Пещерный монастырь в километре от причала, сразу после моста
через речку. Люблю это место, ещё в детстве с другом бывал в мрачных заброшенных
каменоломнях. Бродили в темноте по пустым выработкам, искали приключения, а ведь,
находили, иной раз. Шахты изредка пересекают древние ходы, прорубленные с
незапамятных времён. Большей частью, засыпаны, но мы, находили лазейки. Маленькие,
шустрые, пролазили в такие щели, что, вспоминая о них сейчас, понимаю, насколько
подвергали себя опасности, заживо быть замурованными.
В одном из таких ходов, набрели на полукруглую комнату. В её центре лежал
огромный, овальный камень, его поверхность идеально ровная. Мы сразу его окрестили, яйцом дракона. Самое интересное, в комнате имелась дверь, но, сколько не пытались
открыть, усилия оказались тщетными. В следующие разы, щель оказалась замурованной,
пытались ковырять, но … тщетно. Давно это было, а воспоминания свежи, словно - вчера.
Пещерный монастырь, действует недавно. Он очень долго был заброшенным, в
кельях жгли костры, выковыривали чудом уцелевшую мозаику, на стенах писали
матерные слова. Сейчас в них живут монахи, отстроились, обзавелись хозяйством. Над
монастырём возвышенность, на ней стоят древние, полуразвалившиеся башни - мне туда.
Сквозь туннель выхожу в уютный дворик, мимо маленького кладбища, по
извилистой тропе, поднимаюсь наверх. Вид, открывается потрясающий: бухта в белёсой
дымке, едва вырисовываются
между берегов курсируют пассажирские катера. Но долго любоваться не могу, мне - в
отдел кадров.
Подхожу к развалинам, всюду разбросанные каменные глыбы, жёсткая трава
торчит из щелей, ящерицы пытаются согреться на плоских плитах. Где же знак, а вдруг, это милая шутка? Вибрирует звонок, я уже знаю, кто звонит, подношу к уху.
– Что стоишь, как баран? Ниже спустись!- слышится хрипловатый голос. Однако не
слишком вежлив, замечаю я. Прыгаю между каменными блоками, действительно, в
углублении мерцает тусклое пятно. Подхожу, а сердце предательски стучит столь сильно, что, кажется, сейчас произойдёт обвал. Выдыхаю, суюсь - как в омут.
Пространство окутывает словно кисель, воздух вязкий, будто не дышишь, а пьёшь.
Выныриваю во вполне цивилизованном месте. На стенах обои, в стиле мокрой
штукатурки, а на потолке – казенные плафоны, как белые таблетки, множество дверей, за
ними шум, разговоры, звонки, пахнет кофе.
– Привет, красавчик!- соседняя дверь неслышно открылась, на меня насмешливо смотрит
рыжеволосая красавица. Волосы ниспадают на плечи, как хвост ухоженной кобылы, лицо
узкое, подбородок острый, носик вздёрнут, но глаза – это что-то, как бездонные озёра.- Я
Катя. А ты, новенький?
– На работу пришёл устраиваться,- смутился я под её пристальным, бесстыжим взглядом.
– В качестве кого?- бесцеремонно смотрит на меня оценивающим взглядом.
– Катюша! Проведи его ко мне,- голос раздаётся, словно из воздуха.
– Тебя прямо к шефу. Однако?- удивляется она.- Пойдём, красавчик.
– Меня, Кириллом Сергеевичем, зовут,- недовольно говорю я.
– Кирилл! Как чудесно,- она одаривает меня обжигающей улыбкой. Вот язва, думаю я.
Она словно читает мысли:- Нет, просто стерва!- подмигивает мне, в раскосых глазах
бегают чертенята.
Толкает дверь:- Заходи, шеф тебя ждёт.
Вхожу в кабинет. За необъятным столом сидит небольшой, коренастый мужчина,
без определённого возраста, можно дать и сорок и далеко за шестьдесят. На голове
залысины, череп круглый, щёки чисто выбриты. Он откладывает бумаги, поднимает
взгляд, глаза - нечто потустороннее, выцветшие, радужка почти белая, зрачки едва
заметны, но буравят, как дула дальнобойных орудий.
– Сколько можно ждать!
– Так, я, это …
– Не тушуйся, мы не звери, присаживайся, газировку наливай,- неожиданно смягчается
шеф.- Для мира я, Леонид Фёдорович Белов, как сотрудники меня кличут, услышишь. Раз