Тайная любовь одинокой женщины

Ваниль Мила

Тогда почему он слушает ее отповедь? Откуда стыд, выступивший на щеках жгучим румянцем? Неужели Эйра… права?

Она давно замолчала, и Ян сидел неподвижно, рассматривая пустую чашку. Порка – это тоже боль, но боль физическая, осязаемая. Он никогда не замечал за собой мазохистских наклонностей, но сейчас отчего-то задумался, сможет ли выдержать порку. Захотелось узнать, что больнее? Похоже, нет. Порка – это наказание. Как она сказала… Он наказывает себя?

– Выпори, – произнес Ян, едва ворочая языком. – Сможешь?

– Пф-ф… – Эйра фыркнула и покачала

головой. – Легко. Но, конечно же, не буду.

– Почему? Я не в твоем вкусе? Ты же сказала, что не задумываясь…

– Это спонтанное желание, о котором ты наутро забудешь, – пояснила она. – Ян, ты пьян и неадекватен.

И это правда. Он еще и пожалеет, когда протрезвеет. А после все повто­рится вновь… Клуб, бар, виски. Жгучая боль, тупеющая от разливающейся в душе тьмы. Только рядом уже не будет Эйры, способной вывести его из себя.

– А если не забуду? – Ян упрямо выпятил подбородок. – Если попрошу о порке завтра, трезвый и адекватный?

– Если попросишь, я расскажу тебе, как это больно и унизительно, – спо­койно ответила Эйра. – Я доминатрикс, Ян. Это означает, что я доминирую над мужчинами, ставлю их на колени. Если ты и дальше будешь настаивать, я покажу тебе плеть и позволю почувствовать, как она бьет. Всего лишь раз, но и этого будет достаточно.

Эйра говорила, а Ян ощущал, как кожа покрывается мурашками, и во­лоски встают дыбом. Он всерьез обсуждает… порку? И испытывает… Блять! Он не понимает, что чувствует! Но он… чувствует…

Чувствует хоть что-то, кроме горя, боли и бессильной злости после того, как похоронил Ларису. И он будет полным идиотом, если упустит Эйру.

– Давай попробуем, – сказал Ян. – Расскажи мне, как это больно и уни­зительно. Покажи, позволь почувствовать. Отговаривай. Только не исчезай.

– Дурак, – вздохнула Эйра. – Ты не понимаешь, о чем просишь.

– Отговаривая, ты сильнее возбуждаешь интерес, – заметил он. – Дай свой телефон.

Она протянула ему мобильный, сняв блокировку с экрана. Ян набрал свой номер и сбросил звонок, дождавшись вибрации своего телефона.

– Если это способ завязать знакомство, то он весьма оригинален, – сказал Ян, возвращая Эйре мобильный.

– Позвони, и узнаешь наверняка, – усмехнулась она. И тут же предло­жила, как будто они знакомы сто лет: – До дома подбросить?

= 3 =

Эйра сомневалась, что Ян вспомнит о ней, и ждала его звонка. Похоже, судьба сыграла злую шутку: феромоны запустили фазу притяжения. Ян заин­тересовал Эйру, как мужчина.

И вроде бы все должно быть наоборот. Он вдовец с тараканами в голове. Пациент, по которому плачет уютное кресло в кабинете психотерапевта. Он, в конце концов, ваниль!

Так почему мыслей о нем больше, чем хотелось бы?

Ян зацепил Эйру чем-то неуловимым и необъяснимым. Харизматичная внешность, верность жене, легкая хамовитость… Все это притягательно, но не для нее. Эйра –

циник и стерва, с холодным разумом и жесткой хваткой. Ее нельзя разжалобить трогательной историей и впечатлить отчаянной бравадой.

Тогда в чем же дело?

– Ты влюбилась! – обрадовалась Марта, когда Эйра рассказала ей о Яне.

– Я проиграла пари, – возразила Эйра. – А чувство влюбленности – это следствие, а не причина.

– Тебе непременно нужно объяснение для всего!

– Как же иначе? – удивилась она. – Чудес не бывает.

Эйра и в медицинский поступила, чтобы разобраться в себе. Она не при­шла в Тему, она с нею родилась. В отношениях с противоположным полом Эйра всегда доминировала, повергая в шок даже собственную мать.

– Ты же девочка! – восклицала она после каждой драки, устроенной до­черью в детском саду.

Эйра искренне не понимала, почему девочка должна играть с куклами и терпеть наглые выходки мальчишек. То есть, им можно дергать ее за косу, а когда она отвешивает в ответ подзатыльник, это уже драка?

В школе Эйра поумнела и при необходимости сражалась с мальчишками словами. Она заметила, что уверенный тон и удачная фраза ставят их на место не хуже, а порой и лучше увесистого тумака. Но настоящий кошмар начался, когда она поняла, что ее возбуждает порка. Все началось с небольших эпизо­дов в детских книгах, где наказывали мальчиков, со случайно уведенных сцен в кино. Поначалу она только прокручивала в голове прочитанное, но после поймала себя на том, что представляет понравившегося мальчика не с букетом цветов, а на коленях со спущенными штанами. Это пугало и заводило одно­временно.

У Эйры хватило ума не делиться страхами с родителями и подругами. Она поступила в медицинский институт и примерно в то же время узнала о Теме. Тяга к доминированию и любовь к порке наконец-то перестали пугать. Эйра больше не считала себя психически ненормальной: физиология, биохи­мия и, конечно же, психиатрия объяснили все странности. А диссертация на тему сексуальных отклонений и вовсе сделала из Эйры практикующую доми­натрикс.

Чудес не бывает.

Ян не позвонил на следующий день. И на следующий за ним – тоже. Эйра уговорила себя, что ее влечение – всего лишь беспокойство врача о па­циенте. Все же ее «шоковая терапия» вернула Яну эмоции, выдернула его из болота, заставила вновь переживать, реагировать на происходящее. Но и толь­ко. До полного исцеления еще далеко. Ему необходимо лечение у хорошего психотерапевта. Или хорошая порка.

Эйра не верила в чудодейственную силу ремня. Просто физическая боль могла вытеснить боль душевную. Ян взял на себя вину за смерть жены, и на­казание принесло бы ему облегчение. Но, конечно, только в том случае, если он – не ваниль.

Ян все же позвонил – через неделю после знакомства.

– Эйра? Привет! – сказал он, как будто они расстались только вче­ра. – Мы можем встретиться?

– Я занята. Перезвоню позже.

Эйра брякнула это раньше, чем поняла, что сердце готово выпрыгнуть из груди. Он не забыл! И хочет встретиться!