Тайная любовь
Шрифт:
— Я не поеду с вами, — просто сказала она. — Я остаюсь здесь, с Марией. Я нужна ей.
Глаза маркиза встретились с ее глазами. Она увидела в них злость и то, что показалось ей отчаянием. Прежде чем Гретна успела сдержаться, слова сорвались с губ.
— Уходите! — крикнула она. — Вы… вы портите… пачкаете… все. Я была… счастлива, и сейчас вы все… осквернили. Я ненавижу… да, ненавижу вас!
Стейд поклонился. Это был насмешливый поклон, который требовал такого же реверанса в ответ.
— Думаю, — медленно произнес
Гретна встретила его взгляд. В его глазах она увидела огонь, который отразился в ее собственных. Она, не отрываясь, смотрела, как он проходит по комнате к двери, как выходит и закрывает ее за собой. Только услышав, как он спускается по лестнице, Гретна поняла, что он ушел навсегда. Она стояла вся дрожа под впечатлением потрясшего ее оскорбления и тут внезапно поняла, что любит его — любит всем сердцем, — но было уже слишком поздно!
8
Гретне казалось, что в последующие несколько недель не прошло ни одного дня, чтобы она не посещала какие-то приемы или не собиралась туда. Все говорили, что лондонский сезон 1786 года — один из самых ослепительных и необычных по развлечениям из всех, которые когда-либо видели. Гретна готова была поверить в это.
Ритмы, в которых она жила, не давали ей времени подумать о себе. Однако иногда девушка чувствовала глухую боль в сердце, которую никак не могла успокоить.
Гретна ловила себя на мысли, что ищет знакомое лицо среди разноцветной ослепительной толпы на лестнице в Карлтон-Хаусе или в гостиной на воскресном вечере во французском посольстве. Сердце ее замирало и, казалось, переворачивалось в груди, но это была очередная ошибка. Перед ней оказывалось не суровое гордое лицо маркиза, а в глазах, смотрящих на нее, не было ни досады, ни проницательности, а только восхищение.
— Я счастлива, я никогда не была так счастлива, — говорила Гретна Марии, пытаясь саму себя убедить, что это правда.
Она обнаружила, что ей трудно говорить с сэром Гарри Кэррингтоном о Стейде, не показывая свой интерес к нему. Сэр Гарри теперь был на ее стороне и редкий вечер не обедал с ними на Сент-Джеймс-сквер или не сопровождал на прием.
— Я пригласила вашего молодого человека, особенно потому что он сам просил меня сделать это, — улыбнулась герцогиня Ратлендская, когда рассказывала Гретне, как сэр Гарри собирался пригласить ее на ужин.
А красавица герцогиня Девонширская, поцеловавшая мясника для получения голоса в пользу мистера Фокса, о чем до сих пор ходили легенды, спрашивала:
— Когда мы пойдем на вашу свадьбу, малышка? Я уже мысленно представляю себе это очаровательное зрелище.
Гретна с трудом сдерживалась, чтобы не покраснеть, и ничего не говорила, но не могла не замечать того, что сэр Гарри влюблен в нее и не скрывает своих чувств. Он нравился ей, нравился так сильно, что она даже представляла, как принимает его предложение руки и сердца, которое, она не сомневалась, он сделает ей в первый же подходящий момент. Потом Гретна вспоминала о любви, связывавшей ее родителей, и понимала: то, что она чувствует к сэру Гарри, всего лишь бледная копия страсти, которая даже в смерти соединила ее мать с отцом.
— Гарри, с вами так приятно разговаривать, — сказала она ему однажды вечером, когда они вместе танцевали на маскараде у миссис Шеридан, — что я понимаю, как сильно мне недостает брата, которого у меня никогда не было.
— Проклятие! — воскликнул Гарри Кэррингтон. — Я не хочу быть вашим братом, Гретна!
— Но мне вы как брат, — ответила Гретна.
— Я люблю вас, и вы знаете это, — пылко возразил он.
Она покачала головой, хорошо понимая, как прекрасно выглядит с напудренными волосами и розами в них. На ней был наряд из красно-розового атласа, украшенного розовым газом — материалом, который только неделю назад перевезли через Ла-Манш.
— Вы становитесь кокеткой, — предупредил ее сэр Гарри. — Если не будете осторожной, дамы сочтут это за флирт, тогда с вами будет покончено, моя девочка.
— Почему это должно шокировать их? — удивилась Гретна. — В этой комнате множество людей, которые только и делают, что флиртуют.
— Но вы должны быть особенно осторожны, чтобы не заработать плохую репутацию, — произнес сэр Гарри и сжал губы, словно и так сболтнул лишнее.
Ему не нужно было говорить больше ничего. Гретна хорошо поняла, что он имел в виду. Она больше всех других девушек своего возраста должна остерегаться, потому что живет в одном доме с Марией Фитцгерберт.
В ту ночь Гретна, пытаясь забыть маркиза, получила напоминание о нем, которого меньше всего ожидала. Она шла по коридору в бальную комнату под руку с сэром Гарри, когда навстречу им вышла грузная старая дама. Она была не очень высокая, но какая-то огромная, и шла, опираясь на трость из слоновой кости, сверкая своими великолепными драгоценностями. Ослепляющая тиара и ожерелье на шее притянули к себе все внимание Гретны, она почти забыла о приличиях и не могла оторвать от них взгляд, когда пожилая дама вдруг резко остановилась.
— Гарри Кэррингтон! — воскликнула она свистящим голосом. — Не может быть! Вы — вылитый отец в ваши годы.
— В самом деле я — Гарри Кэррингтон, к вашим услугам, мадам, — вежливо поклонился молодой человек.
— Убеждена в этом. И такой же герой, как ваш отец, смею предположить?
— Конечно, нет, мадам! Я не могу даже пытаться допрыгнуть до его уровня, — рассмеялся сэр Гарри.
— Да, думаю, не можете, — согласилась вдова. — Современное поколение — мелкие рыбешки, которые не могут сравниться со своими родителями. Кто это прекрасная девочка, которую вы ведете на ужин?