Тайная тропа
Шрифт:
– Нет, я не знаю. А ты?
– Конечно, нет, а вот Бен видит, – ответила она. – Бен сказал, что с тех пор, как её похоронили, он видел тётю Джесси дважды. Он действительно её видел? Или ему померещилось?
Позже я нашла Бена на его огородике. Он стоял, наклоняя голову то влево, то вправо.
– Как по-твоему, они прямые? – спросил он. – Вот это третье растение, тебе не кажется, что оно кривое?
– Они все в полном порядке, Бен. Им не обязательно быть прямыми.
– Нет, обязательно.
Бен решил выращивать в своём огородике только бобы и очень бережно относился к своей грядке. Ему нравилось, чтобы там всё было, как по линейке, и он не позволял там расти никаким сорнякам. Он проверял свои бобы по два-три раза в день, и стоило ему обнаружить хотя бы крохотную травинку, пытающуюся там прорасти, как он кричал:
– Откуда ты вылезла? Ну-ка, марш отсюда!
Однажды, когда Бен был помладше, он сказал тёте Джесси, что ему также нужен «другой сорт бобов».
– И что это за сорт? – удивилась тётя Джесси.
– Человеческие бобы.
Тётя Джесси объяснила, что человеческих бобов не бывает. Есть просто люди. Бен внимательно выслушал её и сказал:
– Но, может, это действительно человеческие бобы. Например, если взять маленькое человеческое яйцо, посадить его в землю и поливать, оно прорастёт.
– И во что оно прорастёт? – спросила тётя Джесси.
– В человеческий боб, конечно.
Бен спросил, куда я собралась, на тропу или куда-то ещё.
– Да, – ответила я, – только никому не говори.
– Она, наверно, уже длинная, Зинни, – произнёс он. – А ты думала о том, что, когда она будет длиной в пять или десять миль, тебе придётся пройти пять или десять миль, чтобы расчищать её дальше, а потом снова идти назад пять или десять миль? А когда она будет в длину пятнадцать миль? Или шестнадцать? Или…
– Как-нибудь справлюсь, – ответила я.
Если честно, я даже не думала об этом. Лучше бы он об этом не упоминал, ведь теперь эта мысль весь день не будет давать мне покоя.
– Может, ты встретишь там дядю Нейта, – сказал Бен. – Он навещает свою милашку.
– Неправда.
– Нет, правда, Зинни. Он так и сказал: «Пожалуй, пойду проведаю мою милашку».
– Он шутит.
– Нет, не шутит.
– Шутит.
– Бен, ты видел тётю Джесси… недавно?
– Угу.
– Где? Что она делала?
Бен поковырял землю.
– Она просто гуляла, у сарая.
– Она тебя видела? Она что-то сказала?
– Нет.
– Наверно, тебе это померещилось, – предположила я.
– Неправда, ничего мне не померещилось.
Похоже, он даже не парился по этому поводу. В свои девять лет он считал вполне обычным делом видеть, как его мёртвая тётя Джесси расхаживает по ферме.
Я зашагала по тропе дальше. Дёргая сорняки, я думала о том, можно ли на самом деле увидеть мёртвого человека. Мне стало жутко завидно, что дядя Нейт и Бен видели её, а я нет. Может, я недостаточно усердно выглядывала её? Эх, вот если бы и мне её увидеть! Я даже вздрогнула при этой мысли. Увидеть её лицо, увидеть её странную походку, как она, бывало, ходила – медленно, быстро, медленно, быстро!
Когда на обратном пути я приблизилась к сараю, ко мне подошёл Бен. Мы увидели, как от фермы отъезжает грузовик Джейка.
– Снова он? – удивился Бен. – Ведь он уже был здесь сегодня!
На крыльце Мэй, Гретхен, Бонни, Уилл и Сэм столпились вокруг другой картонной коробки – на этот раз большой, высотой около фута.
– Что это, что это, что это?! – воскликнул Бен.
Мэй смерила меня колючим взглядом.
– Угадай, – сказала Бонни. – Это от Джейка.
В коробке на охапке сена лежала черепаха около семи дюймов в длину. Вернее, лежал её панцирь – высокий, округлый и чёрный с восемью оранжевыми пятнышками. Никаких признаков головы не было видно.
– Она живая? – спросил Бен.
– Джейк сказал, что живая, – объяснила Гретхен. – Вообще-то это он. Ещё Джейк сказал, что его зовут Поук и что он предсказатель погоды. Если Поук втягивает голову внутрь панциря, значит, погода будет хорошая. Если Поук высунет голову или начнёт ползать, значит, пойдёт дождь.
– Но ведь это полная ерунда, – сказал Бен. – Вам не кажется, что он скорее высунет голову в хорошую погоду и втянет её, когда пойдет дождь?
– Я всего лишь говорю то, что сказал Джейк, и всё, – фыркнула Гретхен.
В этот момент черепаха высунула голову, и в следующее мгновение на его панцирь упала капля дождя.
– Могу я взять её себе? – спросил Бен, вытаскивая черепаху из коробки.
– Положи на место. Это для Зинни, – сказала Бонни.
– Почему для Зинни?
– Потому что Джейк так сказал.
– Но почему для Зинни?
Мэй закатила глаза.
– Это потому, что она, как малый ребёнок, собирает все эти дурацкие штуковины. Да он принесёт любой старый мусор, какой только найдёт, и отдаст его Зинни, чтобы от него избавиться. Это просто позор!
Той ночью сверчок прощебетал сто двенадцать раз за одну минуту.
Я разделила это число на четыре, прибавила тридцать семь и получила шестьдесят пять. Встав с кровати, я спустилась на кухню и проверила прикреплённый к окну термометр. Он показывал ровно шестьдесят пять градусов по Фаренгейту.
Конец ознакомительного фрагмента.