Тайная тропа
Шрифт:
Иногда я ложилась навзничь в траву, смотрела на облака и слушала шум густых тёмных лесов, что раскинулись позади меня. Тропа изгибалась в направлении этих лесов, и какая-то часть меня сгорала от желания войти в них, чтобы увидеть, куда приведёт тропа, другая же часть была трусливой. Ведь кто знает, что там может меня ожидать?
Расчистка тропы в тот день шла медленно. По дороге домой, когда я зашла за поворот, откуда была видна наша ферма, я заметила рядом с сараем грузовик мистера Буна. Когда его жена и Джейк отсутствовали, одинокий мистер Бун частенько приходил к нам домой. Но мы не видели его с тех пор, как его жена и Джейк вернулись, и я удивилась, увидев его грузовик.
Спустившись по склону холма, я сначала заглянула в огород, чтобы проверить недавно высаженную помидорную рассаду, а затем направилась к дому. Хотя это и был грузовик мистера Буна, но к нам заглянул вовсе не мистер Бун.
Глава 8
Бутылочные пробки
– Угадай, кто на крыльце, – сказала Бонни.
– Мистер Бун, – ответила я.
– А вот и неверно.
– Тогда миссис Бун.
– Тоже неверно.
– Тогда кто же это?
– Угадай.
От Бонни невозможно добиться прямого ответа.
Вся наша семья была на крыльце, даже дядя Нейт, и с ними был Джейк Бун. Все трещали без умолку, засыпая его вопросами, как будто это сам Элвис Пресли заглянул к нам в гости. Мэй устроилась на качелях рядом с ним, мечтательно на него глядя, и крутила ленточку в волосах. Они не сразу заметили меня.
– Так ты работаешь в магазине миссис Флинт? – спросил папа.
– Да, сэр, – ответил Джейк.
– И сколько же тебе платят? – довольно грубо спросил дядя Нейт. С тех пор, как умерла тётя Джесси, он порой бывал несдержан и сварлив, как будто люди раздражали его тем, что просто живы.
Джейк назвал ему свою почасовую оплату.
– Да это грабёж среди бела дня! – воскликнул дядя Нейт.
– Это минимальная заработная плата, – ответил Джейк.
– Грабёж. Да я в жизни не зарабатывал столько за целую неделю, чёрт побери. Инфляция, чёрт её подери. Этих политиков нужно взашей гнать из страны. Мы должны…
– Привет, Зинни! – сказал Джейк. Он встал, и качели ударились ему в спину. Мэй одарила меня кислым взглядом.
– Ты можешь остаться на ужин, – предложила мама.
Джейк поблагодарил её, но сказал, что ему пора на работу.
– В это время дня? – удивился дядя Нейт. – В это время магазины должны закрываться. Их вообще нельзя открывать в субботу вечером. Люди должны сидеть дома, заниматься домашними делами, проводить время со своей семьёй. Ты так и скажи миссис Флинт, слышишь?
Джейк сошёл с крыльца и ткнул меня в бок.
– Мне даже не верится, Зинни. Ты так изменилась.
Мэй увязалась за ним следом, словно хвост.
– Джейк, я тоже изменилась? – спросила она.
– Нисколечко, – ответил он, и Мэй покраснела. – Хочешь посмотреть мой грузовик, Зинни?
– Грузовик твоего отца? – сказала я. – Я его видела раньше.
– Хочу показать тебе кое-что.
– Я тоже с вами, – заявила Мэй.
На полу грузовика стояла маленькая картонная коробка. Джейк передал её мне.
Мэй потянулась за коробкой.
– Давай я открою.
На что Джейк сказал:
– Это для Зинни.
– Для Зинни?? – Мэй отпрянула, как будто он ударил её, а когда я открыла коробку, сказала: – Крышечки от бутылок?
– Ты всё ещё их собираешь? – уточнил Джейк.
– Угу. – Я не знала, что ещё сказать. Я не знала, что думать о Джейке и его подарке.
– Крышечки от бутылок? – повторила Мэй, как будто эти слова прилипли к ней.
Джейк покатил прочь. Мэй нежно помахала вслед удаляющемуся грузовику.
– Честно скажу, Зинни, ты уже не маленькая, чтобы собирать бутылочные пробки. Это просто позор. Стоя с тобой рядом, можно сгореть от стыда.
Мне вспомнился Томми Салями. Его настоящее имя было Том Саломе, но даже он называл себя Томми Салями. Три года назад он учился в школе в одном классе с Мэй, но всякий раз, когда он видел меня, то что-нибудь мне дарил. Разные мелочи: пластиковое колечко из коробки с хлопьями; старую бутылку из его сарая; или ржавый ключ, который он нашёл на дороге. В моих глазах это были подлинные сокровища. У меня голова шла кругом, стоило мне только подумать о нём.
Он обычно говорил очень странные вещи. Например, мог спросить у меня, видела ли я когда-нибудь, как ходят деревья, и хотела ли я когда-нибудь стать аквариумом.
– Аквариумом? – спросила я. – Ты имеешь в виду что-то, что в нём плавает… рыбок?
– Нет, я имею в виду весь аквариум. Всё: вода, растения, рыбы, улитки… аквариум.
Я боготворила Томми Салями. Я думала о нём днём и ночью, мечтала о нём и писала его имя во всех своих школьных учебниках. Да что там! Я считала, что это Томми Салями вешает на небо Луну и звёзды; вот каким великим я его считала.
Затем однажды я увидела, как он шагает по дорожке к нашему дому. У меня перехватило дыхание: Томми Салями шёл ко мне домой! Томми Салями шёл ко мне. Быстрее, чем собака может облизать миску, я причесала щёткой волосы, сменила блузку и сбежала по лестнице вниз. Я распахнула дверь и там, на крыльце, увидела Томми Салями. Рядом с ним стояла Мэй.
Я заползла обратно в дом и, натыкаясь на мебель, вышла наружу через заднюю дверь. Я прошлась по дороге и стала ждать. Один час. Два часа. Наконец, увидев, как уходит Томми Салями, я пошла обратно к дому.
– Зинни? – удивился он. – Откуда ты?
Я не ответила. У меня не было слов.
– Я в долгу перед тобой, – признался он. – Должно быть, ты замолвила за меня перед Мэй словечко. Она согласилась пойти со мной на танцы. Как тебе это? – У него была такая широкая улыбка, что можно было подумать, будто у него во рту набор дополнительных зубов. – Ты просто душка, Зинни.
Я же подумала о Зинни Тейлор совсем другое: идиотка. Я была готова сквозь землю провалиться от стыда. Я не сомневалась, что не переживу этого унижения и этой ночью умру во сне. Я чувствовала себя жалким плевком, полным ничтожеством.