Тайная власть
Шрифт:
Дело осложнялось тем, что распутывать все приходилось Гарвуду одному. Старик никого в помощь ему дать не мог. В данный момент все остальные были на заданиях, а лишних людей в агентстве он не держал. Да и сам Старик смог провести с Гарвудом только пару часов и отправился улаживать дела с последствиями операции по освобождению танкера «Сиена стар». Перед этим он вышел, долго говорил по мобильному, а затем вернулся и протянул Гарвуду листок с адресом Билла Уайза:
– Поезжай, он тебя ждет.
– Кто он такой?
– Просто хороший человек. Работал в Управлении, много знает. Я рассказал
Гарвуд начал спрашивать, чем занимался этот Уайз в управлении и почему он такой особенный, но Старик его оборвал:
– Извини, но мне нужно ехать. Встретишься с ним и сам узнаешь.
И вот сейчас, находясь у дома, Гарвуд заметил хорошо замаскированные камеры наблюдения. Конечно, криминальная обстановка в районе была далека от идеальной, но, скорее всего, причина тут была другая. Видимо, у Билла Уайза были основания опасаться вражеских происков.
Глава 16
Билл Уайз поразил Гарвуда своим видом. Это был гибрид Санта-Клауса с самым крутым байкером из «Ангелов ада». Седоволосый, с густой седой бородой, он возвышался над Гарвудом на добрых десять-двенадцать сантиметров и был, наверное, тяжелее килограммов на тридцать.
Из одежды – черные джинсы, такого же цвета ботинки фирмы «Фрай» и выцветшая футболка с символикой клуба «Даллас ковбойс». На правом запястье медный браслет из тех, что некоторые носят от артрита, а на левом – дорогие швейцарские часы «Панерай» для дайвинга.
Впустив Гарвуда, он быстро глянул на улицу и закрыл дверь. Затем протянул руку.
– Спасибо, мистер Уайз, что согласились меня принять, – произнес Гарвуд.
– Во-первых, я доктор Уайз, – поправил он с улыбкой, – а во-вторых, давайте без формальностей. Для меня достаточно слов Персика, что вы в порядке.
Старика, когда он работал в Управлении, все очень уважали и, видимо, поэтому дали ему такое симпатичное прозвище, Персик.
Уайз жестом показал Гарвуду следовать за ним и повел по своему обширному дому. На стенах повсюду фотографии. Гарвуд понял, что хозяин дома много путешествовал по миру. На одной он был запечатлен с автоматом в окружении воинов-туземцев. А еще из них было ясно, что Уайз – аквалангист, пилот, скаут-орел, фотограф, мотоциклист, автомобильный гонщик и охотник.
– Вы охотитесь? – спросил Уайз, заметив, как Гарвуд внимательно рассматривает одну фотографию.
– В последнее время исключительно на двуногих.
Уайз усмехнулся и, сдвинув вбок тяжелую дверь, пригласил его в главную часть дома, напоминающую пентхаус. Под потолком стальные фермы, бетонный пол покрыт эпоксидкой. Прямо за дверью стояли в ряд три великолепно отреставрированных ретро-автомобиля-внедорожника. Зеленый «Лендровер» 1960 года, сталисто-серый «Интернэшнл харвестер скаут» 1970-х и белый джип «Гранд вагонер» с деревянными панелями 1980-х годов. За ними – несколько старых мотоциклов в разном состоянии восстановительного ремонта. Гарвуд узнал «Триумф Бонневиль», «Индиан» и «Крокер».
– Вы это все сами… – спросил Гарвуд, имея в виду реставрацию раритетов.
– Да, – ответил Уайз. – С детства люблю возиться с механизмами. Но сейчас эта возня мне обходится очень дорого.
Гарвуд
Осмотренная часть помещения заканчивалась огромным, от пола до потолка, застекленным выставочным стендом со старыми пишущими и швейными машинками. Дальше шло собственно жилище Билла Уайза, включающее в себя чистую, сверкающую стальными поверхностями кухню, большую библиотеку со шкафами высотой четыре метра, занимающими всю заднюю стену, гигантский чертежный стол, служащий ему письменным. На стене рядом в рамках множество дипломов, среди которых Гарвуд разглядел диплом доктора философии по психологии, а также благодарственные грамоты из армии и спецназа. Дальше располагалась гостиная с массивным диваном и баром, как будто взятым из небольшого ирландского паба. И следом спальня.
– Что-нибудь выпьете? – спросил Уайз, заходя за стойку.
– А что у вас есть?
– Виски и холодный чай.
– Тогда, пожалуйста, холодный чай, – сказал Гарвуд.
– Ну а я выпью виски, – сообщил Уайз, доставая два бокала и ставя их на стойку. – Сегодня холодный чай у меня не пойдет.
Внимание Гарвуда привлек висящий за баром яркий коллаж с портретом Джорджа Вашингтона. Ему показалось, что он узнал художника.
– Это ведь Пенли?
– Да, – ответил Уайз, протягивая ему напиток. – Большой художник и еще больший патриот. Я открыл его несколько лет назад и теперь стараюсь посещать все выставки. Творчество Пенли помогает мне преодолевать комплекс пенсионера.
– А что у вас была за работа в Управлении? – спросил Гарвуд.
Уайз глотнул виски:
– Ну, давайте назовем мою специальность «военной антропологией». В армии я служил в войсках специального назначения. Считаю, что именно там получил и среднее, и высшее образование, где профилирующим предметом было искусство убивать.
– Как солдаты в бою?
– Не только солдаты, но и сотрудники правоохранительных органов, бандиты, разного рода наемные убийцы, психопаты, националисты, террористы. Представляете, я их всех изучал.
– Любопытно.
– Да, интересный предмет, стимулирует к размышлениям. В частности, я показал, насколько увеличились в бою потери противника, когда в армии при подготовке перешли от мишеней с кругами на силуэты. И еще у меня есть работа о серийных убийцах. Как они выбирают жертвы и места нападения. Успех в бою определяет не только сноровка, но и ум. Вы скажете, это банальность, и будете правы. Но среди тысячи бойцов найдется один обладающий редким талантом. Этому нельзя научить. Вот я отыскивал таких.
– То есть вы отбирали для спецназа наиболее эффективных убийц?
– Ну, это звучит примитивно. Понимаете, спецназ предназначен не только для уничтожения противника. Они должны уметь проникать на территорию других государств, взаимодействовать с повстанческими группами. Моя задача была повысить их боевой потенциал. Потом меня заметили люди из Лэнгли и перевели к себе.
Уайз глотнул еще виски.
– Там вы продолжили заниматься тем же, что и в армии? – спросил Гарвуд.
– Да, но с гораздо большими возможностями.