Тайная война воздушного штрафбата
Шрифт:
Впрочем, надо было признать, что в выданном ему накануне на складе новеньком французском камуфляже и в высоких ботинках на шнуровке новоиспечённый пилот наёмных ВВС выглядел весьма эффектно.
На улице возле автобуса, который должен был доставить утреннюю смену лётчиков на аэродром, Нефёдов встретил знакомого пилота вертолёта. Напалмовый Джек, похоже, весьма успешно травил анекдоты, ибо вокруг него все хохотали. Сам же он оставался невозмутим. Вертолётчик ещё не успел нахлобучить свою сорокавёдерную ковбойскую шляпу и огромные солнцезащитные очки. Неожиданно выяснилось, что под шляпой герой вестернов скрывает редеющую шевелюру, а под очками — усталые глаза отставного офицера в небольшом чине, не сделавшего карьеры вопреки честолюбивым надеждам. Впрочем, надо было отдать ему должное — дядька очень старался невозмутимыми шуточками перебороть или, во всяком случае, скрыть от сослуживцев постоянно гложущее его разочарование и страх перед предстоящим очередным днём дикого родео над полными опасностей джунглями.
Когда Борис подошёл к автобусу, Напалмовый Джек уже успел на полную мощность включить свой англосаксонский юмор. Он как раз заканчивал рассказывать какой-то комичный эпизод из своей недолгой службы во Вьетнаме.
— Одним словом, господа, винтокрылая кавалерия там была нужна всем — и славным парням из морской пехоты, которые вызывали нас при малейшей заварушке, и партизанам дедушки Хо, которые охотились за нашими «ирокезами» [32] почище краснокожих, чтобы снять скальпы с пилотов и получить за них хорошую награду…
32
Белл UH-1 «Ирокез» — американский многоцелевой вертолёт.
В автобусе Напалмовый Джек уселся рядом с Нефёдовым и переспросил, памятуя о первом их разговоре, с некоторым, как Борису показалось, вызовом и даже обидой:
— Значит, вы только что из Нью-Йорка?
— Верно.
— Ну и как там у вас в Нью-Йорке?
— Бурлит. А у вас как?
— А что же у нас? Мы люди маленькие, живём тихо, незаметно. Не то что вы там, в Нью-Йорке.
В словах вертолётчика чувствовалась злая ирония и даже обида, если не в адрес Бориса, то во всяком случае города, в котором он, похоже, не был очень давно. В их прошлую мимолётную встречу Напалмовый Джек пребывал в другом настроении. Если при первом знакомстве он показался Борису флегматичным философом-фаталистом, то на этот раз выглядел агрессивным и подозрительным.
— Ну, положим, вы здесь не главные тихони на земле, — усмехнулся в ответ Борис. — Мы по ту сторону океана наслышаны о ваших делах… Поэтому-то я и посчитал за честь присоединиться к вашей «священной войне».
Сам того не ведая, Борис случайно попал в самую точку. Реплика нового знакомого определённо понравилась вертолётчику. Он истолковал её, как верный пароль по системе «свой-чужой». Собеседник Нефёдова помолчал. Что-то обдумал. Может быть, решал — можно ли доверять малознакомому человеку. Но как видно, всё-таки решил, что можно. Вертолётчик вдруг положил Борису руку на плечо.
— Это правда. Мы тут действительно ведём священную войну. Правда, о нас много пишут чепухи… журналисты, — с горечью посетовал наёмник. — Называют отбросами цивилизации. Поганенькие интеллигентские писаки рассказывают в своих газетёнках, что мы, мол, за деньги готовы убивать кого угодно. Мерзкая ложь! У меня на врагов особый нюх. Я любого комуняку или русского за милю учую (вертолётчик похлопал по кобуре с тяжёлым восьмизарядным кольтом). Вы ведь уже успели убедиться, сэр, что мы здесь защищаем Америку, весь западный мир от большевиков, как и во Вьетнаме. — Последнюю фразу он произнёс вполне утвердительно. Будто не сомневался в ответе. Голос вертолётчика зазвучал мрачно и торжественно, как на похоронах: — В Европе уже всем тайно заправляют коммунисты. Их тайные агенты взяли под контроль даже ООН. Если мы здесь, в Африке, в Индокитае и в других местах не выжжем напалмом гнёзда этой заразы, то в конце концов красные придут в ваш Нью-Йорк, перевешают всех капиталистов, а в центре Манхэттена на пятой авеню будут устраивать свои первомайские демонстрации и военные парады. Продажные нью-йоркские щелкопёры по приказу из Москвы уже готовят вторжение.
— Неужели даже ООН? — изобразил искреннее удивление Нефёдов, чтобы потрафить разоблачителю мирового большевистского заговора.
— ООН — это коммунисты. У Тан [33] — коммунист, это совершенно точно известно. Я не слишком люблю местного правителя Моргана Арройю. Конечно, он редкий ублюдок, даже нас, тех, кто его защищает, обворовывает. Но он порвал отношения с СССР и вырезал местную ячейку компартии. Сейчас Арройя борется с партизанами, которым Москва недавно начала тайно поставлять современное оружие, включая переносные зенитно-ракетные комплексы. А ООН, вместо того чтобы помочь Арройе в его священной борьбе с большевизмом, блокирует своими вооружёнными силами поставки оружия местному режиму. И США формально поддерживает в этом Организацию Объединённых Наций. Из чего можно сделать вывод, что министр обороны США Макнамара тоже тайный член Коммунистической партии. Теперь вы понимаете, сэр, какой крестовый поход мы здесь начали!
33
Маха Тхрай Ситху У Тхант или У Тан — Генеральный секретарь Организации Объединённых Наций с 1932 по 1971 г.
Напалмовый Джек рассказал, как накануне ведомое им звено вертолётов внезапно появилось над деревней, жители которого, по рапортам разведки, помогали партизанам. Едва показавшись на горизонте, воздушные каратели стремительно достигли границ приговорённого селения. По приказу командира группы пилоты пяти вертолётов одновременно сбросили на дома и в панике бегущих по улицам людей полторы дюжины рыбообразных серебристых канистр. Пять секунд тишины. И деревушка исчезла в сплошной полосе ярко-оранжевого пламени 70 ярдов шириной и три четверти мили длиной.
— Нет изящнее оружия, чем напалм, — со знанием дела заключил свой рассказ вертолётчик.
— А вы уверены, что жители этой деревушки действительно помогали партизанам? — поинтересовался Борис.
— Сразу видно, что вы человек тут новый и никогда прежде не участвовали в антипартизанских операциях, — с чувством собственного превосходства ответил вертолётчик, глядя на Бориса свысока, как на несмышлёныша. Затем пояснил с подчёркнутой сухостью: — Достаточно того, что в этом квадрате видели партизан… Вы сами скоро перестанете обращать внимание на всякие пустяки. Нет ничего плохого в том, чтобы стереть с лица земли базу партизан, пусть даже потенциальную.
Последняя фраза новичка явно разочаровала «крестоносца». В глазах его появилось сожаление. А потом он и вовсе надел солнцезащитные очки, давая понять, что пока новобранец не наберётся нужного опыта, им больше не о чем говорить.
Борис же представил, как этот тип с наслаждением потягивал пиво прямо за штурвалом по дороге на базу, возбуждённо обсуждал с другими членами экипажа подробности хорошо сделанной работы, а за его спиной дымилась сожжённая им мирная деревня, и почувствовал омерзение к этому человеку.
На аэродроме Нефёдов нашёл командира эскадрильи передовых авианаводчиков майора Робина Иглза. Нефёдов уже знал, что пилотов этого авиакрыла здесь все считают смертниками, ибо немногим, кто попал сюда, везёт совершить положенные десять вылетов и уцелеть. Не случайно эскадрилья называлась «Чёрные авианаводчики».
Командир эскадрильи с кислой миной осмотрел новичка и напрямик поинтересовался:
— Они что, не могли прислать мне кого помоложе? Вы-то сами понимаете, сэр, на что подписались? Ваш предшественник пробыл у меня три дня. Зенитный снаряд. Правда, у парня имелась медицинская страховка. Наши боссы даже напоследок пообещали покалечившемуся бедняге, что в Германии врачи ему сделают хороший глаз. Совсем будет незаметно, что он нейлоновый…