Тайная жемчужина
Шрифт:
Флер чувствовала себя в этот день почти счастливой.
Они с леди Памелой уехали сразу же после завтрака и должны были вернуться только к обеду. Герцог же с ними не поехал.
– Тимоти подарили кирпичики. Я попрошу папу, чтобы он мне подарил такие же, – заявила Памела, когда дети спустились в гостиную.
Вскоре Тимоти со своими братьями и гостями отправился играть на лужайку перед домом. Взрослые, последовавшие за ними, какое-то время с улыбкой наблюдали за их играми. Наконец мистер Чемберлен,
– Мы с мисс Гамильтон хотели бы немного погулять.
Надеюсь, после этого нам подадут чай?
Он предложил Флер руку, и они направились к розарию, находившемуся за домом.
– Как весело сейчас детям, – с улыбкой заметила Флер. – А Тимоти просто счастлив.
– Верно, – кивнул мистер Чемберлен. – Ведь человеку только раз в жизни исполняется семь лет. Завтра он снова будет буйствовать, как обычно. Но я надеюсь, это у него когда-нибудь пройдет. – Флер рассмеялась.
Они проходили мимо розовых кустов. Неожиданно мистер Чемберлен остановился и, повернувшись к Флер, осторожно поцеловал ее в губы.
– Мне так не хватает вас, – сказал он.
Она улыбнулась.
– Если бы вы не были заняты днем, – продолжал Дункан, – я постоянно приезжал бы в Уиллоуби-Холл, чтобы видеться с вами.
Он прикоснулся к ее губам кончиками пальцев.
Она посмотрела прямо ему в глаза и проговорила:
– Не надо, мистер Чемберлен, не надо, пожалуйста.
– Может быть, я не нравлюсь вам?
Она помедлила с ответом. Наконец сказала:
– Я не могу.
– Вы испытываете нерасположение ко мне? Или к моим детям?
Флер отрицательно покачала головой и прикусила губу.
– Есть какие-то препятствия? – допытывался он.
Она потупилась, думая о том, что вскоре ее, возможно, обвинят в убийстве и воровстве. К тому же она лишилась девственности… Причем по своей вине.
Она кивнула.
– Непреодолимые препятствия?
– Да. – Флер посмотрела ему в глаза и увидела в них печаль. – Совершенно непреодолимые, сэр.
– Что ж, я понял вас. – Он улыбнулся. – Не будем больше об этом говорить. А розарий.., розарий был гордостью моей жены. Мне тоже здесь очень нравится. Я люблю сидеть тут и читать, когда дети в доме. Нам, наверное, пора выпить чаю, мисс Гамильтон.
– Да, благодарю вас.
Все очарование этого дня внезапно исчезло. Флер, конечно же, чувствовала, что мистер Чемберлен готов объясниться в любви, и все же это произошло слишком неожиданно. Она понимала, что обидела его, и ей было очень неловко: ведь он мог не правильно ее понять…
Вернувшись из розария на лужайку, они увидели герцога Риджуэя, беседовавшего с мисс Чемберлен. На плече его светлости сидела Памела.
– Вы явились прямо к чаю, Адам, – сказал мистер Чемберлен, протягивая гостю руку. – Добро пожаловать на день рождения Тимми.
– Папа, я бегала быстрее всех! – пронзительно закричала Памела. – А из мальчиков быстрее всех бежал Уильям, пока не упал.
Вскоре Флер с мисс Чемберлен повели детей в дом.
Герцог Риджуэй возвращался в Уиллоуби-Холл верхом на Ганнибале. Памела сидела в седле перед ним, и он, обнимая дочь одной рукой, слушал ее болтовню. Флер же ехала в экипаже. Герцог старался не думать о гувернантке, но вспоминал о ней снова и снова. «Она прекрасно относится к Памеле», – думал он.
Конечно, герцог и сам пытался доставить дочери радость и всегда, когда бывал дома, с удовольствием возил ее в гости к детям соседей. Но, к сожалению, он часто уезжал из Уиллоуби и чувствовал себя виноватым перед Памелой.
Девочка неожиданно обернулась и провела пальчиком но шраму на щеке герцога.
– Папа, а было очень больно, когда тебя ранили?
– Да, думаю, что очень. Но я почти не помню этого.
Памела снопа провела пальцем по шраму, а потом стала что-то тихонько напевать.
Герцог же вспоминал разговор с соседом.
– Дункан, вы, кажется, грозились лишить меня гувернантки, – сказал он, когда они уже прощались.
Чемберлен молча развел руками.
– Похоже, вы отказались от этой идеи? – улыбнулся герцог.
– Увы, Адам, пришлось отказаться, – с грустью в голосе ответил друг.
Дункан Чемберлен действительно был его другом, и герцогу хотелось, чтобы он был счастлив. Четыре года назад умерла жена Дункана, и Флер могла бы стать прекрасной приемной матерью для его детей.
Герцог очень огорчился, узнав, что Флер отказала его другу. И в то же время он чувствовал, что еще больше огорчился бы, если бы она приняла предложение Дункана, если бы согласилась стать его женой.
Но почему Флер ему отказала? Может быть, она чего-то боится? Чего именно?..
Герцог решил серьезно поговорить с гувернанткой.
– Папа, а ты кого-нибудь убил? – услышал он голосок Памелы.
– На войне? Да, боюсь, что так. Но я не горжусь этим.
Не могу отделаться от мысли, что у тех людей были мамы, возможно, жены и дети. Война – это ужасно, Памела.
Она прижалась щечкой к его груди:
– Я очень рада, что никто не убил тебя, папа.
Он еще крепче ее обнял.
Покинув конюшни, герцог с Памелой направились к дому. Увидев гувернантку, только что выбравшуюся из экипажа, герцог окликнул ее:
– Мисс Гамильтон!
Она остановилась и вопросительно посмотрела на него.
– Мисс Гамильтон, зайдите завтра в библиотеку. Сразу же после завтрака, пожалуйста.
Флер побледнела. Она почувствовала, что предстоит очень неприятный разговор.