Тайник. Сборник детективных рассказов
Шрифт:
Да, такой расклад дел меня явно не устраивал, потому что перспектива ещё одних суток войны с соседями меня не прельщала. Но и тратить время на написание заявлений, которые никто сегодня читать не будет, тоже не хотелось. Поэтому я попрощалась с дежурным и отправилась обратно домой.
Шла я на ватных ногах. Мне душили гнев и бессильная злоба на соседей, которые каждый день портят мне жизнь. А ведь я въехала в новую квартиру всего-то три дня назад и уже готова бежать из неё на край света, лишь бы не видеть, а точнее, не слышать, своих громогласных соседей с двенадцатого этажа!
Ох, что же мне делать? Может
Надеюсь, там, на небесах, услышат мою скромную просьбу и выполнят её, ведь я так мало прошу! Ну, пожалуйста!
И чем ближе я подходила к своему дому, тем медленней становился мой шаг. Я боялась возвращаться в квартиру, о которой так долго мечтала. Я боялась, что вместо вожделенного покоя вновь окунусь в царство шума и хаоса, который создают зловредные соседи. И подойдя к подъезду, почувствовала, что совсем не могу идти. Я опасалась, что мои нервы не выдержат, и я сделаю что-нибудь дурное. А этого нельзя было допустить. Поэтому нужно успокоиться и подумать о чём-нибудь хорошем. Например, и тибетских монахах, сохраняющих спокойствие и мирное расположение духа в любых ситуациях. Вот так и я сейчас должна себя чувствовать. Я – тибетский монах, медленно и чинно шествующий по улицам и не замечающий мирской суеты вокруг себя. Мои мысли далеко-далеко. В царстве тишины и покоя рядом с Буддой.
И уговаривая себя таким образом, я обошла вокруг дома, после чего снова вернулась к подъезду и смело вошла внутрь. И в ту же секунду, как я закрыла за собой дверь изнутри, все мои благие мысли и намерения улетучились без следа, потому что дребезжание сверхмощного перфоратора было слышно даже здесь.
Соседи с двенадцатого этажа были дома и продолжали свой ремонт.
Услышав эти звуки, я даже перестала думать, автоматически начав подниматься по лестнице наверх. Но чем выше я поднималась, тем громче были звуки соседского перфоратора, и мне начало чудиться, что я просто схожу с ума, и соседи сверлят не свои стены, а мой мозг, высверливая из него остатки благоразумия. И я поняла, что готова убить их, если это и есть цена тишины.
Осознав это, я остановилась. Идти домой было нельзя, потому что в этом нескончаемом ужасе грохочущих звуков я не смогу контролировать себя. И если проблему на данном этапе нельзя было решить мирным путём, то следовало подождать. Хотя бы завтрашнего дня, когда появится участковый и можно будет привлечь его к решению этих проблем.
А собственно, чего ждать до завтрашнего дня? Если мне всё равно не удаётся сегодня поработать, то лучше уж я проведу этот день в отделении полиции, где покараулю участкового и вернусь домой только в его сопровождении, чтобы он сам мог стать свидетелем того кошмара, который устроили мне соседи.
И я снова пошла по тому же маршруту, с которого только что вернулась. Но чем ближе я подходила к отделению полиции, тем больше сомнений закрадывалось в мою голову. Ведь дежурный чётко и ясно дал мне понять, что ждать сегодня участкового бессмысленно. И если я сейчас заявлюсь туда, то, по меньшей мере, вызову у него недоумение, а по большей, раздражение. И даже если он меня не выгонит, то, во всяком случае, посмотрит косо и в следующий раз не будет так любезно разговаривать. А наоборот, постарается избавиться от меня при первой же возможности. А злить того, у кого собираешься просить помощи и совета, глупо. А уж чем-чем, а глупыми поступками я не отличаюсь. Хотя именно сегодня мне так и хотелось совершить какую-нибудь глупость. Но только так, чтобы потом это не аукнулось мне в будущем неприятными последствиями.
В итоге я замедлила шаг и, не доходя по полицейского участка, повернула обратно.
Весь день я бродила по городу, заходя во все магазины подряд, но ничего не покупая. Мне просто нужно было отвлечься. И для этой цели прекрасно подошёл бы кинотеатр с его бесчисленными сеансами последних новинок кинопроката. Но здесь такой радости не было.
Единственный на весь город Дом культуры почему-то не транслировал никаких фильмов, ограничив свой репертуар спектаклями местной самодеятельности. Да и те шли лишь в вечерние часы по выходным дням.
В общем, податься мне было некуда.
Некоторое время я посидела в полупустом зале пиццерии и послушала местные сплетни, которыми делились две местные кумушки, сидевшие за соседним столиком. И на какое-то время я даже забыла о своих проблемах, заслушавшись, как эти две дамы обсуждают своих мужей.
Затем я снова прошла город вдоль и поперёк и даже провела пару часов на берегу реки, наблюдая за тем, мирно двигается вода и упавшие с дерева веточки плывут по течению, убегая подальше от берега и от своих корней.
Но когда начало темнеть, я поняла, что следует возвращаться обратно, как бы мне этого не хотелось, потому что вечерний холод уже начал пробираться под мою куртку и брюки. Я стала зябнуть и потому нехотя поднялась со своего места на берегу реки и пошла в сторону дома.
И тут в мою голову закралась шальная мысль. А почему бы сегодня мне не поступить так, как обычно поступает русский человек в стрессовой ситуации? А именно, напиться. Ведь если выпить побольше коньячку, то, глядишь, и репертуар «Радио Шансон» не покажется таким омерзительным. И вообще там иногда ставят очень неплохие песни. Жаль только, что иногда.
Время на часах ещё позволяло приобрести алкоголь в магазине, но внезапно я поняла, что не хочу пить в одиночестве, тем более под аккомпанемент соседского перфоратора или, ещё хуже, «Радио Шансон». Поэтому я пошла искать кафе-бар.
Вечером найти его было несложно, так как с его стороны постоянно доносилась громкая музыка и шумные голоса посетителей. И резонно было предположить, что люди заходят туда не только для того, чтобы купить по дороге домой свежих ватрушек. И хотя раньше я никогда не жаловала подобные заведения, так как у меня никогда не было времени на случайные знакомства, а также лишних денег, чтобы оплачивать разливную выпивку, в этот раз я решила сделать исключение.
И, прежде чем зайти внутрь, огляделась по сторонам, чтобы убедиться, что поступаю правильно и, не заметив косых взглядов, обращённых в мою сторону, потянула на себя ручку деревянной резной двери местного кафе.
И едва я оказалась внутри, как почувствовала атмосферу разгула и беспечности, царившую здесь. Подвыпившие посетители разговаривали на повышенных тонах, повсюду стоял сигаретный кумар, и ритмичная музыка, сопровождавшаяся бессмысленным текстом, в исполнении певицы уже не первой молодости, убедили меня в том, что я не зря долгое время обходила подобные заведения стороной. Но на сегодняшний вечер это место должно было стать единственным пристанищем для моей несчастной души, потому что альтернатива этому была куда хуже.