Тайник
Шрифт:
Войтех чувствовал, что им овладевает паника. Здесь ни Боукелика, ни Суриц не смогут вмешаться при всем желании. Они просчитались — и этот просчет только ускорит его смерть. А больше они для него ничего не смогут сделать.
— Пойдем, — сказал Герман. Он вышел из кабины и потянулся. Винтер с бородачом вышли следом и побрели к бархану, за которым исчез подрывник. Они опять увидели, как он плывет по волнам среди нагромождений засыпанных песком камней.
— Сколько времени можно работать на такой жаре? — испуганно спросил бородач.
— Это по-разному, зависит от степени акклиматизации. Лучше всего было бы работать
— А плавательный бассейн не хотите? — ухмыльнулся Герман.
— Я — нет, но вам он понадобится.
— Это уж предоставьте нам…
Неожиданно Клаус поднял руку. Он стоял у подножия терриконов, впереди перед ним расстилалось открытое пространство. Он остановился на полном ходу.
— Слышу ее, Герман! — заорал он.
Герман посмотрел на бородача, и оба вдруг радостно завопили.
— Тихо! — прикрикнул на них Клаус. — Прежде всего надо ее открыть, а там посмотрим.
Войтех не верил своим глазам. В оцепенении смотрел он, как Клаус неимоверно медленно обшаривает детектором песок перед собой. Вот он опустился на колени, отложил прибор и на коленях прополз несколько шагов. Осторожно стал руками отбрасывать песок. Песку в этом месте было едва на полметра, под ним просвечивал камень.
— Она у меня! — Клаус не двигался, рук его они не видели. — Пехотная мина!
— Не соединена ли она с остальными? — спросил бородач.
— Не знаю, пока ничего не видно…
Он снова стал осторожно отбрасывать песок. Время тянулось бесконечно. Солнце безжалостно обжигало плечи. Наконец Клаус поднялся, в руке он держал круглый предмет с несколькими выступами.
— Усики полностью заржавели и занесены пылью, с другими минами она не соединена. Скорее всего, они просто заминировали подходы, а устраивать тут минное поле у них не было времени.
— Значит, Альдо может лететь за остальными? — воскликнул недоверчиво Герман.
— Может, — кивнул Клаус и осторожно положил мину на песок. — И принеси пива, меня жажда замучила!
Они побежали обратно к вертолету. Выгрузили два ящика пива и кучу всякого инструмента.
— Остальное потом, — улыбнулся вдруг приятельски Герман Войтеху. — Получите отличное снаряжение, доктор, такое не снилось вашей геологической разведке.
Пилот запустил двигатель, вихрь песка и пыли обрушился на них, напрасно они пытались закрыть руками головы и лица. Смерч сбил их на колени. Когда они опять поднялись, вертолет уже исчезал за барханами, удаляясь к северу.
Тишина, только мягкое шуршание песка.
Жара и зной.
Почти одновременно они открыли банки с пивом.
— Вас даже не интересует, что мы тут ищем? — спросил Герман. Неожиданно он стал нормальным человеком. Враждебность и озлобленность минувших недель словно испарились.
Доктор Винтер молча посмотрел на него, потом выпил.
— Клад ищете, что же это может быть еще? — сказал он с иронией.
Бородатый перестал пить, а Герман только согласно кивнул головой.
— Ну что там с пивом? — заорал издали Клаус, но голос его звучал неестественно тихо, приглушенный жарой и подушками песка. Они снова пошли по направлению к терриконам. Клаус стоял на коленях и откапывал следующую мину. — Возможно, они уже безвредны, песок и жара все сожрали, но верить этому… — Он поднялся и пошел к ним за пивом.
— Не преуменьшай опасность, теперь нельзя допускать никакой случайности. Этот старый хлам иногда опаснее всего, — сказал Герман.
— Загнешься тут, раньше чем прилетит Альдо, — добавил деловито бородач. — Здесь тебе никто не поможет.
Незадолго до полудня в небе появился вертолет. Жара стала невыносимой. Едва он приземлился, люди бросились под защиту его тени.
— Прежде всего поставьте палатку! — приказал Герман, когда группа из пяти человек вышла и стала выгружать имущество.
Небольшой дизель-генератор, легкий складной ворот, используемый при добыче полезных ископаемых, и два сильных прожектора.
Клаус неподвижно лежал в тени под вертолетом и отдыхал. Он успел отрыть семь противопехотных мин, а остальные его еще ждали.
— Все в порядке? — спросил Герман пилота.
— Конечно. Примерно в тридцати километрах к северу мы увидели караван верблюдов и больше ничего. На судне все с ума сходят от радости!
Винтер устало закрыл глаза. Он сидел в тени, прислонившись к колесу вертолета, горячий песок вокруг дышал зноем. Но здесь было все же лучше, чем на солнце. Он не мог опомниться, у него не укладывалось в голове. Мины! Здесь действительно были мины. Значит ли это, что он нашел то самое место? Что в нескольких шагах от него спрятан фантастический клад? Время от времени он посматривал на парней, которые на полуденной жаре ставили легкую просторную палатку. Она была цвета грязной охры и почти сливалась с местностью. Ему вдруг показалось, что он оказался где-нибудь на буровой и готовился к обычной своей геологической работе. Все приметы опасности исчезли — ни масок, ни автоматов, только группа дружно работающих молодых парней. Сама молодость. Анекдоты и ругательства, но никто не обижается, всеми владеет одинаковая горячка. Золото! Девяносто восемь ящиков и две бочки золота. Осталось только откопать их и погрузить. Вертолету придется совершить несколько рейсов. А как только с этим закончат…
Он разложил карту и начал изучать обозначенную трассу. Однако теперь его уже не интересовали показания магнитометра. Способен ли он добраться отсюда до Доуза? Пройти сорок километров по пустыне? Как только упадут сумерки и все займутся вскрытием шахтного ствола, ему, возможно, удастся сбежать. Ночью его не обнаружить, и он мог бы идти до рассвета. Днем — зарыться в песок. Следующей ночью он доберется до Доуза. Но реально ли это? Не найдут ли они его днем с вертолета по глубоким следам на песке? Если бы с ним была Генрика, он определенно попытался бы, но в одиночку… Чего он этим добьется, кому поможет? Если они хотят его ликвидировать, то, скорее всего, сделают это. Пока, однако, остается надежда, что он им нужен.
Он снова посмотрел на карту. Верблюжий караван в тридцати километрах к северу. «Доверяйте нам хоть немного, — сказал по телефону Суриц, — там вы не будете совсем один…» Нет, он не один, об обществе позаботились наследники Роммеля.
— Можете прилечь в палатке, доктор, там удобнее, — сказал ему Герман. — И заодно надо перекусить: сегодня нас ждет долгая рабочая смена.
Он пошевелился. Видимо, незаметно задремал. Клауса под фюзеляжем уже не было.
— Когда отпустите доктора Тарчинску? — спросил он, выбираясь на солнце.