Тайное братство

Янг Робин

Он покачал головой:

— Сейчас не получится. Кутуза хорошо охраняют. Тебя убьют.

— Получится! — произнес скрипучий голос из угла. — Еще как получится! — Следом раздался хриплый смех, больше похожий на кашель.

— Подойди, — приказал Бейбарс.

Из тени выполз старик, скалясь беззубой улыбкой. Он был одет в потрепанный, подпоясанный цепью полотняный халат. Волосы спутаны, темная кожа сморщена, как иссохший фрукт. Босые ноги с желтыми ногтями обезображены рубцами. Один глаз затянут молочной пленкой катаракты.

Это был прорицатель Бейбарса, Хадир. С цепи

у него свисал кинжал с красным рубином в золотой рукоятке. Кинжал свидетельствовал о былой принадлежности старика к воинам-ассасинам. После смерти пророка Мухаммеда приверженцы ислама разделились на два непримиримых течения — суннитов, составлявших большинство, и шиитов. В этой последней ветви в Персии еще до Первого крестового похода возникла изуверская секта ассасинов, поставивших целью тотальное уничтожение неверных и немало в этом преуспевших, действуя где кинжалом, где ядом. Базировались они высоко в сирийских горах, где точно — никто не знал, и наводили ужас как на крестоносцев, так и на арабов, турок, монголов. Члены секты отличались искусностью в своем ремесле и не гнушались убивать за деньги — правда, большие.

Хадира изгнали из секты. Причину, кажется, не знал даже Бейбарс. Старик появился в Каире в этом же самом потрепанном халате вскоре после назначения Бейбарса атабеком полка Бари и пошел к нему в услужение.

Хадир приблизился, и Омар увидел обвившую руку прорицателя гадюку.

— Что скажешь? — спросил Бейбарс.

Хадир присел на корточки, долго наблюдал за поведением змеи, потом вскочил на ноги, вперив глаза в Бейбарса.

— Убей Кутуза. Армия тебя поддержит.

— Ты уверен?

Хадир захихикал и уселся на пол, скрестив ноги. Большим и указательным пальцами он сжал голову змеи, снял с запястья и, что-то прошептав ей, отпустил. Гадюка устремилась к Бейбарсу. Омар напрягся, когда она проползла рядом. Яд у этих тварей был очень сильный.

Гадюка свернулась кольцом у ног Бейбарса, и Хадир хлопнул в ладоши.

— Видишь! Она дает тебе ответ!

— Зачем ты позволяешь ему колдовать? — негромко проговорил Омар. — Разве Аллах это одобряет?

— Этот дар ниспослан ему Аллахом, Омар, и его пророчества всегда сбывались. — Бейбарс наблюдал, как змея скользила между его ног в темноту под диваном, но в самый последний момент размозжил сапогом ей голову. Затем посмотрел на Хадира, который ковырял болячку на ноге. — Ты сказал, армия поддержит. А как быть с гвардией? Она наверняка окажется на стороне Кутуза.

Прорицатель пожал плечами и поднялся на ноги.

— Да, но их верность можно купить за золото. А добычу сегодняшней битвы стерегут твои люди. — Он подошел к дивану, поднял мертвую змею. Хмуро оглядел раздавленную голову и убрал в карман халата. Глянул на Бейбарса с выражением, чем-то напоминающим отцовскую гордость. — Тебя ждет великое будущее, атабек. Народы склонятся к твоим ногам, и многие рыцари падут, и ты встанешь над ними всеми на мосту из черепов, запрудивших реку крови. — Он опустился перед Бейбарсом на колени и понизил голос до шепота: — Убей Кутуза — сам, вот этими руками — и станешь султаном!

Бейбарс коротко рассмеялся.

— Султаном? Хм, тогда Алеппо станет песчинкой среди моих сокровищ.

После свержения Тураншаха тогдашний султан Айбек не вознаградил должным образом Бейбарса. Он служил ему скрепя сердце, а затем помог взойти на трон Кутузу. Однако новый султан не оправдал ожиданий.

Бейбарс поднялся с дивана и выглянул из шатра. Над пустыней в небе, окрашенном пламенем погребальных костров, поднялась красная луна. Вдали угадывались черные вершины холмов. На юге стальным блеском отливало озеро Голиафа. Давным-давно в эту долину явились франки со своими крестами, сокрушая все огнем и мечом. Саладин окружил их армию, но в озере оказалось много рыбы. Они выжили. Тогда султану пришлось отступить. С тех пор уже почти два века франки безжалостно хозяйничают на этой земле. В местах поклонения мусульман в грязи роются свиньи.

Глядя на озеро, Бейбарс почувствовал, как отчаяние в душе сменила надежда. В ушах звучали слова Хадира. Ему предназначено Аллахом покончить с владычеством франков. Он чувствовал это всем нутром.

— Я стану султаном, — пробормотал Бейбарс, — и изгоню отсюда варваров-франков. Пожирателям падали будет чем поживиться.

Подошел Омар, встал рядом.

— Я знаю, ты жаждешь крови франков. Но не принимай их за глупых дикарей. Они закаленные воины и хитрые стратеги. Победить их непросто.

Бейбарс повернулся.

— Ты не прав. Они настоящие дикари. Там у себя, в Вечерних странах, живут в жалких лачугах как свиньи. И обычаи у них грубые и мерзкие. Они пришли сюда, увидели красоту наших городов и людей, восхитились нашей ученостью. Им захотелось иметь все это. Крестоносцы явились в эти края не ради своего Бога, а за добычей. — Бейбарс прикрыл глаза. — Их ждет отмщение за каждый день, что они провели на наших землях.

— Но султан намерен воевать с монголами, — сказал Омар.

— Их мы разобьем быстро. А потом разберемся с Кутузом. — Бейбарс сжал плечо Омара. — Ты будешь со мной?

— Нет нужды об этом спрашивать.

— Тогда бери все золото, какое у меня есть, — он показал на сундук, — и подкупи кого возможно. Не скупись, плати хорошо. Кутуз должен остаться без поддержки.

— А что потом?

— Потом? — Бейбарс бросил взгляд на Хадира, присевшего на корточки у жаровни. — Потом мы начнем готовиться к войне.

4

Нью-Темпл, Лондон

14 сентября 1260 года

Деревянные мечи трещали, ударяясь друг о друга. Уилл сильнее сжал рукоятку, пытаясь ослабить отдачу. Его противник, золотоволосый сержант Гарин де Лион, поскользнулся в грязи. Последние три дня шел сильный дождь, и все поле было покрыто оспинами коричневых луж. Справа оно простиралось до самой Темзы, где воду скрывала густая бахрома тростниковых зарослей и кустов. Сзади и слева находились здания прицептория, едва видные в тумане. Несмотря на промозглый воздух, по лицам мальчиков стекал пот. Спина противно чесалась в том месте, где Уилл подоткнул сзади тунику. Он отбил меч Гарина и, сделав ложный выпад влево, нанес удар.