Тайнознатицы Муирвуда
Шрифт:
— И все же он — мой отец, — тихо проговорила она.
— Клянусь Кровью, ну почему ты так ему верна? — воскликнул Кольер. — Он унижал тебя, ранил, мучил! Он дал тебе в защитники кишона! Неужели ты так ничего и не поняла?
Она остановилась. Ее терзали противоречивые чувства. Майя посмотрела вниз, на их переплетенные пальцы, и попыталась подобрать слова так, чтобы Кольер понял, хотя и сама не до конца могла понять те запутанные отношения, которые связывали ее с отцом.
— Понимаешь, я помню, каким он был. Я не могу этого забыть. Я помню, как близок он был с моей матушкой… вот… вот так, — сказала она наконец, подняв взгляд и сильно, до боли сжав его руку. — Их союз… раскололся.
Он с жалостью посмотрел на нее, и по его глазам она поняла, что он не разделяет ее надежд.
— Одна ты против него не выйдешь, — твердо сказал Кольер, тряхнув головой. — У твоего отца бешеный нрав. Я сам это видел. Я буду рядом с тобой — в этом случае ему придется держать себя в руках. Но выйти против него ты должна именно в аббатстве. Здесь у него нет власти… пока нет. Когда он воцарится над аббатствами, он сможет изгнать тебя, но тогда ты уедешь ко мне в Дагомею. Раз уж тебе так необходимо открыть Сокровенную завесу, мы откроем ее из другого аббатства.
Майя покачала головой.
— Нет, я должна остаться здесь. Здесь была принесена Клятва.
— Тогда, быть может, Исток пошлет мне доказательство, которого я так давно ждал. Я буду рядом, Майя, пока смогу. Может быть, в конце концов мы узнаем, кто из нас ошибался.
Майя посмотрела на него со смешанным чувством радости и замешательства.
— Что ты собираешься делать? Расскажи.
Он хмуро отвел взгляд.
— Ты делай то, что считаешь нужным… а я буду делать то, что умею. Я не верю, что Исток покарает Кранмира или твоего отца. Самый прекрасный сад не выстоит против топора. Даже едва отстроенное аббатство может сгореть дотла. Впрочем, я не думаю, что Браннон собирается его сжечь. Ему нужно золото. И власть. И молодость. — Он с вызовом посмотрел на Майю. — Исток не станет вмешиваться. Он посылает нам то, чего мы желаем, даже если это в конце концов уничтожит нас. Мой собственный отец был мастоном, но он попал в плен к королю Пайзены… и где тогда был Исток? Исток всегда на стороне победителя. Так было, и так будет.
Майя открыла рот, чтобы ответить, но тут ее позвали по имени. Узнав голос Оуэна, она крикнула в ответ, и Оуэн выскочил к ним из-за деревьев, раскачивая тяжелые от плодов ветви.
— Альдермастон послал меня найти вас, — выговорил Оуэн. — Король приехал.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Королевская воля
Когда Майя и Кольер вошли в комнату совета, там царила суматоха. Дави и Алойя, кухонные девочки, торопливо расставляли по столам тарелки с угощениями, и гости охотно угощались произведениями кухарки, которые та приготовила в преддверии Духова дня. В воздухе плыл запах сидра, крошки усыпали пол словно капли дождя. Майя быстро оглядела присутствующих — почти всех она знала. А вот и он — беседует с графом Форши, канцлером Крабвеллом и капитаном Кэрью за кружкой сидра. При виде отца сердце у нее замерло. Она не видела его с той самой ночи, когда уехала в Дагомею на поиски утраченного аббатства. Он погрузнел — щеки стали толще, грудь шире, в бороде проступила седина. На нем был бархатный берет с ярким пером. Пальцы унизаны сверкающими кольцами. Увлекшись беседой с Кэрью, он не заметил вошедшую в комнату дочь.
Крепче взяв Майю за руку, Кольер подвел ее к альдермастону, его жене и Сабине, которые о чем-то говорили с сенешалем Томасом. Сенешаль улыбнулся ей, сверкнув ямочками, но Майя видела, что он взволнован. Сабина кивнула и ободбряюще улыбнулась, словно готовясь к бою.
Были там и леди Деорвин с Мюрэ — они устроились в уголке и потихоньку переговаривались с альдермастоном Кранмиром. Леди Деорвин была бледна, однако при виде Майи и Кольера глаза ее вспыхнули яростью. Скривив губы, она указала на них рукой и что-то отрывисто сказала дяде. Мюрэ обиженно фыркнула и демонстративно отвернулась от парочки.
Были там и другие люди, зеваки-придворные, которые прибыли с королем. По большей части они принадлежали к цвету знати. Некоторых графов Майя узнала, но прочие, совсем еще юные, явно были обязаны своим положением благосклонности ее отца. Сюзенна стояла рядом с немолодой четой, по-видимому, с родителями. Додда нигде не было видно.
Майя продолжала тревожно поглядывать на отца, пытаясь поймать его взгляд. Когда он наконец заметил ее, его улыбка немедленно увяла, и отец смерил Майю холодным расчетливым взглядом. Сунув кубок Крабвеллу, он хлопнул в ладоши и широким шагом вышел на середину комнаты. Шум и болтовня немедленно стихли.
— Приветствую вас, друзья мои, — властно и громко произнес он. — Путь был долгим и трудным, и все же мы наконец в Муирвуде. Постоялые дворы переполнены, Ричард. Дороги совсем развезло. К нашему следующему визиту это следует исправить.
Послышались аплодисменты, впрочем, довольно жидкие. Альдермастон Кранмир стал пробираться ближе к королевскому столу.
Король с улыбкой обвел взглядом всех стоявших перед ним.
— Когда я отправлял герольдов объявить о том, что встречу Духов день в Муирвуде, то не ожидал встретить здесь столько важных гостей. Сабина, для меня честь приветствовать тебя в Коморосе, — он коротко склонил голову. — Знай я о твоем прибытии, подготовил бы более пышную встречу.
Сабина вежливо кивнула королю.
— В аббатстве меня приняли со всем гостеприимством. Я предпочитаю простоту.
— Ты — да, но не я. Хорошо, что Ричардову кухарку предупредили о нашем приезде! И вот мы здесь, и назавтра нас ждут празднования. Я решил, что нам… не помешает кое о чем… переговорить. Не хочу больше сюрпризов — понимаешь, о чем я, Гидеон?
Он многозначительно взглянул на Кольера, и за маской веселости Майя увидела проблеск гнева.
— Вы не представляете, как я был удивлен, обнаружив ее в своем королевстве, ваше величество, — подмигнул Кольер, подхватил Майю под руку и похлопал по тыльной стороне ладони. — Перед ее красотой и очарованием невозможно было устоять. Да ведь вы и сами ее мне обещали.
В комнате повисло напряжение. Отцовские глаза потемнели от гнева. Майя сглотнула. Ей было страшно.
Кольер тоже заметил перемену, и голос его стал мягче.
— Наши королевства часто не ладили между собой, ваше величество. Однако если мы сумеем объединить наши интересы, войны удастся избежать. Дагомея слабее Комороса, и потому я не мог не воспользоваться ситуацией. Вы король — вы меня поймете, — он тонко улыбнулся и принял покаянный вид. — Что до приданого, то его можно обсудить позже.
Его речь возымела немедленный эффект, и гнев в глазах короля поутих. Он по-прежнему выглядел недовольным, однако вспышки удалось избежать.
— Как поживает моя дочь? — коротко спросил отец и, блеснув глазами, уставился на Майю.
— У меня все хорошо, — хрипло ответила Майя, силясь совладать с обуревающими ее чувствами. Она была рада, что Кольер не оставил ее, но теперь боялась и за него. Что станет с ним, если она спровоцирует гнев отца? — Я рада видеть вас, отец.
Он нетерпеливо фыркнул — очевидно, его чувства к Майе были ничуть не менее запутанными, чем ее к нему. Видит ли он во мне память о матушке, подумала Майя, о женщине, которую он погубил?