Тайны Царских Династий Мира. Фараоны - сыновья Солнца
Шрифт:
Отец Тушратта в письмах по привычке звал ее в письмах Тадо-Хебе.
Исконные земли Митанни лежали в верховьях Тигра и Евфрата. Политическое и военное влияние этого государства доходило до значительной части Закавказья, в другом направлении — до Средиземного моря. Основную ударную силу державы составляла военная аристократия из ариев.
Митаннийцы поклонялись индоиранским богам — Индре, Варуне, Митре. Наиболее часто изображался Митра в виде солнечного диска. Бог Митра — податель жизни, бог солнечного света, семейного согласия. Митра — тот бог, которому (хоть и под другим именем) начал поклоняться Эхнатон.
Как это началось? Итак, на престол вступил молодой фараон Аменхотеп IV. Рядом с ним — еще никому не известная Нефертити. У Аменхотепа есть причины не любить египетского бога Амона, а почитать Атона. Жречество, служащее Амону, приобрело на то время необычайно большую экономическую и политическую силу. Фараоны в их руках были только послушными марионетками. Аменхотеп IV не пожелал быть послушной куклой в руках жрецов-кукловодов. Была и другая причина — личного характера: его любимая жена Нефертити почитала бога солнечного диска. Им обоим Солнце-бог посылает
Наиболее восторженное восхищение Атону высказал сам Эхнатон в гимне, который, скорее всего, сам и сочинил:
Ты восходишь, прекрасный на горизонте неба, О живой Атон, дарующий жизнь! Когда появляешься на востоке неба, Ты озаряешь все земли своей красотой. Ты прекрасен, велик и сияешь высоко над каждой страной, И пути твои обнимают все земли, тобой сотворенные. Ты — Ра и даешь им все, И даруешь все своему богоравному сыну. Ты далек от земли, но лучи твои греют землю, Ты озаряешь все земли, но никто не знает твоих путей. Когда ты уходишь на вечерний край неба, Земля в темноте и подобна усопшему: Все спят по домам, Накрыв свои головы, И никто никого не видит. Все доброе украдено из-под их изголовий, Но никто об этом не знает. Все львы выходят из логова своего, Все змеи жалят, ибо тьма есть смерть. Вся земля безмолвна, ибо тот, кто создал ее, Покоится за горизонтом. День зарождается, когда ты восходишь на горизонт. Ты сияешь в небе, Атон, ты разгоняешь тьму. Когда ты посылаешь с неба свои лучи, Обе земли радуются, Пробуждаются люди, встают, ибо ты их поднял, Омовения совершают, надевают свои одежды, Воздевают руки, восхваляют твое появление. Вся земля оживает для дневных трудов: Стада пасутся на пастбищах, Трава и листва зеленеют, Птицы слетают с гнезд, И трепещут их крылья, славя твой «Ка». От радости скачут козлы, Оживают все птицы и твари, когда ты озаряешь их. Лодки плывут вверх и вниз по реке, Все дороги открыты, ибо ты появился. Рыбы выпрыгивают из воды, встречая тебя. Ты простираешь свои лучи до середины моря. Создатель зародыша в женщине, ты семя даешь мужчинам, Жизнь сыну даешь в чреве матери. Утешаешь его, чтоб не плакал, И питаешь его даже во чреве. Ты даешь дыхание жизни всем своим созданиям. Когда сын выходит из чрева в день своего рождения, Ты отворяешь его уста, Дабы мог он кормиться и жить. Цыпленок в яйце пищит — И ему ты даешь дыхание, чтобы он в скорлупе мог жить, И назначаешь срок, когда ему выйти наружу. И выходит он из яйца в назначенный час, И пищит, и бежит на своих ногах, Едва выйдет на свет. Как чудесны твои творения! Они скрыты от глаз людей. О единый, единственный бог, Нет другого, тебе подобного! Сотворил ты землю по воле своей, Когда был одинок: И людей, и скот, и животных всех, Кто ногами по земле ступает, И всех птиц, кто в небесной выси Летает на крыльях, И чужие земли, Куш и Сирию, И земли Египта. Ты всех поселил на своих местах И всем дал, что нужно. Дана каждому пища на каждый день, И дни каждого сочтены. Различна их речь и обличил их различны, Ибо ты разделил народы. Сотворил ты Нил и в Подземном царстве, Чтобы люди Египта жили, Повинуясь воле твоей, Ибо ты их создал для себя, О Владыка всего на свете! Утомляют они тебя, О Владыка всех стран, над которыми ты Каждый день сияешь для всех, Ты, исполненный благодати Диск Дня. И далеким землям даешь ты жизнь. Сотворил для них ты Нил в небесах, Дабы мог он спуститься к ним И разлиться разливом в горах, Словно море, И поля напоить во всех городах. Превосходны твои замыслы, О Владыка Вечности! Нил небесный — подарок твой Чужеземным народам И стадам их, что шествуют на своих ногах. Но истинный Нил вытекает Из Подземного царства. Питают лучи твои каждое поле; Когда ты восходишь, Все поля живут и цветут для тебя. Разделил ты год на сезоны, Дабы зрело все, тобой сотворенное. Создал ты зиму с ее холодами И лето с его жарой, Все ты сделал себе по вкусу. Ты создал небеса высоко над землей, Чтобы с них сиять и с них видеть Все тобой сотворенное. Ты — один, восходящий над всеми В своем облике диска, живой Атон, Восходящий высоко, сияющий издалека, И однако близкий. Все глаза тебя видят воочию, Ибо ты — Атон, сияющий днем над землей. Ты в сердце моем, И никто не знает, как твой сын Нефер-хеперу-Ра, Ва-эн-Ра. Ты дал ему мудрость и мощь свою Дал постичь свои замыслы. Земля существует в твоей руке, Какой ты ее сделал. Когда ты восходишь, она живет. Когда ты заходишь, она умирает, Ибо ты сам — течение дня, И тобою люди живут. Доступна глазам красота, Пока ты на небе. Но когда ты заходишь по правую руку, Все дела прекращаются. А когда ты восходишь по левую руку, Все растет и множится для фараона, Все живет и движется с той поры, Когда нога ступила на землю. Ты сотворил все для сына, Возникшего из плоти твоей, Для Владыки Верхнего и Нижнего Египта, Живущего в праведности, Для Повелителя Двух Земель, Нефер-хепере-Ра, Ва-эн-Ра, сына Ра, Живущего в праведности, Для властелина корон Эхнатона, Да живет он вечно, И для великой жены фараона, его возлюбленной, Повелительницы Обеих Земель, Нефер-Неферу-Атон, Нефертити, Да живет она и остается юной На веки веков! [19]19
Цитируется по книге Леонарда Котрелла «Во времена фараонов». Главная редакция восточной литературы, М.: «Наука», 1982. Перевод с англ. Ф. Л. Мендельсона, В. И. Андрушова.
Поражают стелы, росписи гробниц, которые отражают личную жизнь Эхнатона, его пламенную любовь к жене, своим детям, не только их присутствие, но и личное участие в торжественных церемониях награждений, посещений храмов. Все это было невозможно как до, так и после Эхнатона.
В Митанни же не видели ничего предосудительного в присутствии царицы на праздниках, ее появлении вместе с супругом, активном участии в государственных делах.
На многие столетия запечатлено в камне, как любящий фараон держит на руках своих дочерей, как рядом с ним находится счастливая Нефертити. И над всем семейством сияет диск Атона. А возможно, Митры? Именно Митра считался богом-покровителем семейного счастья.
В культ Атона вошли многие черты индоиранского бога Митры. Это был личный бог — бог, которому Эхнатон фанатически служил как главный жрец его храма. Позже. Эхнатон изъял слово «бог» и к Атону начали обращаться как к фараону. Земной фараон служил небесному.
Ученые сделали вывод, что индоиранский Митра в древности нес «функцию царя-жреца, принимавшего участие в ритуальных измерениях, которые подтверждают следование универсальному закону, правде» (В. Топоров).
Везде рядом с Эхнатоном — его кумир Нефертити. Эта изумительная красавица умела хорошо разбираться в людях, обладала умом, тактом, выдержкой, волей. Покорить всесильного владыку — уже победа грандиозного значения. Эхнатон был загипнотизирован царицей, доверял ей во всем. Женщины из гарема были надолго забыты. Лишь Нефертити оставалась для фараона единственной и желанной.
Вскоре Нефертити стала главным советником мужа во всех государственных делах. Его преклонение перед Нефертити не имело границ. Например, вознося клятву Атону при основании новой столицы, Эхнатон торжественно клянется не только своим богом-отцом, но и своей непроходящей любовью к жене и детям. Подобного сочетания имен до того времени не допускал официальный этикет.
Большое удивление вызвало и то, что, выезжая на проверку застав вокруг города, Эхнатон брал с собой Нефертити. Начальник караула вынужден был держать отчет не только перед фараоном-главнокомандующим, но и перед его женой.
При церемонии награждения сановников и воинов подарками и отличиями также начала присутствовать Нефертити. Она же выносила благодарность подчиненным за верную, хорошую службу. Кое-кто из вельмож попробовал возразить, что женщина, пусть и царица Египта, не должна выступать от имени фараона. Эхнатон решительно пресек возражения подобного рода. Вельможи смирились, признав новое положение царицы. Они даже начали нижайше просить Нефертити замолвить нужное слово перед Эхнатоном за того или иного сановника, пригасить гнев фараона, помочь избежать суровой кары. Естественно, что, почувствовав большое влияние Нефертити на царя, придворные стали преподносить ей дорогие подарки.
Следует отдать дань уважения мудрой Нефертити. Царица хлопотала только за тех, кто действительно мог принести пользу государству, обладал незаурядным умом или отвагой. Те, за кого просила Нефертити, оправдывали ее доверие.
Недовольные всякими путями, хитроумно закрученными интригами старались опорочить царицу. Правда, все коварные усилия врагов не дали результатов. Каждый день Эхнатон приносил все новые доказательства своей любви к Нефертити.
Стоя в храме и воздавая хвалу новому богу Атону, фараон безотрывно глядел в сторону хрупкой, невысокой царицы, смуглое тело которой явственно проступало под тонким прозрачным платьем. Даже в священном месте фараон не мог оторвать от нее восхищенных глаз. Всем было ясно, что царица просто околдовала царя. За всю историю подобного не было в Египте.
Несмотря на свое иноземное происхождение, Нефертити подходила под все каноны египетской женской красоты. У египтянок эталоном считалась женщина с тонкими чертами лица, полными чувственными губами и огромными, миндалевидными глазами. Их особую форму подчеркивали специальным контуром. Наиболее красивым цветом глаз считался зеленый, посему глаза обводили пастой из углекислой меди. Черной краской искусственно удлиняли и расширяли форму бровей. Глаза египетской красавицы должны были сиять темным влажным блеском. С этой целью зрачки расширяли. В них капали сок растения «сонная дурь», более известного позже, уже в средние века, как белладонна — «прекрасная дама».
Поблекшие щеки приобретали румянец под воздействием сока ириса. Этот сок, раздражая кожу, на достаточно продолжительное время придавал щекам розовую окраску. У египтянок были и особые белила. Они хорошо маскировали морщинки, сохраняли влажность кожи, которая приобретала светло-желтый, теплый оттенок.
Лаки, краски, пудры, притирания, бальзамы, ароматические возбуждающие вещества были в большом почете у древних уроженок долины Нила. Один из древних египетских косметических трактатов так и назывался: «Как превратиться из старухи в молодую».