Тайны древних миграций
Шрифт:
Была Атлантида или нет, но очень долго учёные отрицали за древними людьми всякую возможность совершать трансокеанские плавания. А если уж и находился какой-то артефакт, который трудно было объяснить без допущения контактов между Старым и Новым Светом, то его были склонны приписывать скорее мифическим атлантам, чем какой-то из известных цивилизаций древности. В самом деле, ведь ни египетские, ни финикийские, ни грекоримские письменные источники не содержат упоминаний об Америке.
Английский путешественник Персиваль X. Фосетт в начале XX века потратил немало сил, чтобы отыскать в глубине Южной Америки остатки древней цивилизации — предшественницы империи инков. На скрытые в дебрях Амазонии руины огромных городов указывали многочисленные свидетельства путешественников начиная с XVI века. У многих индейских племён есть легенды
Возможно, что для объяснения многих загадок древности вовсе не нужно привлекать гипотезу об Атлантиде, хотя мы и ее коснемся в свой черед. Подлинный переворот в представлениях о миграциях древних народов совершил в середине XX века норвежец Тур Хейердал.
Кто он? Чаще всего его называют путешественником, археологом, антропологом. Ни одно из этих определений ему пс подходит. Он не был профессиональным археологом — для проведения своих археологических исследований он нанимал специалистов. Он не измерял черепа, не сопоставлял краниологические серии. Путешественником (вернее, чаще мореплавателем) Хейердал становился лишь для того, чтобы доказать какую-то свою гипотезу. Но многие его гипотезы так и не были приняты академической наукой. Правильнее было бы считать его предпринимателем-новатором, открывшим принципиально новую сферу бизнеса — на стыке науки, экстремального спорта и РR.
Хейердал далеко не первым обратил внимание на то, что многие сходства в истории далёких друг от друга (географически) человеческих культур нельзя объяснить параллельным развитием. Если какие-то изобретения (земледелие, колесо, календарь, строительная техника и т. д.) ещё могли быть сделаны независимо друг от друга в разных частях земного шара, то, например, культурное растение могло появиться на континенте, где у него не было своего дикого предка, только с помощью человека. Но Хейердал бы первым, кто перевёл обоснование тезиса о трансокеанских плаваниях до Колумба в практическую плоскость. Достойный потомок викингов экспериментально показал, что такие плавания были возможны. Своими плаваниями на реконструкциях допотопных мореходных судов (плотов, папирусных лодок и т. д.) он привлёк к себе всеобщее внимание, заставил заговорить о себе мир. Начиная с плавания на «Ра» в 1969 году, совершённого интернациональным экипажем, Хейердал придавал своим предприятиям актуальное политическое звучание, чем заработал известность едва ли не большую, чем своими научными теориями.
Хейердал имел своих последователей в открытой им сфере деятельности, самым известным из которых стал англичанин Тимоти Северин. Правда, таких плаваний, как у Хейердала, он совершил всего одно — по следам св. Бран-дана, показав, что ирландские монахи ещё в VI столетии могли достигать берегов Северной Америки. Все прочие вояжи Северина — сухопутные и морские — играли чисто спортивную и рекламную роли.
Каков же был вклад Хейердала в науку о прошлом человечества? Ещё раз подчеркну: он не доказал неопровержимо наличие глобальных миграций в глубокой древности, а лишь показал, что такие миграции могли иметь место. Между этими двумя позициями существует, согласитесь, ощутимая разница. Среди его гипотез есть как весьма убедительные (об участии древних обитателей Америки в заселении островов Тихого океана), так и крайне сомнительные (о происхождении древних скандинавов с Кавказа). Но он заставил иначе взглянуть на саму проблему древних миграций.
Несомненной заслугой Хейердала стало то, что он по-новому трактовал роль океанов в истории человечества. Океаны — не непреодолимое препятствие между древними народами, но это — и не пространство для свободного и беспрепятственного перемещения во всех направлениях. Оксан неоднороден. Для мореплавателей древности гораздо большее значение, чем даже для каравелл Колумба, имели направления господствующих ветров и течений. Это лишь на географической карте расстояние между пунктом А и пунктом Б равно расстоянию между пунктом Б и пунктом А.
«Чем меньше собственная скорость судна, тем больше несоответствие между измеренным и действительно пройденным путём, — пишет Хейердал в своей книге “Приключения одной теории”. —…Абсолютное расстояние от Перу до островов Туамоту приблизительно 4000 миль. А на самом деле плот Кон-Тики, пройдя от Перу до Туамоту, пересёк всего около 1000 миль океанской поверхности. Если представить себе первобытное судно, способное идти с той же собственной скоростью и тоже по прямой, но в противоположном направлении, ему, чтобы попасть с Туамоту в Перу, пришлось бы пройти 7000 миль по океанской поверхности. Дело в том, что за время плавания сама поверхность океана сместилась примерно на 3000 миль». В качестве примера Хейердал приводит бег человека по движущемуся эскалатору: по ходу его перемещения и против него.
Вывод: океаны как бы пересечены гигантскими ленточными транспортёрами, способными перенести всё, что может держаться на плаву. В первую очередь, конечно же, судно с древними мореплавателями, а не плод культурного растения. «Всякий, кто дрейфовал через океан, хорошо знает, что небольшие съедобные предметы, такие, как тыква, выброшенные за борт, сразу же станут добычей акул и “сверлящих” организмов… Парадоксально утверждение, будто из двух элементов африканской культуры — сухопутной тыквы и морской лодки — именно тыква, а не лодка может успешно доплыть до Америки!»
По иронии судьбы знаменитый норвежец как бы «закрыл» приоритет своих древних соотечественников — викингов — в открытии Америки людьми Старого Света, показав, что ещё древние египтяне могли достигать берегов Нового Света. А если так, то — и финикийцы, обладавшие гораздо лучшей, чем египтяне эпохи великих фараонов, мореходной техникой. Впрочем, мы в своём месте покажем, что, по-видимому, людей белой расы следует числить среди древнейших обитателей Америки за много тысяч лет до пашей эры. Хотя, конечно, мало что роднило их с будущими индоевропейскими или семито-хамитскими народами исторической эпохи.
Итак, сверхдальние миграции людей между континентами — явление не только последних пяти-шести столетий, отмеченных доминированием европейской цивилизации, а всей человеческой истории. «Мы восхищаемся способностями и мастерством древних, воплощёнными в их гигантских пирамидах, совершенном календаре, богатой литературе и глубокой философии, — пишет Хейердал, — …правильно ли одновременно отказывать им в возможностях сделать то, что сделал Писарро с горсткой своих людей в эпоху, отмеченную суевериями и невежеством?»
Довод, на первый взгляд убедительный, при внимательном рассмотрении оказывается натянутым. Составные элементы, из которых складывается та или иная культура, развиваются неодинаковыми темпами. У нас с трудом укладывается в голове, как это древние греки очень долго нс могли понять, что сверкающая белизна вершины Олимпа, снег, очень редко выпадающий на равнинах Греции, и «летающие перья» (как ещё во времена Геродота — V в. до н. э. — понтийские греки называли снежные хлопья) в земле скифов — по природе своей один и тот же снег. До этого обобщения оіш додумались уже после того, как освоили берега Средиземного моря и Пифагор сформулировал теорему, носящую его имя. Как и не было у них слова для обозначения синего цвета. Жители доколумбовой Америки не знали колёсного транспорта, хотя их дети играли с игрушками на колёсиках. Последнее обстоятельство стало для Хейердала ещё одним доводом в пользу того, что сама идея колеса, в форме игрушки, но не его практическое использование, была заимствована древними индейцами из Старого Света. И неверно, что индейцам негде было использовать колесо: у них были вьючные домашние животные — ламы. Но до того, чтобы впрячь ламу в колёсную повозку, инки не додумались. Короткий шажок от игрушки к практическому изобретению ими так и не был сделан за тысячелетия. Древние римляне не знали закона сообщающихся сосудов, что вынуждало их строить длинные акведуки там, где достаточно было бы проложить короткий трубопровод.