Тайны Ирема
Шрифт:
Следы почти исчезли. Конан прочертил носком сапога стрелу, указывающую направление и вновь прислушался. Нет, только вой ветра в ушах и скрип песчинок на зубах… Он пошел назад.
В лагере уже недосчитались десятерых охранников. Кроме того, пропали два погонщика. Ко всему прочему, стало быстро темнеть.
— Всем оставаться в лагере! — отдал приказ Конан, выслушав сбивчивый доклад старшего охранника. — Сейчас мы никого не найдем. Тем более, ночью. Следить за верблюдами и лошадьми. Ждать конца бури.
Ночью ветер злился сильнее обычного и только к утру стал постепенно стихать. Восходящее солнце осветило несколько полузасыпанных песком походных палаток, наклонившийся, но устоявший шатер Итилии, невозмутимых верблюдов, спокойно жующих жвачку и тревожно бьющих копытами коней.
Конан, ругаясь, вылез из шатра, протер глаза и осмотрелся. Пустыня напоминала застывшее, по мановению волшебной палочки, море. Бесконечные барханы, вздымались, как остановившиеся волны. Мелкая песчаная рябь навеки подернула затвердевшее море.
Из палаток выползали невыспавшиеся люди. Погонщики бросились считать верблюдов. Охранники неровным строем стояли, ожидая распоряжений.
— Каждому по одной лепешке и по полкружки воды. Затем искать товарищей. Находиться в пределах видимости, — Конан хмуро смотрел на оставшихся воинов.
Перед ним стояли шестеро. За вечер и ночь пропали четырнадцать человек!
Култар осторожно тронул товарища за руку:
— У меня не выходит из головы слова одного их них… Кто-то крикнул, что видел руку…
Конан помолчал, наблюдая, как расходятся в разные стороны охранники.
— В такую бурю еще не то может померещиться.
Из шатра вышла, наконец, Итилия. Созвала погонщиков. В начале пути их было пятеро — по одному на каждую пару верблюдов.
Теперь перед ней стояли три испуганных, измученных человека.
— Как они пропали? Куда-то ходили? Заблудились?
— Госпожа, — пролепетал один, — они исчезли на моих глазах…
Подошел Конан. Култар семенил следом.
— И что же ты видел?
Погонщик поклонился.
— Господин, я видел… видел, как, чьи-то высохшие руки схватили их за лодыжки и утянули в песок…
— Кром! Где это было?
— Недалеко от того места, где лежали верблюды.
— Показывай!
Погонщик мелким шагом осторожно двинулся вперед. Через несколько десятков шагов остановился. Оглянулся.
— Кажется тут, господин.
Конан попытался вырыть мечом яму, но песок осыпался, тек, как вода. Яма получилась не слишком глубокой.
— Тут никого нет!
— Их затянули, господин…
Подошла Итилия.
— Что-то я не вижу охранников… Раньше все шестеро маячили на горизонте…
— Проклятье! — Конан стукнул кулаком по ладони, затем вздохнул: — Нужно убираться отсюда. Люди исчезают прямо на глазах! Кроме того, похоже, опять поднимается буря.
— Собирайте коней, готовьте верблюдов, мы уходим! — крикнула Итилия, и погонщики торопливо стали готовиться к отходу.
Неожиданно Култар завопил так, будто увидел самого Сета. Конан еще только поворачивался, а Итилия уже выхватила саблю и яростно рубанула по песку, едва не задев сапог южанина.
Раздался еще один вопль — хриплый, булькающий. Итилия ткнула клинком в песок и подняла на острие отрубленную, высохшую руку, пальцы которой дергались, подобно паучьим лапам. По песку прошла рябь, он зашевелился, послышался странный скрип.
— Скорее! В седло! — крикнул Конан.
Закричали погонщики. Итилия завизжала, яростно отмахиваясь саблей. Из песка лезли, растопырив скрюченные пальцы, худые, высохшие руки.
Конан и Култар, выхватив мечи, бросились на помощь. Через минуту множество рук было отрублено, но еще больше появилось из песка.
— Все — в седло! — проревел Конан, работая мечом.
Итилия взлетела на белого скакуна и дала шпоры. Шевелящийся песок рекой тянулся за ней следом. Руки исчезли — только рябь в направлении скачущей Итилии показывала, что они не желают упускать добычу. По счастью погонщики успели связать верблюдов, и Конан на ходу подхватил повод переднего.
— Похоже, они охотились, прежде всего, на нашу хозяйку, — задыхаясь, крикнул Култар, поравнявшись с Конаном.
— Но охранники и погонщики тоже погибли, — пробурчал Конан, силясь сквозь начинающуюся бурю увидеть белого жеребца Итилии.
Она сама внезапно вынырнула из песчаного вихря.
— Не отставайте! Нужно уйти как можно дальше!
— Не слишком спеши, если не хочешь потерять верблюдов, а, значит, погибнуть от жажды, — спокойно сказал Конан.
Итилия дрожала, как в лихорадке.
— Что это было? Во имя богов, что это было?!
— Песчаные мумии, — сказал Конан, будто видел такое каждый день.
— Мы остались втроем, — пробормотал Култар, — давайте свяжемся веревкой, иначе потеряемся. Буря усиливается.
Конан накинул петли на седла и к этой же веревке привязал верблюдов.
— Трогаемся. Поедем, не смотря на бурю. Остановиться, значит, умереть.
Замотав лица и закрыв глаза, они осторожно тронули лошадей. Скоро невозможно было разглядеть даже луку седла. Буря выла и стонала, словно скопище грешных душ.
«А, может быть, так оно и есть? — подумал Конан. — Тут собрались души и тела всех тех, кто погиб, пытаясь добраться до этого проклятого Города Колонн!»
Почувствовав, что лошадь остановилась, он открыл глаза. Ярко светило солнце. Вокруг расстилался песок странного зеленоватого цвета…