Тайны Истинного мира

Ефиминюк Марина Владимировна

Зря я сюда прискакала, как наскипидаренная. Никаких ответов, никаких вопросов, только неясный страх и обида.

– Я пойду, – я неловко потопталась у порога комнаты, а потом быстро вышла, не попрощавшись с хозяйкой.

Мне вслед только донесся удивленный окрик:

– Куда ты, Маша?

Я хлопнула дверью, чувствуя изнеможение, и прислонилась спиной к стене. Как будто отработала цирковой номер в клетке с голодными львами.

Неожиданно рядом, испугав меня до полусмерти, мелькнула неясная черная тень.

Я вскинулась, и перед расширенными от удивления глазами появилась страшная

морда со змеиными желтоватыми глазами, круглыми, как блюдца, и широко раскрытой пастью, из которой торчали мелкие клыки.

– Дьявол!!! – Пальцы сами собой щелкнули, и чудище со всего маху налетело на невидимую стену. Оно хрюкнуло, булькнуло и медленно сползло мне под ноги. Чуть посторонившись, я разглядела фигуру в черном матерчатом плаще, наподобие тех, что встречаются на старинных готических гравюрах, и ноги в тяжелых солдатских ботинках. Точно такими же меня избили несколько дней назад в съемной квартире на окраине города. Молодчик зашевелился и застонал, тяжело поднимаясь. Я выставила вперед ладонь, не позволяя ему встать и сужая пространство настолько, чтобы несчастный оставался на коленях.

– Ты кто? – Жажда мести оказалась сильнее предосторожности. Ведь соседи наверняка засекут потасовку и вызовут милицию. Даже мамаша Данилы могла выскочить на лестничную клетку, привлеченная шумом.

Разбойник молчал, только тряс головой, прикрытой огромным капюшоном. Повторять вопрос я не думала, просто надавила посильнее, и несчастный плюхнулся носом на пыльный кафель, не в силах удержать вес спрессованной воздушной плиты.

– Не дави так сильно! – услышала я умоляющий женский голос. От изумления у меня поползли вверх брови. Эта, с позволения сказать девица, очень технично отправила меня в нокаут в моем собственном жилище, оставив пару заметных весьма безобразных синяков, по-прежнему украшавших мое лицо. От злости я еще поднажала, чувствуя почти феерическую радость.

– Ох, прекрати! – всхлипнув, попросила она.

– А волшебное слово? – Издеваясь, я села на корточки рядом, чуть ослабив давление.

– Иди в задницу! – огрызнулась девица.

– Не правильный ответ, – цокнула я языком и медленно подняла ее, заставив воздух, подобно гипсу сковать тело противницы.

Несчастная висела лицом вниз в двадцати сантиметрах от пола и тихо кряхтела, потом, повинуясь моему приказу, развернулась. Капюшон слетел с головы, открыв длинные спутанные волосы и страшное, белое, как мел, лицо инферны. Ее глаза с вертикальными зрачками горели невыплеснутой яростью, почти черные губы скривились в проклятье:

– Ненавижу тебя, Комарова!

– Батюшки, да я ж тебя знаю! – в притворном удивлении развела я руки, вспоминая первую встречу с незнакомкой в магазине мобильных телефонов. Тогда, конечно, я и не подозревала, что она инферна.

Вечерело. Он осторожно дотронулся ладонью до подушек дивана, на которых только что сидела незнакомая черноволосая девушка. Маша Комарова.

Данила неловко поднялся и подошел к окну, где виднелся старый заснеженный двор. Мужчине нравилось следить за крикливыми воронами на толстых ветках высоких лип, за низкими серыми облаками, за дымом из огромной трубы котельной. Только в минуты наблюдения он не чувствовал,

как блуждает в темноте.

Его жизнь представлялась неспешной рекой, поэтому Данила оказался не готов к внезапному всплеску, будто бы от нарочно брошенного камня. Ведь памяти невозможно приказать, в какой именно момент вернуть стертые прежде образы. Данила снова оказался на центральной улице города, залитой огнями фонарей и магазинов. Опять он с ненавистью глядел на нее, и трясся от страха.

– Ты очень сильно вляпался, Данила! – Она насмехалась даже сейчас, когда их обоих могли стереть. На ее пальце играючи, будто маятник, болтался мешочек с камнями, в которых заключалась вся его жизнь и жизнь Алины тоже.

– Не один, – буркнул он зло и попытался выхватить мешочек. В тот же момент их обоих накрыла горячая волна. Что-то обжигающее врезалось в спину и обернулось вокруг позвоночника.

Кажется, Данила заорал так, что сорвал горло, и выгнулся дугой. Лицо Маши вытянулось от ужаса, она отступила на шаг и споткнулась о ступеньку. Они оба видели, как из него вылетела полупрозрачная цветная тень, его точная копия, застыла на мгновение меж ними, а потом, будто ее дернули, вернулась обратно в тело. Боль все не проходила, Данила упал на колени, хватаясь за щемившее, едва трепыхавшееся в груди сердце. Над его головой пролетела энергетическая плетка, целившаяся в Машу. Девушка уклонилась и хладнокровно взмахнула руками, выбрасывая оглушительный разряд. Земля задрожала, скудный снег взвился метелью в небо, ветер сорвал рекламный щит и, провернув, бросил на головы зазевавшихся людей.

Черт возьми, она все-таки была истинной Высшей! Данила не видел, он только слышал страшную канонаду, охватившую наводненную тенями площадь рядом с памятником известному поэту. Все уличные огни и разноцветные лампочки в радиусе пятисот метров разорвались, выбрасывая пламя, и на мгновение ослепили метавшихся в панике, опешивших черно-белых прохожих невыносимо яркой вспышкой.

Владилена не дождалась окончания их сбивчивых переговоров и решила обоих лишить цвета, а заодно и разума. Его бывшая подруга убежала, а Данила до сих пор не помнил ничего кроме имени Алина.

Владилена знала его секрет, каким-то необъяснимым образом тайна вышла за пределы огромного сада, вылетела за кованые ворота, ворвалась в Истинный мир, чтобы погубить Владимира.

Его малышка была отрадой, светом в жизни. Как несправедлива природа и жестока! Какая злая шутка судьбы!..

Их разговор превратился в мучительный, долгий. Владилена торжествовала.

– Я хочу место в Верхушке! – заявила она, ни капли не смущаясь и не боясь. – В праздничную ночь Верхушка будет выбирать нового члена. Меня!

– Нет… – Владимир хотел сказать твердо, но предательский голос прозвучал очень тихо. – Тебе не место в Верхушке.

– Владимир, – на лице женщины зазмеилась недобрая улыбка, – ты же сам знаешь, что вряд ли вы, глупые старцы, найдете лучше кандидата. Или уже нашли? Ах, я слышала, Мария Комарова. И где она теперь? Убежала с твоими кристаллами? – Она усмехнулась. – Твой маленький секрет узнают все. Все, Владимир! Какой получится аппетитный скандал – в семье главы Верхушки родился инферн.