Тайны Логофетов
Шрифт:
Мне даже показалось, я уже привык видеть его голым.
— Делай что хочешь! — прикрикнул я и вышел из квартиры.
Быстро спустившись вниз, я увидел белый фургон, припаркованный у подъезда, рядом с которым стоял Миша. Называть его Догом язык не поворачивался. Я подошел ближе, поздоровался с ним и заглянул в открытую боковую дверь. Внутри расположились все Хранители. Сиденья в автомобиле располагались не стандартно. По четыре сиденья вдоль кузова. Три сиденья впереди и сзади водителя еще четыре сиденья. И вся середина пустая. Получается, что все могли смотреть друг на друга и сидеть рядом. Да еще и ноги вытянуть при желании. В глубине автомобиля Светлый, Мария Антоновна и Ирида. Отец Кирилл рядом с Мишей, который выступал в роли водителя. Я со всеми поздоровался, а мне навстречу выскочил Ден. Смеясь, мы обнялись.
— Привет братишка! — проговорил он мне на ухо.
От удовольствия я даже глаза закрыл, так хорошо стало на душе.
— Ну ты и фокусы выкидываешь! Прихожу к нему в больницу, наведаться, а его уже и след простыл. Вижу, весь в меня пошел, такой же безбашенный! — улыбаясь, отчитал он меня.
— Думаю, в этом ты прав. — В тон ему ответил
Денис всегда относился к тому типу людей, который редко может усидеть на одном месте. Это было видно, даже когда он был еще маленький. Брат делал все, что ему взбредет в голову, совершенно не управляемый характер. У нас у всех это было и есть до сих пор, но у него рвение к свободе перевешивало все остальные качества. Только теперь я могу понять такое поведение. Сам я мало пользуюсь такой чертой, а точнее не пользуюсь совсем. В нужное время я перетерпел и в итоге перерос волю к бегству. Именно так я это называю. Нежелание зацикливаться на чем-то конкретном, потому что боль от утраты может сильно расшатать психику. Денис чересчур ранимый. Он особенно сильно боится привязаться к человеку, или даже вещи. Удивительно, как он смог пережить гибель родителей, а потом еще и брата. Его отголоском был побег из дома. И, слава Богу, с ним не случилось беды, и мы все-таки встретились! Даже не смотря на столь долголетний разрыв в отношениях между нами, я чувствую, что рядом находится близкий, родной человек. В горле образовался тугой ком, который у меня с трудом получилось проглотить.
— Как же я скучал! — С трудом проговорил я.
— Я тоже, брат! Я тоже! — Мы снова обнялись.
— Очень много хочу тебе рассказать, а главное, расспросить.
— А я вот о тебе знаю многое. — Со снисходительной улыбкой, проговорил Денис.
— Обо мне все всё знают. — С горечью, констатировал я сей факт. — Почему ты не объявился за столько лет?
— Я не мог. После моего постыдного побега, долго пытался найти себе применение, пока не наткнулся на священника. Все так круто изменилось, что я и представить не мог, что скажу тебе или Вите при встрече!
Я хотел ему ответить, но тут на свет Божий выскочил Ворон, естественно в моей одежде, и весело насвистывая, подбежал к нам.
— Класс, шмотки у тебя отпад. — Весело проговорил он, подходя к нам.
Я посмотрел на брата, выражая усталость от персонажа рядом с нами. Денис лишь засмеялся и похлопал меня по плечу.
— Раз все в сборе, загружайтесь. — Проговорил Миша, садясь за руль.
Глава 32. Спасение.
Наши дни.
Я сел рядом с братом, к нам же пристроился Ворон, мы сидели спиной к отцу Кириллу и Мише. Ирида со Светлым сели с левой стороны, а Мария Антоновна лежа разместилась на четырех сиденьях, сказав, что устала и хочет немного вздремнуть, пока мы будем ехать к месту назначения. Я даже немного ей позавидовал. Меня малость укачало и глаза начали закрываться. Однако я и думать не смел о сне. Мы едем на помощь к Эмилии, и я не могу позволить себе расслабляться. Мы с братом болтали без остановки. Ворон так же участвовал в нашей беседе. Мне особо поделиться было нечем. Моя жизнь оказалась не в пример скучной, чем у Дениса. Помимо его участия в борьбе со злом, он успел побывать во многих городах страны. Даже заграницу умудрился посетить. Подрабатывал везде, где платили, не страшась грязной работы. Постоянного места жительства до вступления в орден не имел. Чуть не женился однажды, но вовремя, как он выразился, опомнился. Любовь его была сильна, но свободу и независимость он ценил больше. В целом, жизнью был доволен и не собирался останавливаться. В Москву приехал сам, никто его сюда не тащил, как и меня. Встретил священника, и безмятежное существование пришлось преобразовать в желание помогать другим. Препятствий в виде недоверия и узколобости он не встретил. Из-за импровизационного образа жизни, он и не подумал отступить. Ясно, что у него и не получилось бы скрывать свои способности, но убежать он мог, как всегда и делал. Только в случае с Хранителями, в нем возрос интерес к этому миру еще больше. Разнообразие их существования давало брату весь перечень эмоций, который он хотел получить от своей жизни. По братьям он скучал. Всегда держал их в поле зрения. Ему было спокойно от мысли, что мы с Виталием пережили отрезок судьбы, найдя свой путь. И теперь, когда мы вместе, можно даже наведаться к нему в гости, посмотреть на племянника. Эта идея меня вдохновила. Я согласно кивал, с надеждой глядя на брата. Теперь, можно многое. Даже я не чувствую себя таким потерянным и одиноким.
— Когда мне сказали, что Девятого зовут Максим и он особенный, я чуть со стула тогда не упал.
— Ну скажешь тоже, особенный! — Смутился я. — У меня такая мешанина в использовании сил. Я совершенно не знаю, какой у меня уровень.
— Ты за пару дней открыл в себе почти все пять стихий, поверь, это не так-то просто сделать. Я к своей привыкал очень долго. Однажды сидел в кафешке, захотел солонку взять, протянул к ней руку, а она улетела от меня к другому столику. Я так разнервничался, что кто-то мог увидеть, вскочил с места, а набрасывая куртку снес со всех соседних столиков всё содержимое. Даже представить не могу, какого сейчас тебе.
Я неопределенно помотал головой, давая понять, что и я не сильно представляю, что со мной твориться. Физического недомогания вроде не ощущаю, но внутри все скачет от уныния к радости и обратно. Решив, что разбираться с проблемами буду по мере их поступления, словил себя на мысли, что так легче. Стремился залатать раны, занимался этим. Едем вызволять девушку, брошу все силы на это. Нет смысла думать о чем-то постороннем. Надо действовать здесь и сейчас. Раз получилось так, что я теперь один из сверхлюдей, значит стоит углубиться в проблемы насущные, не забывая при этом о своих желаниях. Нечто подобное я изложил брату, на что он удивленно воззрился на меня, а потом сказал.
— Ничего себе!
— Что?
—
— Ты мне льстишь! — Фыркнул я.
К сожалению, не все считают меня таким, даже я сам.
— Приехали. Теперь всем тихо.
Дог, вглядывался в горизонт. К чему он присматривался я так и не понял, потому что кругом было темно, хоть глаз коли. Затем фары нашей машины выключились, и мы замедлили ход. Миша подъехал к ближайшим кустам и заглушил мотор. В салоне все сидели молча, никто и звука не подал. Мне показалось, что я даже дыхание задержал, настолько тишина была напряженной. В салоне свет тоже погасили, и я не видел никого. Сидя возле окна, пытался разглядеть хоть что-то на улице. Отец Кирилл шепнул на ухо Мише распоряжения, и тот, кивнув, выскочил из машины и в полуприседе скрылся в темноте. Я и сам готов был уже выскочить на волю и помчаться выручать Эмилию. Только вот сориентироваться в таких потемках невозможно. К тому же, мной начало овладевать волнение. Внутри все органы начали скручиваться в тугой узел. Я переживал и за девушку, и за свои умения. Если мы столкнемся с врагом, смогу ли выстоять?
Тут меня что-то отвлекло, и, отбросив все тревожащие меня только что мысли, начал вглядываться в окно. Я точно уловил чье-то движение. Может это Миша вернулся? Однако он одет во все черное, и я вряд ли смог бы его разглядеть. Через несколько секунд снова что-то мелькнуло. Большое и белое.
— На улице кто-то есть. — Прошептал я, не отрываясь от окна.
Все отреагировали моментально, даже не подумав, что мне это могло показаться. Я лишь услышал взмах крыльев, видимо Ворон уже превратился в птицу. Больше никаких звуков не было. Наверное, секунд через тридцать, я вновь заметил движение чего-то белого, только теперь почти у самой машины. Нечто, промелькнуло слева направо и вновь исчезло. Из-за внезапности я даже отпрянул от окна. Кто это может быть и какова его цель? Взявшись за ручку на двери, я собирался слегка приоткрыть окно, чтобы услышать, что происходит снаружи. Не успел я это сделать, как в стекло врезалось что-то большое и тяжелое. Окно треснуло. В такой тишине звук был настолько оглушающим, что я икнул от неожиданности. Таращась в образовавшиеся трещины, я пытался унять бешено бьющееся сердце. Специально ли кто-то кинул в нас камнем, или наугад? Выбегать из машины никто не торопился, а мне и вовсе было настолько жутко, что не хотелось даже приближаться к этой дверце. От внутреннего напряжения, нервы натянуты как струна, и мозг реагирует непредсказуемо на любой посторонний звук. Немного отдышавшись, первым делом, я посмотрел на брата, который в свою очередь махнул головой на окно, дав понять, что мне нужно снова выглянуть и узнать, что там. Сделав глубокий вдох, я начал медленно приближаться к стеклу и стараться высмотреть что-то сквозь паутинку трещин. На этот раз человек в белом промелькнул перед самым моим окном и остановился в четырех метрах от него. Он стоял спиной и вертел головой, оглядываясь. Странное поведение, учитывая, что он уже швырнул в нас камнем и не мог не услышать треск стекла. Затем он резко развернулся и помчался прямо на меня. С испугу я откинулся назад, толкнув Дениса. Лицо ненормального разглядеть было невозможно, да это и не надо было. Он прислонился к окну, надеясь, наверное, увидеть, кто сидит в машине, но поняв, что все бесполезно, поднял руки, и в туже секунду дверца слетела с петель и полетела куда-то в сторону. Так как я сидел к нему ближе всех, я почувствовал, как меня схватили за плечи и утащили вглубь салона. Первым вылетел Ворон, видимо, как отвлекающий маневр. Это сработало, так как человек сразу же задрал голову, и все его внимание было направленно на птицу. Мария Антоновна дождалась нужного момента и выпустила из ладоней свой беспощадный ярко красный огонь. Яркие лучи угодили прямо в цель и человек, загоревшись, отлетел назад. Его крик разносился по всей округе. Сначала он зарычал, размахивая руками и отбегая от машины. Потом заверещал, бегая по кругу, не имея возможности избавиться от жара. Упав на землю, начал булькать и захлебываться. Человек вертелся и крутился на земле, пытаясь потушить пламя, которое, казалось, разгоралось все сильнее. Однако с каждой секундой, его движения становились медленнее. И в итоге он окончательно остановился и затих, после чего Мария Антоновна сжала кулак и огонь потух. Лежащее тело, представляло собой дымящийся уголек, замолчавший навсегда. Мне показалось, что я оглох от его криков, а может не от него, а от увиденного. Я таращился на труп, не понимая, приснилось мне это или произошло взаправду. По спине побежали мурашки, и на лбу выступил холодный пот. Будто сам организм давал понять, что все реально. Даже сегодня в метро мне не было настолько жутко и страшно. Все произошло слишком быстро, да и ни к чему такому я не был готов. Они убили человека за несколько минут и при этом спокойно выдержали это. Смерть казалась мне призрачной. Представлял, что Хранители демонстрируют свои способности и враги в страхе разбегаются, не вступая с ними в бой. Но на деле все иначе. Все гораздо жёстче и опаснее. Они сталкиваются с опасностью и выбор прост, либо убьют тебя, либо ты. Это не сказка, и не сон. Суровая реальность. Я прикрыл глаза. Надо успокоиться. Почувствовал, как брат обнял меня за плечи. У нас есть цель. У меня есть цель! Я с самого утра рвался в бой, так что же теперь случилось? Возможно, сказывается усталость. На дворе ночь. Все кажется более мрачным и неестественным. Поддержка брата оказалась, кстати.
— Макс, дай себе время. — Услышал над ухом.
Я согласно кивнул.
— К сожалению, по-другому никак.
— Ясно. Сегодня я и сам чуть не умер. — После того, как я сказал это, брат отстранил меня и заглянул в глаза.
— Что?
И тут я понял, что свалял дурака. Они ему не сказали о взрыве в метро. Не хотели волновать его. Мне пришлось рассказать, что произошло под землей. В подробности я не вдавался, но брату это и не требовалось. Его желваки заходили, в глазах заблестел огонек ненависти.