Тайны морских катастроф

Белоусов Роман Сергеевич

Так как плавание на Кубу и обратно занимало всего каких-нибудь два дня и около полутора суток стоянки, то за пять лет «Морро Касл» совершил 173 рейса. И все это время лайнером командовал капитан Роберт Уилмотт — опытный моряк, много лет прослуживший на знаменитой фирме «Уорд лайн».

Вечером 7 сентября 1934 года «Морро Касл» был на подходе к Нью-Йорку. Через каких-нибудь пять часов корабль подаст швартовы на пирсе компании «Уорд лайн».

А пока что, по традиции, предстоял прощальный «капитанский банкет» по поводу завершения плавания. Раз «капитанский банкет», то хозяином его должен быть сам капитан. Но Роберт Уилмотт не появился в салоне за своим столиком. Он был мертв. Его нашли в ванне, полураздетым. Врач констатировал

смерть, но при этом высказал предположение, что капитан был отравлен. Эту догадку подтвердил и стюард, заявив, что из каюты исчезла посуда от ужина, которую он принес час назад и которую не успел убрать. «Никто, кроме меня, не смеет заходить сюда», — сказал он.

Было ясно, что таинственными обстоятельствами смерти капитана должна будет заняться по прибытии в порт полиция. А пока что в должность капитана заступил Уильям Уормс — старший помощник, всю жизнь проведший в море, прошедший путь от юнги до капитана, обладатель сертификата лоцмана нью-йоркской гавани.

Уормс поднялся на мостик. Наступила полночь.

В 2 часа 30 минут вахтенный заметил дым, выходящий из вентилятора. Он доложил офицеру, тот быстро установил, что горит помещение библиотеки.

Причем огонь как-то странно распространялся: не снизу вверх, как это бывает обычно, а стремился вниз…

Почти в тот же миг на судне раздались душераздирающие крики, пассажиры заполнили коридоры, спросонья натыкались друг на друга, задыхались от дыма. Прозвучал сигнал пожарной тревоги. Но тут возникли проблемы с противопожарным оборудованием. Ближайших к источнику возгорания гидрантов — на прогулочной палубе — на месте не оказалось. Их убрали после того, как какая-то пассажирка поскользнулась и упала из-за протечки воды на палубу, пообещав подать в суд на возмещение ущерба. Пока принесли гидранты с других палуб, драгоценное время было потеряно.

Огонь отрезал выход из кают; единственно, куда пассажиры могли попасть, — это в салоны трех палуб, окна которых выходили на носовую часть. Пассажиры, вооружившись стульями, разбили толстые стекла салонов и начали выпрыгивать вниз на палубу. Следующие падали на них. Многие получили увечья, стонали от боли. Но это было лучше, чем сгореть заживо.

Пожар между тем набирал силу.

Новоиспеченный капитан Уормс, казалось, растерялся. Он не сбавил ход, и судно продолжало лететь вперед при сильном ветре, который все больше раздувал пламя. Уже через двадцать минут им был охвачен весь корабль.

Дальше события развивались с поразительной быстротой. Не сработала система тушения огня. Капитан словно оцепенел и даже не думал отвернуть от ветра. Только когда вышло из строя авторулевое колесо, он как бы отрезвел и изменил курс судна. Обнаружилось, что команда не была должным образом подготовлена и точно не знала, как ей действовать при подобных чрезвычайных обстоятельствах. Неудивительно, что многие матросы предпочли позаботиться лишь о себе. Так, не явился на мостик вызванный старший механик Эббот. Он в это время усаживался, правда с переломом руки, в спасательную шлюпку. Боцман, которого капитан вызвал, был пьян. Пассажиры сами пытались раскрутить шланги, открыть гидранты и залить огонь водой.

А когда наконец все гидранты были открыты и насосы включены, оказалось, что в них почти нет давления. Пожар продолжал бушевать.

Тем временем капитан Уормс, словно капризная девчонка, отдавал распоряжения о смене курса: то полный вперед, то малый вперед, то полный назад, то средний вперед. Все эти распоряжения были зафиксированы в журнале машинного отделения и могли только привести в недоумение. Корабль благодаря этим командам вертелся на месте, а ветер раздувал бушующий костер.

На палубах метались пассажиры, кто в исподнем, кто в пижамах, а иные, те, кто участвовали в празднике и не успели сменить платье, в роскошных вечерних туалетах. Палуба под ногами раскалялась все больше, и многие бросались в воду. А тем временем в проходах, ведущих на шлюпочную палубу, шла жестокая борьба между теми, кто пытался подняться наверх по трапу. Но что самое ужасное — некоторые задохнулись в своих каютах, другие, пытаясь вылезти через иллюминаторы, застряли в них и сгорели живьем.

Что же предпринимал капитан? Ему бы срочно приказать радисту передать сигнал SOS, но Уормс бездействовал, пока к нему на мостик не пробился помощник начальника судовой радиостанции Джордж Роджерс и не запросил разрешение на то, чтобы послать в эфир сигнал SOS. Без капитана подать этот сигнал нельзя — это прерогатива его одного. Словно очнувшись, капитан произнес: «Передайте SOS» — и сообщил координаты судна: двадцать миль к югу от маяка «Скотланд», примерно в восьми милях от берега.

Пробившись в радиорубку сквозь огонь и дым, Роджерс передал сигнал SOS и указал координаты. Едва он закончил сообщение, как в рубке что-то взорвалось и она заполнилась едкими парами. В эфире услышали: «SOS! Двадцать миль южнее маяка «Скотланд». Больше передавать не могу. Подо мною пламя. Немедленно окажите помощь. Моя рация уже дымится». Роджерс был без сознания, когда другой радист, проникший сюда каким-то чудом, несмотря на ожоги ступней ног, вытащил его из горящей рубки. Обоим им удалось в конце концов спастись.

Кроме того, спаслось еще около 400 человек. Спущенные на воду шесть шлюпок достигли Спринг-лейка, штат Нью-Джерси, но на них оказалось только восемьдесят пять человек, большинство из них члены экипажа. Остальных подобрали подоспевшие суда: «Тампа», «Монарх оф Бермуда» и еще три. «Монарх оф Бермуда», перехватив сигнал SOS, прибыл на место катастрофы и застал ужасную картину. Вот что рассказал один из очевидцев: «Мне никогда не забыть жутких гримас на лицах людей в иллюминаторах. На палубе мы увидели молодого человека с женой. Она лишилась чувств в его объятиях, но вдруг вырвавшийся за их спиной громадный язык пламени слизнул обоих. Словно их и не было. Мы видели одного человека в пижаме, который вспыхнул как факел».

Обгоревший остов — все, что осталось от красавца судна, — почерневший и дымящийся, начало сносить на мель у побережья штата Нью-Джерси прямо напротив пляжа парка Эшбари. Была суббота, и на берегу собралась огромная толпа — чуть ли не 350 тысяч человек, многие приехали на машинах. Они наблюдали за последними часами горящего судна. Власти вынуждены были даже послать солдат, чтобы держать ситуацию под контролем.

К этому времени уже вся Америка знала о случившейся трагедии. Радио то и дело передавало новости о случившемся. Все знали, что погибло много людей, сотни получили тяжелые ожоги… Знали и о том, что на судне все еще находятся капитан Уормс и радист Роджерс. Но если первого все считали основным виновником случившегося, то второй стал чуть ли не национальным героем. Вскоре он был награжден золотой медалью «За храбрость».

Следствие по делу гибели «Морро Касл» составило 12 томов. Было установлено, что в огне погибли 136 человек, из них 103 пассажира.

В ходе дальнейшего расследования перед Большим федеральным судом присяжных предстало пятеро офицеров из команды, в том числе и капитан. Все они были признаны виновными в халатном отношении к своим обязанностям. Капитана Уормса приговорили к двум годам тюрьмы и лишили судоводительского диплома.

Те из пассажиров, кто остались в живых, подали в суд на владельцев компании, потребовав выплатить им в возмещение понесенного ущерба 13 миллионов долларов. Они утверждали в своем иске, что в конструкции и оборудовании лайнера допущены серьезные просчеты, он не обладал необходимой безопасностью, команда не была полностью укомплектована, а офицеры оказались малокомпетентными. Пострадавшим было выплачено, по одним данным, 1250 тысяч долларов, по другим — 890 тысяч долларов.