Тайны ночи
Шрифт:
— Жертвы тщательно отбирались. Все убитые были мужчины, предрасположенные к такому исходу. Молодой здоровый человек с большими связями — совершенно другое дело. С тобой им пришлось разыграть несчастный случай.
— И что же они мне подсыпали?
— Я подозреваю, это был яд, которым они потчуют своих членов, несогласных с порядками секты! В его состав входят опиум и некоторые другие компоненты. Вызывает глубокий долгий обморок, а после — болезненные ощущения. Обморок на время выводит неугодного из игры, а боли удерживают его от дальнейшей борьбы.
— Меня
— Еще одно важное средство подчинения.
Бренд засмеялся:
— Ты тем не менее умеешь подчинять и без этих жестоких мер.
— Тогда странно, что люди частенько отказываются выполнять мои приказы. — Бей откинулся на спинку кресла. — Занимаясь этим расследованием, я увидел опасную оборотную сторону власти. Насколько я могу судить, Джордж Коттер начинал так же честно, как и Уэсли.
— По-моему, он честен и сейчас. В нем нет коварства, — заметил Бренд, хоть и догадывался, что Бей говорит не только про главу коттеритов, но и про себя самого. Власть растлевает.
— Возможно, Коттера держали в неведении, — согласился Бей, — но скорее всего он не гнушался любыми средствами для достижения своих божественных целей.
— Очень жаль, если так. Мне нравятся многие его суждения.
— Ты слишком великодушен.
Бренд пожал плечами:
— По-твоему, это грех?
— Зло должно быть наказано.
— Очень ветхий завет. А как насчет «подставь другую щеку»?
— Один из самых трудновыполнимых советов Иисуса. Но с другой стороны, мне, как богатому человеку, приходится пролезать сквозь игольное ушко, так что мелкие детали едва ли имеют значение. Может быть, в рецептурном справочнике коттеритов я найду эликсир уменьшения.
Бренд покачал головой. У брата весьма странное настроение.
— Значит, меня отравили и бросили умирать на пустынной дороге. — Он вернулся к вопросу о своем похищении. — Если бы я пролежал в той канаве всю ночь, то к утру точно был бы трупом.
— Маллоренам следует отблагодарить загадочную даму, которая тебя спасла.
Бренд отхлебнул из своего бокала.
— Она назначила цену за свои услуги, и я заплатил.
— Вот как? Весьма необычная сделка. И ты больше ничего о ней не знаешь?
— Слушай, Бей, давай оставим это.
— Ладно, — согласился Бей, помолчав. — Теперь вот что. Если у тебя есть время, хорошо бы ты занялся новыми республиканцами.
— Кажется, ты сказал, что уже разобрался с ними.
— Я закончил расследование, но меня заинтересовала роль Джорджа Коттера. Либо он очень хитер и в таком случае способен ускользнуть из моих сетей, либо невиновен и тогда может быть нам полезен. Хотелось бы, чтобы ты выяснил это.
— Что именно?
— Кто он — святой или дьявол. Я привел сюда целую армию под предлогом борьбы с местными контрабандистами. В ближайшие несколько дней мы пройдемся по имениям новых республиканцев. В конце концов зачинщики будут преданы суду, а секта — распущена.
Бренд на миг словно окаменел:
— Разогнать фермерскую общину перед началом сбора урожая?!
— Потому-то мне и нужна твоя
Бренд недовольно застонал: опять его ждет уйма дел!
— Однако пока я не прижал их к ногтю, — продолжал неугомонный братец, — ты должен найти Коттера и выяснить, что он за человек. Если ты решишь, что он невиновен, пусть поможет наказать грешников из его окружения.
— Но ведь это погубит все его начинания!
— Если он честный человек, то поймет, что породил древо зла, а не добра. — Ротгар встал. — Мне надо лично разобраться в одном вопросе, но через два дня я вернусь. Будь осторожен.
— Ты тоже. Судя по всему, эти люди — безумцы.
— Увы, религия часто приводит к безумию. Интересно, какой вывод из этого следует?
Обронив сей философский вопрос, Бей удалился.
Бренд заплатил по счету и пошел следом за братом, без особого интереса гадая, что это за дело такое, в котором Бей решил разобраться лично. Обычно он посылал на задания своих людей, и Бренд — тому яркий пример.
Между тем младший Маллорен хотел на этой неделе уехать на юг. Венскоут и Роза засели в его голове и манили, как огонь маяка на горизонте, толкая на безрассудство. В голове его сами собой рождались десятки предлогов для однодневной поездки в ее имение. Бороться с этим желанием не было сил…
Однако долг обязывал. Следовало убедиться, что земли новых республиканцев не останутся без присмотра, и проследить за сбором урожая. Кто, если не он, сделает это?
Эдвард Овертон распечатал письмо и сердито плюхнулся в скромное кресло, стоявшее в его маленькой комнате в «Роустон Глиб». Только этого ему и не хватало!
Пришлось прочитать письмо еще раз. Несмотря на то что жители Венскоуга относились к нему с прохладцей, он все же сумел найти одного лакея, согласившегося держать его в курсе событий — разумеется, за деньги. Эдвард всегда знал, что его тетка — шлюха, и вот оно, доказательство! Шпион подслушал разговор супругов Овертонов относительно того, в какой комнате лучше устроить детскую. Даже сам дядя едва ли не верил, что это его ребенок, но сэр Дигби готов был пойти на обман, лишь бы лишить его, Эдварда, законных прав.
Коттерит раздраженно скомкал листок. Только не поддаваться панике!
Венскоут будет его поместьем. Он превратит его в Иерусалим. То, что там сейчас творится, — большой грех, и у него есть средства предотвратить катастрофу.
Эдвард встал и заходил по комнате, ужасаясь собственным замыслам.
Когда он начинал работать в аптеке, то думал только об исцелении больных. Потом его попросили помочь еще кое в чем.
Это было на благо всем и во славу Господа. Несомненно. Сколько святых влачили жалкое существование в поместьях, призванных укреплять праздность и богатство горстки аристократов! В имениях же Новой Республики каждый святой имел собственный надел и мог выращивать себе хлеб и мясо. Ни один клочок земли не расходовался на декоративные сады, оленьи пастбища или глупые развлечения.