Тайны Реннвинда. Проклятие дня
Шрифт:
– Почему? – Едва не запинается он. – Черт подери местные буераки! Мои кроссовки!
– Вот поэтому. – Хмыкаю я, оборачиваясь. – Ты для нее всегда останешься чистюлей из богатого района, а она для тебя – девушкой из трейлера. Разве нет?
– Да я вообще не такой! – Морщится Улле, обгоняя меня. – Вы что, с ней сговорились?
Но, похоже, он и сам себе не верит: его выдает смущенный взгляд, который он бросает на жилище своей девушки, остановившись и почесав затылок.
– В любом случае, нам нужно сейчас думать
Парень перехватывает мой взгляд и видит, что стоит прямо в середине грязной лужи.
– Твою же мать…
– Поторопись, – машу ему рукой и ускоряю шаг.
Через минуту мы вчетвером уже стоим посреди кучи хлама и сломанной мебели, раскиданной перед трейлером.
– Разве это не скамейка из парка? – Хмурится Бьорн.
– Забудь, что ты сын полицейского, – говорю я, – и представь, что она просто похожа на скамью из парка.
– Ладно, мне-то какое дело. – Усмехается он.
– Твой отец бывал здесь не раз. – Говорит ему Сара. – Мама сказала, что скамейка пришла сюда сама, и этот ответ его удовлетворил.
Даже в момент острой опасности она не может не язвить.
– Ну, что идем? – Кивает Бьорн на трейлер.
Сара косится на Ульрика, который брезгливо отряхивает школьные брюки от налипшей на них паутины.
– Конечно.
И в следующий момент дверь распахивается: на пороге появляется Анна. На цыганке вместо привычных мятых шаровар строгие узкие брюки и желтая блуза с вышивкой, но что в ее образе остается неизменным, так это сигарета: выдохнув дым, женщина отшвыривает окурок в сторону и оглядывает нас с недовольством.
– Почему не в школе? – Гремит ее голос, едва взгляд натыкается на дочь.
– Кое-что произошло, мама. – Отвечает Сара.
Мы выстраиваемся перед Анной в шеренгу, чувствуя себя сопливыми детьми. Даже могучий Бьорн, выказывая уважение к оракулу, смиренно опускает глаза. Это что-то новенькое – я никогда не видела его таким… почтительным.
– Хм… – Цыганка оглядывает нас по очереди, затем ее взгляд возвращается на Сару. – Хм… Быстро в дом! Все!
Она распахивает дверь шире, ныряет в трейлер, и мы, пропустив Сару вперед, бросаемся следом.
– Теперь понятно, зачем меня потянуло к картам. – Бурчит под нос Анна, подходя к столику, на котором рядом с красной шкатулкой разложены Таро, и молниеносно собирает их.
Ульрик входит последним и закрывает за нами дверь. Он с интересом оглядывает помещение, внимательно изучает ковры, пледы, амулеты, развешанные над потолком, и пепельницу, полную окурков.
– Ты. – Цыганка подходит к Бьорну. – Выбери одну.
Звеня браслетами, протягивает ему колоду.
Хельвин не задает вопросов. Медленно потянув носом воздух, наполненный ароматами благовоний, он расправляет плечи и тянет карту. Затем переворачивает ее и предъявляет Анне,
«Воин» – начертано на ней.
Я успеваю заметить рыцаря в доспехах и с мечом прежде, чем карта ныряет обратно в колоду.
– Хельвин, – догадывается Анна, глядя на него снизу вверх. – Кто же еще. – Бормочет она, пробегая глазами по его статной фигуре и мощным плечам.
Бьорн с почтением ей кивает.
– Твоя очередь. – Мрачнеет женщина, обращаясь к переминающемуся с ноги на ногу Ульрику.
Протягивает ему карты.
– Я должен выбрать? – Прокашливается парень.
– Не тупи. – Рычит на него Сара.
– Ну, ладно. – Улыбнувшись, он пожимает плечами. – Раз такое правило… Вообще-то, я мог бы представиться и сам.
– Тяни. – Басит Анна.
– Хорошо-хорошо. – Лицо Ульрика становится серьезным.
Он тянет карту и медленно переворачивает.
Сара, увидев картинку, моментально краснеет, Бьорн тактично прочищает горло и бросает короткий взгляд на друга, а Улле, стушевавшись, возносит взор к потолку – будто именно там описано толкование этой карты.
– Что там? – Интересуюсь я.
Мне видна только рубашка, поэтому я встаю на цыпочки, чтобы увидеть лицо карты. «Любовники» – красуется надпись на обороте, а над ней красочно слились в страстном поцелуе мужчина и женщина.
– Значит, это ты. – Презрительно морщится цыганка, разглядывая Улле.
– Ульрик Олофссон, – примирительно тянет руку для рукопожатия парень ее дочери. – Очень приятно.
Но его вежливая улыбка быстро тает, натолкнувшись на холодный, точно айсберг, взгляд. Цыганка не собирается жать его ладонь.
– Ну, и что ты в нем нашла? – Анна бросает на дочь усталый, разочарованный взгляд.
– Сама не знаю. – Вздыхает Сара, косясь на избранника.
– Смазливый. – Говорит, будто сплевывает неприятную табачную горечь, цыганка.
– Э-э… – Тянет Ульрик, пытаясь вмешаться в их разговор.
– Хвастливый. – Не глядя на него, добавляет Анна.
– Знаю, мам… – Теребит браслеты на запястье Сара.
– И трусливый. – Отчеканивает ее мать.
– Эй, я вообще-то еще здесь! – Напоминает Улле.
– Помолчи! – Рявкают они на него одновременно.
И так же одновременно поднимают вверх указательные пальцы, заставляя парня замолчать.
Глава 7
– Хорошо, давайте по порядку. – Просит Анна, усаживаясь на стул.
Мы вчетвером с трудом втискиваем свои задницы на узкий диван – рассаживаемся перед цыганкой, точно школьники перед директором в приемной. Бьорн сидит рядом со мной, и наши плечи плотно соприкасаются. Я ощущаю идущее от него тепло, и это единственное, что придает мне сейчас спокойствия и хоть какой-то уверенности.