Тайны российской аристократии

Шокарев Сергей Юрьевич

Князь Иван Иванович Шуйский не дожил до появления своих мнимых племянников. При царе Михаиле Федоровиче он

руководил Владимирским Судным приказом и скончался в 1638 году, не оставив потомства. Но род Шуйских не пресекся. Согласно польским генеалогическим справочникам, в Польше существовал род князей Шуйских, католиков, происходивший от князя Ивана Дмитриевича, в 1566 г. бежавшего из России в Литву. Возможно, этот род продолжается и ныне.

Род «спасителя отечества». Князья Пожарские

Имя князя Дмитрия Михайловича Пожарского навечно вписано в славные страницы российской истории. Своей деятельностью по освобождению Москвы

от польских интервентов и восстановлению государственного порядка он справедливо заслужил имя «спасителя Отечества», данное ему историками XIX в. Княжеское происхождение играло важнейшую роль в формировании мировоззрения князя, что, в свою очередь, отразилось и на его служении России. Вот как об этом пишет известный русский историк С. Ф. Платонов: «С высоким понятием о своей родовой чести и с консервативным настроением Пожарский, разумеется, не мог ни служить самозванщине, ни прислуживаться Сигизмунду. Он и в Тушине не бывал, и королю ни о чем не бил челом; напротив, крепко бился с тушинцами и первый пришел под Москву биться с поляками и изменниками… Все это, вместе взятое, создало Пожарскому определенную репутацию и остановило на нем выбор нижегородцев».

Пожарские принадлежали к потомкам Всеволода Большое Гнездо. Родоначальник этой ветви стародубских князей Василий Андреевич Пожарский владел селом Пожар. Его потомки в XVI в. были суздальскими землевладельцами и ничем не выделялись среди других сыновей боярских. Князь Иван Иванович сложил свою голову в Казанском походе 1552 г. Князь Федор Иванович Немой в 1550 г. был зачислен в «московский список» (возможно, тогда же он и получил поместье в Ржевском уезде). Опричнина нанесла удар по роду Пожарских. Вместе с другими потомками удельных князей Северо-Восточной Руси они попали в опалу и были сосланы в Казанский край. В Поволжье оказался и князь Федор Иванович. Там он нес службу в должности головы. Впоследствии часть родовых земель была возвращена Пожарским, в том числе и село Мугреево в Суздальском уезде.

Сын князя Федора Ивановича – князь Михаил Федорович Глухой – не сделал никакой карьеры, ему даже не удалось дослужиться до чина головы. Он упоминается в 1571 г., когда купил у своего родственника, князя П. Т. Пожарского, деревню Три Дворища в Стародубе Ряполовском за 15 рублей и шубу беличью «хребтовую». В 1573 г. князь Михаил вместе с отцом дал в Троице-Сергиев монастырь на поминание предков и своей души сельцо Калман Юрьевского уезда. За ним были вотчины и поместье за пределами Суздальской земли. Он был женат на представительнице старомосковского боярского рода Евфросинье (Марии) Федоровне Беклемишевой, от которой имел двух сыновей: Дмитрия (род. 1578) и Василия (род. 1583, умер до 1611, в монашестве – Вассиан), и дочь Дарью. Скончался князь Михаил Федорович в 1587 г., и с этого времени его старший сын Дмитрий упоминается в источниках.

Сохранился подлинник грамоты князя Д. М. Пожарского, в которой он дает суздальскому Спасо-Евфимьеву монастырю деревню Три Дворища, пожалованную им «по приказу отца» в 1586–1587 гг. Возможно, что отец князя Дмитрия в это время был еще жив, но из-за болезни не мог сам оформить акт дарения и поручил это сыну. На это указывает то, что грамота содержит требование поминать «родители» вкладчика без упоминания имен. Если бы грамота была написана вскоре после смерти князя М. Ф. Пожарского, скорее всего, князь Дмитрий Михайлович особо выделил бы имя отца. Несмотря на то что в 1586–1587 гг. князю Д. М. Пожарскому было не более девяти лет, грамота не только составлена от его имени, но и подписана им собственноручно.

В 1588 г. за князем Дмитрием и его братом Василием были закреплены поместья отца в Мещевском и Серпейском уездах 405 четвертей (четверть – мера площади, равная 0,5 десятины, т. е. немногим более 0,5 гектара). Царская грамота указывала молодым князьям начать службу с отцовского поместья с наступлением совершеннолетия, т. е. в 15 лет. Братья должны были также обеспечивать свою мать, вплоть до ее смерти, и сестру, княжну Дарью, – до ее замужества.

Князь Дмитрий начал службу при дворе с чина стряпчего. В 1598 г. он подписал грамоту об избрании на царство Бориса Годунова. Однако вскоре после воцарения Годунова, князь Дмитрий Михайлович неизвестно по какой причине попал в опалу, в которой находился до 1602 г. После того как для Пожарского, по его собственному выражению, «милость царская возсияла», он получил чин стольника, а его мать заняла видное положение боярыни царевны Ксении Борисовны. Однако князя Дмитрия это не устраивало, и он начал местнический спор с князем Борисом Михайловичем Лыковым (из черниговских Рюриковичей, впоследствии видный деятель Смутного времени), мать которого была назначена верховой боярыней царицы Марии Григорьевны. Этот спор так и не был решен, но впоследствии повторился еще раз. Не имея возможности опираться на заслуги своих прямых предков, служебное продвижение которых затормозила опала, князь Дмитрий Михайлович приводил «случаи» служб своих родичей – князей Ромодановских, Татевых и Хилковых.

При первых известиях о появлении самозванца князь Дмитрий Михайлович был призван в полк и получил годовое жалованье – 20 рублей. Из этих денег князь приобрел боевого коня. В составе московского войска князя Ф. И. Мстиславского Пожарский совершил поход на «украйну» и участвовал в битве при Добрыничах и других военных столкновениях.

Из других источников известно, что царь Борис Годунов благоволил к князю Дмитрию Пожарскому. Однако и вступление на престол Лжедмитрия I способствовало дальнейшему продвижению Пожарского. Пожарский дважды упоминается в церемонии царских пиров, в том числе на злосчастной царской свадьбе 8 мая 1606 г., за которой последовало низвержение и убийство самозванца.

Падение Лжедмитрия I не принесло перемен в служебную карьеру Пожарского. Он продолжал оставаться в чине стольника. Только осенью 1608 г. он получил первое самостоятельное поручение – был отправлен к Коломне на выручку воеводе И. М. Пушкину, которого теснили тушинские отряды. Из-под Коломны князь Дмитрий выступил против тушинцев и «литовских людей», стоявших в селе Высоцком в 30 верстах от города. Воевода напал на врагов на утренней заре, «и их побил наголову, и языков многих захватил, и многую у них казну и запасы отнял».

Осенью 1609 г. оказалась под угрозой Владимирская дорога. На ней обосновался «хатунский мужик» Салков с отрядом разбойников. Салкову удалось разбить в нескольких сражениях царских воевод, и он беспрепятственно грабил на дороге. Москва была в осаде от тушинцев, и освобождение подъездных дорог было важнейшей задачей. Царь отправил на Салкова нескольких воевод, и только князь Дмитрий Пожарский сошелся с «воровским» атаманом на речке Пехорке. В долгом бою Пожарский разбил отряд Салкова. Предводитель разбойников с оставшимися людьми бежал, но затем явился с повинной к царю в Москву.

За военные подвиги и участие в московской осаде князь Дмитрий был пожалован вотчиной в Суздальском уезде – он получил село Нижний Ландех с двадцатью деревнями и семью «починками» (сельскими поселениями), располагавшееся неподалеку от Мугреева. Жалованная грамота отмечала, что князь Дмитрий Михайлович «против врагов стоял крепко и мужественно», царю Василию и Московскому государству «многую службу и дородство (воинскую силу и храбрость) показал», «на воровскую прелесть и смуту… не покусился, стоял в твердости разума своего крепко и непоколебимо».