Тайны Шелкового пути
Шрифт:
Прибывший миссионер был представлен ко двору императора Тайцзуна, человека, судя по всему, широких взглядов и восприимчивого к нонконформистским идеям, который счел, что христианство наряду с буддизмом и даосизмом могут сыграть позитивную роль в укреплении власти государя и стабилизации внутриполитической ситуации в стране. Правитель, благосклонно выслушав размышления о Христе и слове божьем, выделил внушительные средства на постройку христианской церкви в северо-западной части столицы.
Вскоре у миссионера уже было более 20 помощников из числа новообращенных китайцев. В императорском эдикте 638 г. сказано по этому поводу следующее: «Персидский монах Алобэнь издалека принес в нашу столицу священные книги и изображения.
Позднее храм получил название Дацинь. Именно так называли здесь далекую Римскую империю. По мнению современного исследователя Ань Ци, имея в целом относительно скудные сведения о некогда могущественной христианской (с IV в. н. э.) империи на западе Евразии, китайцы полагали, что временные рамки ее существования (империя с 27 г. до н. э.) совпадают с периодом правления собственной династии Цинь (конец III в. до н. э.). Древние римляне казались намного атлетичнее и выше ростом, поэтому, вероятно, и появилось указанное словосочетание, которое можно перевести как «большая Цинь».
О функционировании указанного храма свидетельствует сохранившаяся карта Чанъани 741 г.
Стела из сианьского музея изготовлена в 781 г. Она повествует об истории проникновения христианской культуры в Китай, конкретных событиях из жизни общины, основных постулатах религиозной доктрины. Христиане-несториане к тому времени проживали уже в восьми городах империи, в стране насчитывалось несколько сотен последователей вероучения. Любопытны свидетельства Марко Поло конца ХШ в. о несторианах, исповедующих «христианскую веру, но не так, как повелевает римская церковь». Путешественник близко познакомился с последними в Мосуле (совр. Северный Ирак), позднее регулярно сталкивался и общался с ними в Центральной Азии и Китае. Так, по его словам, они проживали в Яркенде и Кашгаре, Сасионе (Дуньхуан) и Сучжоу (Цзюцюань), в трудно идентифицируемых области Гингинталас и царстве Ергинул. В городе Калачиан (на территории совр. Нинся Хуэйского автономного района) венецианец нашел «три христианские церкви несториан», а в Чингианфу (Чжэнь-цзяне) — две. Община христиан-несториан оказалась и в Кинсае (Ханчжоу), городе, который произвел ошеломляющее впечатление и покорил Марко Поло.
Со временем христианство лишилось поддержки со стороны императоров и нередко сталкивалось со всевозможными гонениями. «Золотой век» этой религии в Китае закончился. Вскоре теряются следы и памятной стелы. Только в 1625 г. ее нашли глубоко в земле при проведении строительных работ. Внимание рабочих привлекли экзотические сирийские письмена и орнамент, а также изображение христианского креста в верхней части плиты, отличавшие ее от традиционных китайских стел. Древний памятник перенесли в находившийся поблизости буддийский храм, где он и простоял почти 300 лет.
В начале ХХ в. некий датчанин вознамерился похитить стелу и переправить ее в Британский музей. С этой целью он арендовал сарай неподалеку от храма, подкупил одного из его монахов для того, чтобы получить доступ к стеле и сделать факсимиле, нанял резчиков по камню и планировал изготовить точную копию оригинала. Стремясь снять с себя подозрения, он заявил, что отправляется в Лоян и никогда больше не вернется в Сиань. В сентябре 1907 г. копия была готова, но об этом стало известно местной администрации. Шокированная новостью, она немедленно распорядилась перенести оригинал в музей стел, а предприимчивому датчанину было разрешено вывезти копию, которая, по слухам, сейчас находится в Ватикане.
В Музее каменных стел много и других интересных памятников культуры. «Канон сыновней почтительности», традиционно
О подвижнической деятельности проповедника Амогхаваджры (Букун), стоявшего у истоков создания школы Ми («Тайная школа») — дальневосточного варианта буддийского тантризма, повествует текст, выполненный каллиграфом Сюй Хао. Прославленный мастер завершил его перед самой смертью, в возрасте 79 лет.
К более позднему периоду относятся изображения индийского миссионера Бодхидхармы— патриарха школы Чань, получившей широкое распространение в Китае, а позднее и в других странах Востока. В первом случае легендарный буддийский монах «непрерывно созерцает каменную стену в сидячей медитации», а во втором — без особых усилий преодолевает водную преграду. Здесь же можно увидеть работы знаменитых литераторов и политических деятелей Китая, таких как Су Дунпо, Цзо Цзунтан, Кан Ювэй и др.
Внимательно рассматривая сложные и далеко не всегда понятные иероглифы, невольно погружаешься в эпоху, когда творили выдающиеся мастера-каллиграфы, чьи произведения воплотили в камне искусные резчики. Вряд ли кто-нибудь сейчас знал имя чиновника, убитого около полутора тысяч лет назад в ожесточенной борьбе за власть, если бы надпись на его поминальной стеле не сделал ранее упоминавшийся Оуян Сюнь. Согласно свидетельствам современников, у него была настолько крепкая рука, что максимально насыщенный цвет туши неизменно находился в центре каждой черты нарисованного иероглифа. Поэтому подделать его работы было практически невозможно.
Неподражаема представленная на нескольких плитах каллиграфия Чжан Сюя, создавшего самобытную манеру письма — «летящий дракон, танцующий феникс». Страстное увлечение вином и непреклонный характер нашли яркое отражение в его творчестве и придали особый колорит. Говорят, что он умудрялся рисовать иероглифы даже собственными волосами.
Трагической оказалась судьба талантливого живописца, но неудачливого императора Хуэйцзуна, правившего страной в начале ХИ в. В конце концов вместе со старшим сыном он был захвачен в плен чжурчжэнями, где и провел свои последние годы. В стеле правителя-каллиграфа, посвященной системе образования, наглядно проявился его уникальный и изысканный «стиль тонкого золота».
Спустя триста лет после смерти мэтра Ван Сичжи (IV в.) монах Хуайжэнь на протяжении почти четверти века буквально по крупицам собирал принадлежавшие его кисти иероглифы, чтобы составить текст, связанный с именем буддийского проповедника и наставника Сюаньцзана. Необходимы были внушительные финансовые средства, чтобы выкупить сохранившиеся работы старого мастера, оказавшего мощное влияние на последующие поколения китайских художников. Вот почему эту плиту нередко называют «стелой тысячи золотых слитков».
Экскурсия по «лесу стел» будет неполной, если не посетить просторный зал, в котором делают своеобразные эстампы. Белоснежный лист бумаги полностью и плотно покрывает выгравированную поверхность камня, а затем местный умелец с помощью нехитрого приспособления аккуратно и тщательно притирает исходный материал. В результате на ее обратной стороне образуется высококачественный оттиск. Следует признать, что неторопливый процесс изготовления последних вызывает у посетителей куда больший интерес, чем киоск, где они продаются.