Тайны старого подвала
Шрифт:
И НЕ СЛУЧАЙНО СКАЗКА «ЦАРЕВНА-ЛЯГУШКА» ОБРАЩАЕТ НАШЕ ВНИМАНИЕ НА ТУ ЧАСТЬ ОДЕЖДЫ, КОТОРАЯ И БЫЛА ГЛАВНОЙ В РУСАЛЬЕМ ТАНЦЕ – НА РУКАВА. ОНИ И СКРЕПЛЯЛИСЬ КОГДА-ТО БРАСЛЕТАМИ С ВОЛШЕБНЫМИ ЗНАКАМИ.
СКАЗКА О БРАСЛЕТАХ ЗАБЫТА, ЗАТО ПОМНЯТ ОБ ОЗЕРЕ, О ПЛЫВУЩИХ ПО ОЗЕРУ ЛЕБЕДЯХ, О КРАСИВОМ ТАНЦЕ, КОТОРЫЙ В ДАВНИЕ-ДАВНИЕ ВРЕМЕНА И ДОЛЖЕН БЫЛ ПОСЛЕ КРАСИВЫХ ВЗМАХОВ РУКАВАМИ И СВЯЩЕННЫХ ДВИЖЕНИЙ ВЫЗВАТЬ ОЗЕРО С ЛЕБЕДЯМИ, А ПОПРОСТУ – ДОЖДЬ И ХОРОШИЙ УРОЖАЙ.
– А кто-нибудь сделал эти браслеты? – спросил Вовка, когда Николай Андреевич закрыл тетрадь.
– Да, Вовка, кто-то сделал. Они лежат на второй полке слева.
– Правильно, дедушка, ты сказал. Вот они. Их сделал… Сделала Нина Затынайченко из 5 класса. – Вовка принес их и показал директору музея. – Алюминий? – спросил он.
– Нет, Вовка. Жесть. Обыкновенная жесть. А рисунки нанесены краской по металлу.
Мальчик долго рассматривал волшебные знаки, а потом отнес их к другим волшебным вещам, историю которых разгадал Николай Андреевич. Старик посмотрел на часы, что стояли на камине и ахнул:
– Бог мой! Да ты сегодня задержался! Мама будет ругаться!
– Пойдем, дедушка! – согласился Вовка.
…И вот он уже спешит через пустырь, думая о чудесных вещах в старом школьном подвале. И вдруг как молния мелькнула в голове фраза, которую сказал папа: "СКОРО, сынок, мы эту школу снесем!" А как же подвал? А чудеса? А директор?
Строительно-монтажное управление, где работал папа, было недалеко, в конце пустыря. Оно и разместилось здесь потому, что ожидалось большое строительство. Вовка взбежал по ступенькам к застеклённой двери-входу, вбежал внутрь здания, поднялся на второй этаж и, запыхавшись, подбежал к тете Паше, которая всегда сидела за столом у обитой кожей двери.
– Тетя Паша, мой папа у себя?
– Да что ты, сынок, так разволновался, – пожалела она мальчика. – Сядь, отдохни.
– Теть Паш, мне некогда. Мне надо уроки учить и папу увидеть.
– Нет твоего папы, Вовочка, на объект уехал. Сказал – до вечера не вернется.
– Эх! – разочарованно махнул рукой мальчик и, не попрощавшись с тетей Пашей, побрел к выходу.
Глава десятая
Вечером, когда папа пришел с работы, пообедал и прилег отдохнуть, Вовка, как это часто делал, лег рядом с ним и стал тереться об его колючую щеку. Если отец устал и хотел немного вздремнуть, он никак не отзывался на Вовкины ласки, а если не слишком утомился и склонен был поговорить, спрашивал: "Ну что нового, сынок?"
Сегодня отец взъерошил льняные волосенки сына, прижал к себе его податливое тело и сказал: "Ну, рассказывай!"
Но Вовка ничего не стал рассказывать, а спросил:
– Папа, а вы будете ломать твою школу?
– Будем, сынок.
– Скоро?
– Наверное, скоро. Я и так долго откладывал.
– Папа, а ты знаешь, что там директор живет?
– Какой директор?
– Твой, директор, папа, только он совсем не злой.
– А ты откуда знаешь?
– Я с ним разговаривал.
– Отец даже привстал на локте: "Не может быть!”
– Правда, папа. Его зовут Николай Андреевич, и он сторожит музей.
– Какой еще музей?
– Музей волшебной сказки. И твой летучий корабль сторожит.
– Какой летучий корабль? Что-то я ничего не пойму.
– Он висит на ниточке в кабинете у директора. Он весь желтый, а внутри, под алыми парусами, семь храбрецов сидят.
– Постой, постой… Ты хочешь сказать, что мой летучий корабль. Я его сделал в шестом классе. Что, он сохранился?
– Конечно, папа! Ты так красиво его сделал!
– И директор сторожит, значит.
– Да, папа. У него музей в кабинете, а еще больше музей – в подвале.
Отец свесил ноги с кровати и стал искать домашние туфли. Только они никак не находились. Он елозил ногами по коврику совсем рядом с туфлями, но не видел их. Он думал о том, что рассказал сын.
Вовка спрыгнул на пол, одел на папины ноги туфли и смотрел снизу вверх на растерянное папино лицо.
– Что же делать, сын? – спросил он у Вовки как у взрослого.
– Подождать, – просто ответил мальчуган.
– А чего ждать?
– Пока что-нибудь не случится…
– Ты совсем заморочил мне голову! – наконец пришел в себя отец. – Тебя послушать, так можно поверить чёрт знает во что! – Он посадил сына рядом с собой на кровать – Разве это серьезно, жить в доме, который собираются ломать?
Вовка пожал плечами.
– Разве серьезно сторожить детские поделки?
Вовка молчал.
– А вдруг бы ты не сказал мне ничего, я послал бы трактор с огромным шаром и он похоронил бы директора под развалинами, а? Ты подумал, что было бы со мной?
– Но я же сказал!
– А мог бы и не сказать… – Он помолчал, прижимая к себе сына и потом сказал. – Знаешь, что мы с тобой сделаем? Мы пойдем к нему в гости!
Вовка захлопал в ладоши.
– Когда ты снова его увидишь, передай от меня привет и скажи, что я навещу его.
– А сказать, что это твое СМУ будет школу ломать?
– Нет, Вовка, пока не говори. Я сам скажу. Ну а сейчас встаем и пойдем маме помогать!
…И вот Вовка снова в гостях у старого директора. Тот очень рад маленькому другу. Кипит самовар, на тарелочке бутерброды и печенье, в вазочке – мед.
– А ну-ка покажи свой дневник! – вдруг сказал директор.
Мальчик вынул его из портфеля и подал. Старик стал медленно перелистывать дневник и бормотал при этом: "Отменно! Отменно! Четыре и пять. Не опускаешься до презренных троек… – Он вернул дневник. – Я хотел проверить, не помешало ли учебе наше знакомство. Молодец! Не подвел, стало быть, я тебя. А я уж думал позаниматься с тобой! Ну вот и чай готов! – Николай Андреевич разлил по чашкам кипяток, добавил заварки, сыпанул сахару, и они одновременно пригубили чашки.