Тайны Сумрака
Шрифт:
– Я не уверена. Что-то короткое и звучное. Эрисар, кажется. Не знаю.
– Эль-Ризар? – неверяще, с осторожностью, уточнила блондинка, до этого предпочитавшая молча следить за её реакциями и разговором.
– Точно! Именно так. Эль-Ризар.
Повисло молчание, в котором мужчины странно переглянулись, словно обменялись мыслями, недоступными ей. Затем к ней задумчиво повернулся Шерри:
– Что ж, в чём-то ты права, он не эльфийский офицер.
– Арши, да? Люцианель говорил, что брошь именно их работы.
– Что он ещё говорил?
От нового приступа боли, словно ножом полоснувшего по ребрам, Шелара побледнела ещё больше и прикусила губу.
Шерри насторожила странная лихорадка их юной пленницы, и он присмотрелся к ней получше. Выглядела девушка слабой и изнурённой, пребывая почти на грани обморока. Наёмник нахмурился: вероятно, падение с крыши закончилось не совсем мягкой посадкой, и теперь она жалко сгорбилась в углу, обхватив себя руками, как в объятиях. Он бесцеремонно прихватил её за подбородок и заставил посмотреть на себя.
– У тебя есть ещё обезболивающее? – вопрос получился чуть более резкий, чем хотелось.
– Нет. И пузырёк там разбился. Они не бьются только, пока пробка внутри.
Её голос был уже похож на бред. Шерри стянул с руки перчатку и опустил прохладную ладонь на её влажный горячий лоб. И без того расширенные зрачки дрогнули. «Спи!», - был его тихий короткий приказ, успокаивающей волной пробежавшийся по всему телу и подаривший восхитительное облегчение и свободу. Девушка расслабилась и закрыла глаза, погружаясь в яркий водоворот снов под мерное покачивание экипажа.
– Я ещё не закончил, - с неудовольствием заметил Шейлирриан, наблюдая, как наёмник усердно расправляет перчатку.
– Ей нужно отдохнуть. Твои вопросы подождут до особняка. Вся ночь впереди.
– Ты не представляешь, насколько это важно!
Шерри неопределённо хмыкнул:
– Эль-Ризар ждал десять лет, подождёт ещё одну ночь.
Айша сложила на груди красивые руки и повернулась к окну с видом безучастным и скучающим:
– Шейл, неужели ты забыл, что этот змей знает всё?
В воздухе приятно пахло свежестью и лавандой. Щеки легонько касалось дыхание влажного ветра, тянувшего из приоткрытого окна, и будило желание запрятаться глубже в согретое телом одеяло. Зябко поёжившись, Шелара открыла глаза и села на чужой просторной кровати. С обнажённых плеч соскользнуло одеяло, и стало ещё холоднее. Кто-то раздел её до белья, пока она была без сознания, и расплёл волосы. Память услужливо подсказала три возможные кандидатуры из дня прошедшего. Где-то глубоко внутри лениво колыхнул плавниками стыд и нырнул обратно в ил её бесстыжести. Девушка спустила ноги на пол, ступнями коснувшись прохладного ковра, по нему белым приведением мела шифоновая занавеска от приоткрытого окна. Там было пасмурно и серо, оголтелые кузнечики шумно стрекотали в траве, где-то в неведомых ветвях им радостно подпевали птицы. В общем, наступало классическое раннее утро. Шелара размяла шею и встала, в рёбрах легонько кольнуло, но не настолько сильно, чтобы обращать на это внимание. Правда, корсет пару дней лучше не надевать.
Она подошла к окну и выглянула из-за занавесок. Перед взором открылся огромный сад, разбитый на зелёные куски множеством дорожек, идеально ровный газон, шаблонные кустарники и яркие сезонные цветы. На лицо работа штатного садовника, кропотливая и ежедневная. И, безусловно, дорогая. Высокая каменная ограда, замаскированная ползучими розами, не давала этому царству зелёного совершенства захватить мир до горизонта. Что ж, они уже точно не в городе.
Девушка потёрла озябшие плечи ладонями и, закрыв окно, повернулась лицом к комнате.
– Доброе утро, - буднично поприветствовал её, стоящий в дверном проёме со скрещенными руками, Шерри.
При естественном освещении его волосы казались ещё белее, точно как снег, и ярко контрастировали с чёрными одеждами и тёмными бусинами, похожими на сочные зёрнышки граната. Лица он так и не открыл, импровизированный маскарад продолжался. Шелара встретилась взглядом с насмешливыми малахитами глаз и с возмущением осведомилась:
– И давно Вы там стоите?
Она обернулась лёгкой занавеской, как полотенцем, и поджала губы. Тонкий шифон складками укрыл её до самых босых ступней, и парень демонстративно проследил за ним взглядом, дразнясь.
– Да, пожалуй, так ещё интереснее!
– Где моя одежда?
– Там.
Он перевёл взгляд на низкую резную спинку кровати, в углу которой неприметно висела сложенная одежда – блузка и узкие брюки. Свернутый корсет лежал на одеяле вместе с короткими чулками и поясом. Склянки по-прежнему дежурно выглядывали из плотных кармашков, что служило примером неслыханного доверия, оказанного юной авантюристке. Там же валялись мешки с золотом и скомканная папка. Против воли Шелара улыбнулась своей невнимательности и закрыла лицо рукой.
– По утрам я бываю рассеяна.
– После увиденного, не могу Вас в этом винить.
– После всего, что Вы видели, думаю, мы можем даже перейти на «ты».
– Какая скромность в ультиматумах! Но, раз уж ты встала, распоряжусь насчёт завтрака.
Отсутствовал блондин недолго, но при этом ровно столько времени, сколько понадобилось Шеларе, чтобы одеться и оценить все доступные удобства этих гостевых покоев. Теперь, умытая и собранная, она стояла у широкого, нескромного в отделке, трюмо и застёгивала ряд мелких пуговиц на манжете. Левой рукой делать это было весьма неудобно, скользкие чёрные горошинки так и норовили выскочить из пальцев и задачу не облегчали. Кое-как расправившись с ними, девушка с брезгливым раздражением спрятала под манжет тонкий браслетик, не из щедрости подаренный Марвеллом. Металл упрямо топорщился под тканью, как неприятное напоминание о том, что сегодня, а желательно, в эту же минуту, она должна находиться совсем в другом месте. Но на душе было до странного тихо. Успокоившаяся интуиция, ранее шипевшая и выгибающая спину при одном упоминании негодяя, сейчас лениво пожимала плечами и вопрошала: «А важно ли это теперь?». Зря, наверное. Планы нелюдей до конца не ясны, её роль в этих планах - тоже, а время, отпущенное ворами, неумолимо тает. Разум, в отличие от интуиции, предостерегал, что аукнется ещё это пропущенное свидание по двадцать первое число. Всё-таки, Марвелл не из тех ухажёров, с которыми возможно так кокетничать. Как распалится от страсти, как подарит цветы… С траурной лентой. «От братвы».
Шелара глубоко вздохнула и переглянулась с отражением. У того свежих идей тоже не было, зато были ровно те же проблемы. Разочарованной она отошла от зеркальной глади. На том и застал её учтивый стук в дверь.
Впуская в комнату вернувшегося Шерри с серебряным подносом в руках, она позволила себе заметить:
– А я Вас и не узнала. Вы постучали.
– Кажется, мы уже перешли на «ты», – он осторожно поставил свою ношу на лакированный столик для чаепитий, вызвав звенящий трепет чашек и волны в хрустальном кувшине с молоком. – Или нужно повторить всё заново?