Тайны ушедшего века. Сенсации. Антисенсации. Суперсенсации
Шрифт:
Это невероятно, но аналогичные письма, только с вопросами к германскому руководству, почему оно не нападает на Россию, которая готовится к войне с Гитлером, поступали в германские посольства практически во всех европейских столицах. Как будто кто-то сознательно стравливал две державы, заключившие в августе 1939 года договор о ненападении, подкрепленный рядом соглашений об экономическом и торговом сотрудничестве. Как будто кто-то сознательно науськивал одну страну на другую, подбрасывая сведения, которые разжигали взаимную подозрительность.
Рассекреченные архивы «Штази» — государственной безопасности бывшей ГДР, куда попали документы абвера и гестапо, — располагают точно такими же предупреждениями в адрес руководства
И еще одно странное совпадение: первые сигналы неизвестных граждан в советское полпредство в Берлине о военных приготовлениях Гитлера и, наоборот, в немецкие дипломатические миссии в странах Западной Европы об агрессивных намерениях Сталина в отношении Германии начали поступать в декабре 1939 года, спустя три месяца после того, как между Берлином и Москвой был заключен столь неожиданный для Европы договор. Как будто эти письма пеклись в одном центре, встревоженном неожиданным союзом двух мощных государств, укреплением их влияния в мире.
Можно представить чувства, которые испытывал Сталин, читая разностороннюю информацию, стекавшуюся к нему из самых различных источников, включая дипломатические, военные и разведывательные. Кто стоит за предупреждениями о намерениях верхушки фашистской Германии в отношении СССР — действительно друзья или спецслужбы недружественных стран?
До последнего времени преобладала первая точка зрения. Тонны бумаги исписаны историками, генералами, дипломатами, военными писателями и журналистами, убеждавшими в том, что друзья СССР в Германии и других странах часто с риском для себя письменно, устно, по телефону, а некоторые неоднократно, предупреждали о надвигавшейся войне. И что Сталин, будучи создателем административно-деспотической системы в нашей стране, укрепленной жесточайшими репрессиями против собственного народа, будучи сориентированным единожды на тесное сотрудничество и дружбу с фашистской Германией, с поразительным упорством отказывался внимать наполненным тревогой предупреждениям о предстоявшей германской агрессии.
Было ли это высокомерной оценкой поступавшей информации как «слухов», «дезинформации», «подтасовки фактов», «нечистоплотной возни»? Сегодня на этот вопрос отвечают уже не столь однозначно и уверенно, как в былые годы.
Слово главному консультанту Службы внешней разведки России генерал-лейтенанту Вадиму Алексеевичу Кирпиченко. Время беседы — ноябрь 1997 года.
— Вадим Алексеевич, насколько соответствует действительности утверждение, что разведка своевременно предупредила Сталина о дате нападения Германии на Советский Союз и что Сталин проигнорировал эту информацию? Удалось ли нашим разведчикам получить план «Барбаросса», который, как утверждают, был у него на столе уже через десять дней после принятия, и почему Сталин проигнорировал предупреждение Черчилля о готовившемся нападении Гитлера?
— Дискуссия на эту тему велась долгие годы — по существу, с момента разоблачения на ХХ съезде партии культа личности Сталина. Сейчас мы вынесли окончательное обоснованное решение на этот счет. План «Барбаросса» советская внешняя разведка не получала, но было много других материалов, которые полностью снимают вопрос о том, знала ли разведка истинные планы Гитлера и сообщала ли о них Сталину. Сталин исходил из того, что Гитлер не начнет войну на два фронта и будет продолжать воевать против Англии. Это было его глубокое убеждение. В то же время Сталин знал, что Гитлер готовится к войне против СССР, но думал, что она начнется позже, и старался всеми силами оттянуть ее начало на год-полтора. Отсюда его рекомендации не поддаваться на провокации, проявлять хладнокровие.
По словам В. А. Кирпиченко, Сталин, прекрасно зная об антисоветских настроениях англичан, предупреждение Черчилля воспринимал как политическое давление и запугивание, как желание спровоцировать нападение Германии на Советский
Справилась ли разведка со своими задачами? На этот вопрос главный консультант Службы внешней разведки ответил так:
— Ни в разведке, ни в госбезопасности тогда не было информационно-аналитической службы. Она была создана только в конце 1943 года. Поэтому мы не могли отсеять дезинформацию от достоверных сведений. А дезинформация у Гитлера велась на высоком уровне, глубоко и квалифицированно.
Зная о настроениях Сталина, гитлеровцы пытались создать каналы доведения дезинформации до генсека, и один такой канал, по словам В. А. Кирпиченко, действовал достаточно успешно.
— Разведка называла разные сроки нападения Гитлера на Советский Союз, и Сталин перестал верить этим датам и срокам. Повторяю: если бы в разведке была информационно-аналитическая служба, которая докладывала бы день за днем Сталину, Молотову, Ворошилову сводки о подготовке Гитлера к войне, если бы эти сводки были связаны между собой, то это был бы поток информации, от которого никто не мог бы отмахнуться. К сожалению, докладывалась не аналитическая информация, а текущие сведения от разных источников. И уже наверху ей давались оценки. Таким образом, виновата не столько разведка, сколько та система, в которой разведка не имела самостоятельного статуса, была подразделением внутри системы госбезопасности и даже не имела статуса самостоятельного управления в системе НКВД.
— Подводя итоги работы разведки накануне войны, можно сказать, что у нее были большие достижения. А с какими задачами, Вадим Алексеевич, она не сумела справиться?
— Отсутствие информационно-аналитической службы и ее слабость в первые годы существования — это главные упущения разведки. Возможно, и сами руководители разведки недодумали, да и руководители страны тоже. Периодически выходили решения по разведке, но глубокого проникновения в ее дела и нужды не было. С точки зрения сегодняшнего дня, трудно представить, как можно работать без подобной службы, ибо только такой анализ информации позволяет выделить, что главное, что второстепенное, а что просто является дезинформацией. Необходимость срочно приобретать источники информации приводила к быстрому включению в агентурную сеть непроверенных людей, что также дорого нам обошлось…
Немало интересного рассказал мне скончавшийся в 1998 году полковник внешней разведки Владимир Леонидович Пещерский, специализировавшийся на германском направлении. Он, в частности, внес ясность по поводу разгромной резолюции Сталина на донесении Старшины — обер-лейтенанта штаба германской авиации Харро Шульце-Бойзена. Да, вождь в грубой форме выразил недоверие информации, переданной ценнейшим источником из Берлина. Однако обвинять Сталина в том, что он преступно — по последствиям — отвергал сигналы о надвигавшейся войне, нет оснований. В случае со Старшиной Сталин, несмотря на ругательный отзыв, тем не менее вызвал к себе наркома госбезопасности Меркулова и начальника внешней разведки Фитина, приказав им перепроверить сообщение и доложить снова.
Известен еще один случай, когда Сталин не поверил сообщению резидентуры о готовившемся нападении Гитлера на Советский Союз. Речь идет о сотруднике парижской резидентуры Разведупра Красной Армии Треппере, которого Сталин якобы велел примерно наказать. Однако происхождение этого утверждения неясно. Не исключено, что его придумал сам Треппер. После войны он был арестован и осужден.
Все. Других случаев не зафиксировано.
В. Л. Пещерский знал немало фактов, когда наряду с достоверной информацией руководству страны докладывались ложные, отвлекавшие и сбивавшие с толку сведения.