Тайны уставшего города (сборник)
Шрифт:
В те былинные времена из-за перебоев с бензином в авто использовали спиртовую смесь. После минимальной очистки умельцы, а ими были все до одного шоферы, получали чистый спирт.
Евгений Иванович рассказывал, что спирт пился весьма легко, только имел аптечный привкус.
Любопытное совпадение. Вспомним строчки Сергея Есенина: «…И с бандитами жарю спирт».
В начале двадцатого года в Москве случилось несколько налетов на артельщиков. В переводе на сегодняшний язык – кассиров-инкассаторов.
В
На Маросейке в апреле опять нападение на артельщика Центрпленбежа, взята та же сумма.
Через несколько дней на Разгуляе жертвой стал артельщик Главкожи. На этот раз бандиты взяли десять миллионов.
А в мае их добычей стали двадцать три миллиона, отпущенные банком на зарплату рабочим дрожжевого завода.
Во всех случаях в нападениях участвовало пять человек, они были прекрасно вооружены, лица их прикрывали театральные бутафорские бархатные полумаски.
Пока оружие применялось только как фактор устрашения. Все налеты были «сухими».
Четырнадцатого октября 1920 года в двенадцать часов пополудни артельщик Народного банка перевозил на автомобиле восемь мешков бумажных денег. Его сопровождали два охранника. В Третьяковском проезде, на Никольской, в самом центре Москвы дорогу им перегородил грузовик. Из него выскочили пятеро в масках, угрожая наганами, разоружили милиционеров и перегрузили мешки в грузовик.
Добыча составила 287 миллионов 560 тысяч рублей.
Водитель машины Старостин крикнул одному из бандитов:
– Ты что делаешь, Пашка!
И немедленно был убит. На этот раз бандиты пошли на мокруху.
А через десять дней к красивой молодой даме в Столешниковом переулке подошли двое в кожанках.
– Мадам, мы комиссары ЧК, прошу пройти в машину.
Надо сказать, что аббревиатура спецслужбы в нашей стране во все времена действовала ошеломляюще на соотечественников.
Испуганная дама села в машину.
А через два дня так же была задержана еще одна красавица в Каретном у сада Эрмитаж.
Потом это повторилось на Большой Никитской и Театральной площади.
Всех дам увозили на авто за Дорогомиловскую заставу и там «в доме с застекленной террасой» насиловали. Потом вывозили на дорогу и выбрасывали из машины. Кроме названия заставы и «дома с террасой», испуганные женщины ничего сказать не могли.
Возможно, дело бы так и прикрыли, если бы одна из красавиц не была восходящей звездой Малого театра, а вторая не принадлежала к когорте многочисленных подруг наркома Луначарского. Делом по изнасилованию занялся не только МУР, но и уголовная секция МЧК.
Однажды актриса Малого театра со своим душевным другом, известным тогда трагиком, пришли в кафе «Домино».
Там
За столиком у эстрады расположилась компания, где главными были Володя и Паша.
– Это они, – сказала актриса.
– Кто? – спросил трагик.
– Те, кто насиловал меня. Задержи их.
– Ты с ума сошла. Это же бандиты. Ты же говорила, что у них оружие. Давай скорее уйдем, чтобы они тебя не узнали.
Конечно, одно дело играть героя на сцене и совсем другое – быть храбрым на улице. Трагик силой уволок свою подругу из кафе.
Но «Домино» и его посетители всегда вызывали неослабный интерес у чекистов. Поэтому кафе было надежно «оперативно прикрыто». Разговор актрисы с трагиком услышал сидящий за соседним столом сотрудник уголовной секции МЧК, которого все знали как репортера «Красной газеты».
Он дождался, когда Паша и Володя закончат гулять, и пошел за ними.
Миновали Камергерский, пересекли Дмитровку и вышли на Кузнецкий Мост. Там гуляки сели в машину «руссо-балт» зеленого цвета с номером Реввоенсовета республики.
Той же ночью было установлено, что Володя – Владимир Викторович Иванов – шофер этой серьезной организации, а Паша – Павел Дмитриевич Голышев – водитель Главного военно-инженерного управления. Выяснилось, что Иванов живет в собственном доме за Дорогомиловской заставой, а Голышев – в доме номер 3 по Банному переулку.
Брать их решено было на рассвете.
Домик Иванова чекисты вместе с муровцами обложили со всех сторон. Тогда не было ни спецназа, ни СОБРа, ни ОМОНа. Бандитов брали сами оперативники и, надо сказать, делали это ничуть не хуже, чем их избалованные силовой поддержкой потомки.
Одновременно высадили три окна. В дом ворвались опера.
– Не двигаться, ЧК!
Иванов успел выстрелить всего один раз, к счастью – никого не задев.
Обыск показал много интересного. Кроме нескольких стволов оружия и большого количества патронов было найдено шесть бархатных театральных масок и много денег.
– Откуда оружие? – спросил задержанных Мартынов.
– С фронта из командировки привез, время-то бандитское, а с пистолетиками спокойнее. – Иванов закурил дорогую папиросу.
– А маски откуда?
– Мы с ребятами решили на Новый год представление устроить, вот и купил их в кафе «Домино» у одного бутафора.
– Тебя, Иванов, опознала женщина, которую вы изнасиловали.
– Начальник, – Иванов засмеялся, – слушай ты баб больше. Да, привозил их сюда, имел их. Но они сами ехали за деньги.