Тайные коды боевых искусств Японии
Шрифт:
Уловок у ниндзя было бесконечное множество. Так, знаменитый ниндзя Ямада Хатиэмон (именно он сумел украсть меч у самурая при свете дня) отличался необычным искусством сэммэн-дзюцу. Оно заключалось в том, чтобы создать у противника впечатление, что ты имеешь три головы! Делалось это приблизительно так: в специальном капюшоне, что носили некоторые ниндзя, проделывалось отверстие для головы, а еще две «головы», обычно изготовленные из дерева и также одетые в чёрные капюшоны, укреплялись рядом. Такое «трёхголовое чудовище» могло сильно смутить противника, особенно во время дождя или тумана, – все три головы вращались в разные стороны и смотрели в разных направлениях, поэтому трудно было разгадать, что на самом деле собирается делать
Наиболее опытные ниндзя проходили курс каруми-дзюцу – «искусство облегчать вес тела», которое пришло из Китая. Благодаря каруми-дзюцу ниндзя совершали высокие прыжки, уходя от ударов меча и нанося удары ногами сверху, ловко передвигались по деревьям, цепляясь за самые тонкие ветки.
За умение исчезать в самый неожиданный момент ниндзя были прозваны «невидимками». Надо было появиться как можно более неожиданно, нанести резкий удар мечом или подсыпать яд и так же неожиданно скрыться. «Ниндзя приходит из пустоты и уходит в пустоту, не оставляя следов», – говорили о них.
Для такой «невидимости» были разработаны десятки способов. Прежде всего это умение управлять собственным телом, «просачиваясь» сквозь узкие щели: например, подлезть под забор, сделав подкоп не более чем 20 см высотой! Благодаря тренировкам, которые начинались ещё в детском возрасте, ниндзя могли без вреда для себя сделать себе искусственный вывих, например, в плечевом, локтевом или тазобедренном суставе. Это помогало им, когда ниндзя, изображая мёртвого, лежал часами в неудобной позе, которую обычный живой человек просто не смог бы принять, или освобождался от самых хитрых пут.
Основа тактики ниндзя заключалась в принципе «кюдзюцу тэн кан хо» – «искусство выдавать ложное за действительное». Например, чтобы избежать неожиданного нападения соперника, ниндзя строил точную копию своего жилища, разжигал огонь в очаге и даже накрывал на стол. Сам же ночевал в укромном шалаше или землянке – личная безопасность превыше удобств.
Великолепными притворщиками были ниндзя в бою. Они делали вид, что корчатся от боли, получив удар. Из их рта шла кровь – якобы из горла, а на самом деле они специально высасывали ее из десны. Ниндзя падал, катался по земле в судорогах, издавал «предсмертные» хрипы. Даже опытные самураи, повидавшие не одну смерть на своем веку, не могли заметить притворства. Но стоило противнику приблизиться, чтобы добить ниндзя, как следовал резкий удар ножом или коротким мечом в пах либо бросок сюрикэна в горло.
Ниндзя учился избегать прямого столкновения с противником, ибо он, скорее всего, окажется слабее самурая. Он должен ускользать от него и однажды неожиданно «прийти из пустоты», нанеся решающий удар. Для этого и служило его «искусство быть невидимым». Именно из-за этого их свойства ниндзя иногда считали духами-тэнгу – мистическими созданиями, способными исчезать в одно мгновение, будто растворяясь в воздухе.
Как достигалась такая «невидимость»? Прежде всего ниндзя обычно действовали под покровом ночи, неслышно выслеживая свою жертву. Особым предметом обучения в кланах ниндзя было «искусство земли» – дотон-дзюцу, заключавшееся в способах маскировки и использования рельефа местности. Иногда ниндзя, наоборот, не прятался, выставлял себя напоказ, но… Никто бы не мог предположить, что виднеющаяся неподалёку статуя или невысокое дерево – это лазутчик, перенявший их очертания. Такое искусство маскировки «под дерево» называлось мокутон-дзюцу. Ниндзя умели быть похожими на предметы живой и неживой природы. Не случайно считалось, что ниндзя не имеет постоянного лица и облика. Он мог незамеченным пройти сквозь заставы самураев, накинув шкуру овцы и затесавшись в стадо, или часами плыть по реке, держась за бревно и сливаясь с ним. В другой раз ниндзя, дожидаясь противника, закапывал себя с головой в землю и дышал через небольшую бамбуковую трубочку.
Ниндзя, как хамелеоны, могли мимикрировать, уподобляясь дереву, распластаться на ветках, прижавшись к стволу и обхватив его руками, часами ждать, пока не минует опасность.
Предания донесли до нас немало забавных эпизодов о маскировке ниндзя в деревьях. Как-то два ниндзя должны были проникнуть в покои к одному даймё и уже открыли дверь дома, но заметили охрану и быстро ретировались. Один из синоби, решив не рисковать, перелез через стену сада и оказался на улице, второй же вскарабкался на дерево, которое росло в саду, и затаился в листве. Через некоторое время ниндзя, покинувший территорию, начал беспокоиться о своем товарище и вернулся в сад. Он начал вглядываться в листву, но даже своим зорким оком не сумел разглядеть товарища в густой листве. Ниндзя начал шёпотом звать его, говоря, что охрана ушла и можно спускаться. Но сидящий на дереве был предельно осторожен. Он подумал, что это охранники решили сымитировать голос его друга и таким образом выманить его самого из убежища.
Всё было бы ничего, но тот ниндзя, что находился на земле, к своему ужасу заметил, что охрана возвращается и сейчас начнет прочесывать сад. Как же дать знак своему товарищу, что надо спасаться? Он громко закричал: «Здесь ниндзя! Ниндзя на дереве!». Лазутчик, сидевший в листве, решил, что его убежище обнаружено. Он стремительно спрыгнул с дерева и одним прыжком перемахнул через ограду, а за ним тотчас бросился его товарищ. Обоим ниндзя удалось скрыться невредимыми (Turnbull S. Ninja, p. 96).
Главным фактором в действиях ниндзя являлась неожиданность, причём коварству синоби в этой области можно только подивиться. Любая операция предварительно тщательно продумывалась – от этого также во многом зависела «невидимость» ниндзя. В частности, лазутчики были великолепными знатоками архитектуры, быстро ориентировались в самых запутанных коридорах и подземельях. Сделав подкоп под дом или пробравшись по канализационным отводам, ниндзя безошибочно выбирались наверх, бесшумно взламывая пол. Даже каменные полы самурайских замков не становились преградой для них. Здесь также было необходимо колоссальное терпение, чтобы целыми неделями подпиливать камень.
Человек со многими лицами
Вероятно, мы не встретим ни одной книги о ниндзюцу, где бы не перечислялись «роли» или типы маскировки ниндзя, не рассказывалось о том, какие реальные «превращения» могли осуществлять ниндзя, какие «лица» способны были надевать на себя. Дело в том, что большинство версий, которые фигурируют в книгах, – не более чем выдумки; к историческим ниндзя они имеют весьма косвенное отношение.
Откроем один из важнейших трактатов по ниндзюцу «Сэнин-ки» и убедимся, что такие «роли» действительно существовали. Трактат перечисляет семь типов маскировки, или семь «масок», которые должен был уметь надевать на себя ниндзя (Ямагути С. Ниндзя но сэйкацу. С. 223):
1. Танцор (саругаку).
2. Самурай, потерявший своего господина (ронин).
3. Монах, играющий на флейте с корзиной-шапкой на голове (комусо).
4. Священник.
5. «Горный монах-воин» ямабуси.
6. Торговец.
7. Бродячий актёр (бива).
Эти семь ролей стали классическими практически во всех школах ниндзюцу. Обычно они назывались «семь способов пройти» (сити хо до), т. е. проникнуть куда-либо. Надо не просто сменить одежду, но и приобрести новую походку, причёску (на это обращалось особое внимание), даже тембр голоса и манеры. Примечательно, что синоби обычно маскировались под представителей среднего сословия или обедневших мелких самураев. Это и была «толпа», где все на одно лицо. А вот аристократические манеры и, главное, аристократический образ жизни были для ниндзя недоступны, да и опасны: всех видных вельмож хорошо знали.