Тайные наслаждения
Шрифт:
Элинор отложила в сторону гренок с маслом, который уже собиралась поднести ко рту.
– Милорд, вы действительно выдали меня замуж за этого человека? – требовательно спросила она.
– Нет, конечно: это было не в моей власти. Вас обвенчал викарий местного прихода.
– Я говорю не о том! Вы прекрасно понимаете, что это – ваших рук дело! Но я надеялась, все лишь приснилось мне! О боже, что за нелепая история? И как я могла впутаться в нее по собственной воле?
– Вы согласились, чтобы сделать мне
– Ничуть не бывало. Сделать вам одолжение! Когда вы почти похитили меня!
– Похитил вас?! – воскликнул Джон. – Нет-нет, что вы, он никогда бы не сделал ничего подобного! Нед, ты ведь не настолько сошел с ума?
– Разумеется, нет. В поместье Хайнунз вы оказались благодаря случаю, миссис Шевиот, и если я позволил себе переубедить вас…
– Это вы так говорите, но из опыта общения с вами, милорд, я могу сообщить: ничуть не удивлюсь тому, что ловушка была подстроена мне заранее! Слуга спросил у меня, не я ли приехала по объявлению! Или вы хотите сказать мне, что и в самом деле искали супругу для своего кузена таким способом, через газету?
– Да, именно так, – отозвался Карлайон. – В колонке для объявлений «Таймс». Там часто встречаются подобные сообщения.
Она молча уставилась на него, онемев от изумления. Джон заметил:
– Это действительно так. Но, признаюсь вам, на мой взгляд, подобные вещи – верх безнравственности. Одному богу известно, что за особа могла прикатить в Хайнунз! Однако все вышло как нельзя лучше.
Элинор обратила свой взгляд на молодого человека. У нее были прекрасные глаза, особенно когда в них полыхало пламя гнева.
– Быть может, для вас все действительно вышло как нельзя лучше, сэр, – провозгласила она, – но как быть с той безобразной ситуацией, в которой оказалась я? В глазах окружающих я лишилась последнего уважения!
– На сей счет вы можете быть совершенно спокойны! – сказал Карлайон. – Я уже пустил слух, что вы давно помолвлены с моим кузеном, хотя и тайно, разумеется.
– Нет, это уже переходит все границы! – вскричала Элинор. – Я безо всяких угрызений совести заявляю вам, милорд: ничто на свете не заставило бы меня согласиться на брак со столь отвратительным типом, как ваш кузен!
– Такое отношение вполне простительно, – согласился Карлайон.
Она едва не поперхнулась глотком кофе.
– Чувства, которые испытывает миссис Шевиот, можно понять, – с упреком заявил Джон. – Уверен, они никому не покажутся удивительными.
– Да, но Евстасий мертв! – возразил Никки. – Чего же теперь возмущаться! Клянусь богом, мадам, если подумать, вы ведь уже вдова!
– Однако я не желаю быть вдовой! – провозгласила Элинор.
– Боюсь, слишком поздно что-либо менять, – сказал Карлайон.
– Кроме того, если бы вы действительно были знакомы с моим кузеном, то сами захотели бы овдоветь, – заверил девушку Никки.
– Помолчи, Ник! –
Элинор решительно закусила губу.
– Вот так-то лучше, – подбодрил ее Карлайон. – Мне и впрямь понятны ваши чувства, но горевать о разлитом молоке бессмысленно. Сделанного не воротишь. Более того, я не думаю, что последствия вашего замужества окажутся настолько неприятными, как вы полагаете.
– Да, можете не сомневаться, мы постараемся сделать все от нас зависящее, чтобы они таковыми не оказались, – сказал Джон. – Некоторой неловкости, разумеется, не избежать, однако покровительство моего брата избавит вас от любых злонамеренных сплетен. Если мы примем вас с подобающей учтивостью, то тем самым не дадим остальным пищи для скандала.
Девушка, вздохнув, ответила:
– Разумеется, я понимаю, что сделанного не воротишь. Так мне и надо, потому что с самого начала я знала, что поступаю неправильно. Однако я вовсе не намеревалась надоедать вам бессмысленными просьбами! Полагаю, и вдовой гувернанткой я могу быть с таким же успехом, как незамужней.
– Вне всякого сомнения, но, как мне представляется, вам не будет нужды далее заниматься тем ремеслом, которое наверняка кажется вам неприятным и неподходящим, – сказал Карлайон.
Она, метнув на него быстрый взгляд, ответила:
– Нет-нет, я ведь уже говорила вам, милорд, что не стану вашей пансионеркой, и в этом вы не переубедите меня!
– В том нет никакой необходимости. Мой кузен завещал вам всю свою собственность.
– Что?! – вскричала она, побледнев. – Боже милостивый, неужели вы говорите серьезно?
– Разумеется.
– Но я не могу… Это было бы с моей стороны крайне… – запинаясь, пробормотала Элинор.
– Кажется, вы полагаете, будто за одну ночь стали богатой женщиной? – осведомился Карлайон. – Это было бы прекрасно, однако, боюсь, противоречит истине. Скорее всего, вам предстоит обнаружить, что вы взяли на себя бог знает сколько долгов.
Вдова тщетно пыталась найти слова, дабы выразить обуревавшие ее чувства.
– Господи, ну конечно! – с энтузиазмом вскричал Никки. – У Евстасия вечно не было ни гроша за душой, и, как я полагаю, он крепко сидел на крючке у стервятников-ростовщиков!
– И я, – сказала Элинор, изо всех сил стараясь, чтобы голос ее не дрожал, – стала счастливой наследницей этих долгов?
– Нет, что вы! – ответил Джон. – Они будут выплачены за счет доходов от поместья, разумеется! К счастью, он не мог взять закладную на землю – не то чтобы вы много получили за нее, если решите продать, потому что после того, как мой брат перестал управлять ею, все пришло в упадок и запустение!
– Какая очаровательная перспектива! – с убийственной иронией заявила Элинор. – На меня свалилось пребывающее в запустении поместье и куча непонятных долгов. Вдобавок я еще и овдовела до того, как успела побыть женой, – самая нелепая история, о которой я когда-нибудь слышала!